Мерле и каменный лев - Майер Кай - Страница 10

• Предыдущая
• 10/39
• Следующая

— Дарио, — сказал он. — За свое недостойное, можно сказать, отвратительное поведение ты один будешь наводить чистоту и порядок в мастерской. Чтобы завтра утром я не нашел здесь ни единого пятнышка. Понятно?

— А она что будет делать? — огрызнулся Дарио, яростно ткнув пальцем в Мерле.

— Ты меня понял или нет? — переспросил Арчимбольдо, и его густые брови сошлись на переносице, как две тучи, предвещающие грозу.

Дарио опустил голову, пробормотав «да, мастер», хотя от Мерле не укрылся его полный ненависти взгляд, незаметно брошенный на нее.

— Для уборки потребуется много воды. Поэтому ты, Мерле, наберешь в колодце десять ведер и принесешь воду в мастерскую. Это будет тебе наказанием.

— Но, мастер…! — взорвался Дарио.

Арчимбольдо его перебил:

— Своим поведением ты опозорил нас всех, Дарио. Я знаю, что ты вспыльчив и чересчур горяч, но ты — мой лучший ученик. Поэтому я пока ограничиваюсь тем, что тебе поручено. А Мерле здесь всего две недели, и она должна хорошенько усвоить наше правило: споры здесь решаются иначе, чем в приюте, — не мордобоем. Вы меня поняли?

Оба склонили головы и хором ответили:

— Да, мастер.

— Хотите мне что-нибудь еще сказать?

— Нет, мастер.

— Значит, да будет так. — Кивком он дал им понять, что они могут идти.

За дверью библиотеки Мерле и Дарио обменялись взглядами, не сулящими друг другу ничего хорошего, и пошли выполнять порученную работу. Дарио принялся уничтожать пестрые следы вражеской атаки, а Мерле спустилась во двор. У задней двери дома стояла дюжина деревянных бадеек. Она взяла первую попавшую под руку и подошла к колодцу. Удивительные существа были высечены на его внешней стенке: фантастические звери с кошачьими глазами, змеиными хвостами и головами медузы. Они водили вокруг колодца свой недвижный хоровод. Во главе процессии шествовал получеловек-полуакула, его локти были сомкнуты, а в руках он держал человеческую голову.

Металлическая крышка оказалась тяжеленной. Охая и вздыхая, Мерле с трудом ее отодвинула. Под крышкой была черная-пречерная дверь. Где-то глубоко внизу виднелся отблеск света, — отражение неба над двором.

Мерле обернулась и посмотрела наверх. То, что она увидела, мало отличалось от колодезного нутра: двор среди старых домов сам походил на колодец. Наверное и вода внизу не так далеко, как кажется, — колодец становится как бы вдвое глубже из-за отражения в воде стен окружающих домов. Значит, не так трудно добраться до дна, как представлялось раньше; тем более, что на внутренней стенке колодца имеются металлические выступы. Но все-таки зачем Унка так часто туда спускается?

Мерле привязала к бадейке длинную веревку, лежавшую рядом, и опустила в колодец. Деревянное ведро, шурша, заскользило вниз по каменной стенке. То гулкий, то глухой шорох летел из темной глубины к дневному свету. Во дворе кроме Мерле никого не было. Шуршание ведра снаружи отзывалось таинственным шепотом, — словно дома перешептывались немыми ртами окон. Будто слышалось присутствие тех, кто давным-давно там не жил. Вздохи призраков.

Мерле не заметила, когда бадейка коснулась воды. Внизу было слишком темно. Она, правда, увидела, что отражение неба там, в глубине вдруг дрогнуло и закачалось, и подумала: ведро погрузилось. Странно только, что натяжение веревки не ослабло, а шуршание опускающейся бадейки не прекратилось. А если это не ведро всколыхнуло воду? Но что же тогда?

Не успела она задать себе этот вопрос, как что-то вынырнуло из воды. Голова. Но слишком далеко внизу, чтобы ее разглядеть. И все же Мерле была уверена, что на нее смотрят чьи-то темные глаза. От испуга она выпустила из рук веревку и отпрянула назад. Веревка перехлестнула через край колодца и полетела вниз. Вместе с бадейкой. Все пропало. Но не тут-то было: неожиданно чья-то рука успела схватить конец веревки.

Рука Унки.

Мерле не заметила, как домоправительница вышла во двор. Унка, подтягивая веревку, тащила бадейку наверх.

— Спасибо, — пробормотала Мерле. — Я такая неловкая.

