Дневники. Письма. Трактаты. Том 1 - Дюрер Альбрехт - Страница 18
- Предыдущая
- 18/46
- Следующая
Сообщите мне также, какой я должен купить для Вас бумаги, ибо я не знаю более тонкой, нежели та, которую мы покупаем дома. Что касается историй, то я не вижу ничего особенного среди того, что делают итальянцы, такого, что выглядело бы приятно в Вашем кабинете. Это всегда одно и то же, Вы сами знаете больше, чем они изображают.[113]
Также я недавно написал Вам через посыльного Каненгисера.
Также я хотел бы знать, как Вы намерены примириться с Кунцем Имгофом.[114]
Остаюсь готовым к услугам. Передайте от меня нашему приору[115] изъявление готовности к услугам. Скажите ему, чтобы он молил за меня бога, чтобы я остался невредим, особенно от французской болезни.[116] Ибо я ничего не боюсь больше этого, так как почти каждый ее имеет. Многих людей она совсем съедает, так что они умирают. Также кланяйтесь от меня Стефану Паумгартнеру, господину Лоренцу и всем нашим соперникам, и тем, кто еще по доброте обо мне спрашивает. Писано в Венеции в 1506 году, 18 августа.
Также Эндрес здесь и просит передать Вам изъявление своей добровольной готовности к услугам. Он еще слаб и нуждается в деньгах, ибо его продолжительная болезнь и долги все съели. Я сам одолжил ему 8 дукатов. Но не говорите об этом никому, чтобы это не дошло до него, он может подумать, что я сказал об этом из недоверия. Вы должны также знать, что он ведет такой честный и разумный образ жизни, что все желают ему добра.
Также я намереваюсь, если король[117] приедет в Италию, поехать с ним в Рим.
Альбрехт Дюрер, норикский гражданин[118]
[Венеция, 8 сентября 1506 года]
Высокоученому, истинно мудрому знатоку многих языков, сразу раскрывающему всякую ложь и быстро отличающему истинную правду, достопочтенному, высокочтимому господину Вилибальду Пиркгеймеру! Ваш нижайший слуга Альбрехт Дюрер желает Вам здоровья и великих и славных почестей. К дьяволу всю эту болтовню, что Вы об этом думаете? Я заставлю сжаться Ваше сердце[119] и Вы подумаете, что я тоже оратор ста параграфов.[120] Комната должна иметь больше четырех углов, чтобы в ней можно было разместить идолов памяти. Я не намерен свихнуть себе этим голову. Я рекомендую это Вам, ибо я полагаю, что в голове не так много чуланчиков, чтобы Вы могли поместить в каждом понемножку. [121] Маркграф [122] не даст такой длинной аудиенции. 100 параграфов и в каждом по 100 слов требуют уже 9 дней 7 часов и 52 минуты, и это без вздохов, [123] которых я еще не сосчитал. Поэтому Вы не сможете сказать все это в один прием, это будет скучно, как речь старого болтуна.
Также я приложил все усилия в отношении ковров, но не могу получить широкого. Все они узкие и длинные. Но я все-таки ищу каждый день, так же, как и Антон Кольб. Я передал Бернарду Гиршфогелю[124] Ваш привет. Он в большом горе, так как умер его сын, лучший мальчик, какого я когда-либо видел в своей жизни.
Также я не могу получить дурацких перьев.
О, если бы Вы были здесь, каких бы Вы увидели красивых итальянских ландскнехтов! Как часто я Вас вспоминаю! Если бы бог дал, чтобы Вы и Кунц Камерер[125] могли их видеть! У них большие рунки[126] с двумястами семьюдесятью восьмью лезвиями; тот, кого они ими заденут, умрет, ибо все они отравлены. Гей, это я могу хорошо делать, хочу быть итальянским ландскнехтом! Венецианцы собирают большое войско, также папа и французский король. [127] Что из этого получится, я не знаю, ибо над нашим королем здесь сильно насмехаются.
Пожелайте от меня много счастья Стефану Паумгартнеру, меня не удивляет,.что он женился. Кланяйтесь от меня Пёршту,[128] господину Лоренцу[129] и нашим прекрасным приятельницам, [130]а также Вашей Рехенмейстерше и поблагодарите Вашу комнату, [131] что мне кланялась. Скажите ей, что она полна грязи. Я отправил ей из Венеции в Аугсбург целых 10 центнеров [132] масличного дерева, там я его оставил. И скажите ей, что воняет так оттого, [133] что она не захотела его дождаться.
Также знайте, моя алтарная картина говорит, что она дала бы дукат за то, чтобы Вы могли ее увидеть. Она хороша и красива по краскам. Она принесла мне много похвал, но мало пользы. Я мог бы заработать за это время 200 дукатов и отказался от большой работы, которая дала бы мне возможность возвратиться домой. Но я заставил умолкнуть всех живописцев, говоривших, что в гравюре я хорош, но в живописи не умею обращаться с красками. Теперь все говорят, что они не видели более красивых красок. Также кланяются Вам мой французский плащ и итальянский кафтан. Также мне кажется, Вы провоняли девками так, что я это чувствую здесь. И мне здесь рассказывают, что когда Вы ухаживаете за кем-нибудь, Вы говорите, что Вам не более двадцати пяти лет.[134] О да, помножьте-ка, тогда я этому поверю. Милый, здесь великое множество итальянцев, совершенно похожих на Вас, я не знаю, отчего так случилось.[135]
Также герцог[136] и патриарх[137] видели мою картину. Остаюсь Вашим преданным слугой. Мне пора спать, так как сейчас бьет семь часов ночи. И я сейчас уже написал приору августинцев, моему шурину, Дитрихше и моей жене и исписал несколько листов. Поэтому я спешил. Читайте по смыслу, от этого Вы станете еще более искусны в разговорах с князьями. [138] Желаю много добрых дней и ночей. Писано в Венеции в день нашей богоматери в сентябре [8 сентября].