— Что ты там увидела? — спросила Унка из-под своей полумаски.

— Ничего.

— Не лги, пожалуйста.

Мерле колебалась. Унка еще возилась с ведром, вытаскивая его из колодца. Невольно в голове Мерле промелькнула мысль: быстро повернуться и удрать. Так бы она сделала в приюте несколько недель назад. Но здесь ей не хотелось казаться трусихой. Ведь ничего плохого она не сделала и ничего не нарушила.

— Там внизу что-то было.

— Что же?

— Лицо.

Домоправительница вытащила, наконец, полную бадейку и поставила ее на широкую кромку колодца. Водой плеснуло через край и залило каменный барельеф.

— Значит, лицо. А ты уверена? — вздохнув, Унка сама ответила на свой вопрос: — Да, конечно.

— Я видела.

По правде говоря, Мерле не знала, как ей себя вести. Она побаивалась домоправительницу, но настоящего страха передней не испытывала. Скорее, ей было не по себе, когда та смотрела на нее в упор и, казалось, угадывала каждую мысль, каждое намерение или сомнение.

— Ты ведь кое-что видела и раньше? — Унка прислонилась к стенке колодца. — Например, прошлой ночью?

Отпираться не было смысла.

— Я слышала, как отодвигалась эта крышка. И видела, как вы влезли в колодец.

— Ты кому-нибудь об этом говорила?

— Нет, — соврала она, чтобы не впутывать Юнипу.

Унка пригладила волосы и глубоко вздохнула.

— Мерле, я должна тебе кое-что объяснить.

— Ладно, я слушаю.

— Ты — не такая, как остальные ученики, — сказала домоправительница, но, может быть, она хотела пошутить? — Да, ты не такая, как Дарио. Ты умеешь хранить тайну.

Мерле невольно шагнула к Унке, и уже могла бы, протянув руку, коснуться ее белой маски с красными губами: — Вы хотите доверить мне секрет?

— Если ты готова выслушать.

— Но вы же меня совсем не знаете.

— Возможно, знаю лучше, чем ты думаешь.

Мерле не поняла, что хотела Унка сказать. Но ее любопытство было разбужено и она спрашивала себя: может, Унка именно того и добивается? Хочет сначала заинтересовать, а только потом довериться?

— Пойдем со мной, — сказала домоправительница и пошла прочь от колодца, к задней двери одного заброшенного дома.

Унка толкнула незапертую дверь, и они вошли в узкий коридор. По-видимому это был служебный проход в какой-нибудь дворец.

Они миновали пустующие погреба и кухню и оказались у небольшой лестницы, которая вела вниз. Такое расположение помещений не совсем обычно для этого города, где дома строились на сваях и только редкие из них имеют подвалы.

Немного позже Мерле поняла, что Унка привела ее к подземному лодочному причалу. Они попали на узкую пристань у подземного канала, который и справа и слева уходил под круглые арки туннелей. Здесь в свое время выгружали товары с лодок. Пахло сыростью, затхлый воздух отдавал гнилыми водорослями.

— Почему вы не отправляетесь под воду этим же путем? — спросила Мерле.

— Что ты хочешь сказать?

— Вы спускаетесь в колодец, потому что оттуда можете попасть туда, куда вам надо. Думаю, на дне колодца есть тайный выход, но, если сказать честно, я в это мало верю. Скорее всего, вас привлекает просто вода, сама вода. — Мерле запнулась, но тут же добавила: — Вы ведь русалка, правда?

Если Унка и поразилась ее словам, она не подала виду. Мерле была уверена в том, что говорит, но в то же время понимала, что несет, в общем, полный вздор. Ведь у Унки были ноги, человеческие, очень стройные ноги, тогда как у всех русалок бедра переходят в широкий рыбий хвост.

Унка взялась обеими руками за затылок и осторожно сняла с себя маску, постоянно скрывавшую нижнюю часть ее лица.

— Ты меня не испугаешься? — произнесла она своим огромным ртом, который доходил чуть ли не до ушей. Губ у нее не было, и при разговоре кожа под носом собиралась в складки и обнажала ряды небольших острых зубов.

— Нет, — сказала Мерле, и это была правда.

— Очень хорошо.

— Вы мне все же объясните? Почему вы по ночам уходите не этим путем, если встречаетесь с другими русалками? Почему вы не боитесь, что кто-нибудь увидит, как вы влезаете в колодец?

• Предыдущая
• 10/39
• Следующая