Также Вы не должны одалживать ничего моей матери и жене, у них теперь достаточно денег.
Альбрехт Дюрер
[Венеция, 23 сентября 1506 года]
Достопочтенному мудрому господину Вилибальду Пиркгеймеру в Нюрнберге, моему милостивому господину.
О радостных событиях [у Вашей достопочтенной мудрости][139]сообщило мне Ваше письмо, из которого я узнал о безмерных похвалах, расточаемых Вам князьями и господами. Вы, должно быть, совершенно переменились, что стали таким кротким. Это тотчас же бросится мне в глаза, как только я к Вам приеду.
Узнайте также, что моя алтарная картина готова, и еще другая картина,[140] подобной которой я никогда не делал.[141] И подобно тому, как Вы нравитесь сами себе, также и я хочу убедить себя, что лучшего изображения Марии нет в стране. Ибо все художники расхваливают ее, как Вас господа. Они говорят, что никогда не видели более возвышенной и красивой картины.
113
В тексте: «Item der historien halben sy ich nix besunderes, dz dy Wahlen machen, dz sunders lustig in ewer studorio wer, es ist vmer dz vnd dz ein, Ir wist selber mer weder sy molen». Мы даем эту фразу в интерпретации Э. Рейке, который толкует «studorio» как итальянское «studiolo» – «кабинет» и полагает, что речь скорее всего идет о гравюрах исторического или аллегорического содержания, предназначавшихся для украшения кабинета Пиркгеймера (см. Pirckheimers Briefwechsel, т. I, стр. 389).
114
Кунц (Конрад) Имгоф – брат Ганса Имгофа старшего, игравший видную роль в нюрнбергском Совете. Пиркгеймер с ним постоянно враждовал.
115
Вероятно, настоятель монастыря августинцев Экарий Карл. Дюрер упоминает его также в конце письма VIII.
116
Французской болезнью называли тогда венерические заболевания. Во времена Дюрера они были страшным бедствием, с которым почти не умели бороться.
117
В 1506 году император Максимилиан I намеревался предпринять поход в Рим, чтобы короноваться там императорской короной. Поход этот не состоялся.
118
В тексте: «Noricorius cibis» (лат. «Noricus civis») – нюрнбергский гражданин.
119
Начало этой фразы и предыдущая написаны на ломаном итальянском языке: «Сu diawulo tanto pella czanza chi tene pare. Io vole denegiara cor woster…» Смысл текста не вполне ясен и допускает различные толкования (см. Pirckheimers Briefwechsel, т. I, стр. 417).
120
В тексте: «partire» (итал. «partite»). В то время, когда Дюрер находился в Венеции, Пиркгеймер ездил с дипломатическим поручением в Донауворт, где отстаивал интересы своего города перед маркграфом Фридрихом Бранденбургским. Вероятно, Пиркгеймер, о котором современники писали, что он мог во время диспута удержать в голове шестьдесят и более возражений противника и тотчас же ответить на них, блеснул в Донауворте своей необыкновенной памятью, позволившей ему изложить перед маркграфом «сто параграфов» наизусть. Об этом он написал Дюреру, который в ответ подшучивает над своим другом.
121
В тексте: «Es mus ein schtuben mer den 4 winkell haben, dorein man dy gedechtnus gotzen setzt. Ich voli mein caw nit domit inpazare, ich will ewchs reko-mandare, wan ich glawb, dz nit so multo kamerle im Kopff sind, dz Ir in iettlichs ein pitzelle behalt». Это место неясно. По мнению Э. Рейке, речь здесь идет об одном из распространенных в то время мнемонических способов запоминать слова и мысли, размещая их в воображении по углам и стенам какой-либо комнаты. В таком случае «идолы памяти» могут быть истолкованы как зрительные образы, которыми пользовались в подобных случаях для запоминания абстрактных понятий. Подшучивая над Пиркгеймером, Дюрер выражает сомнение в том, что в голове его друга найдется достаточное количество отделений, чтобы разместить в них все бесчисленные «параграфы», поэтому он рекомендует ему завести у себя в доме для этой цели особую комнату со многими углами (см. Pirckheimers Briefwechsel, т. I, стр. 418).
В приведенной фразе Дюрер вставил несколько итальянских слов: caw (capo) – голова, inpazare (impazzare) – свести с ума, свихнуть или забить, гесоmandare – рекомендовать; multo – много (лат.).
122
Маркграф Фридрих Бранденбургский.
123
В тексте: «suspriry» (итал. «sospiri»).
124
Бернард Гиршфогель – нюрнбергский посол в Венеции.
125
Кунц Камерер – нюрнбергский военачальник.
126
В тексте: «runckan» (итал. «гипса») – рунка, старинное оружие с лезвием, укрепленным на длинном древке.
127
Итальянцы собирали силы, чтобы воспрепятствовать предполагавшемуся итальянскому походу Максимилиана.
128
Никлас Пёршт – муж сестры Лоренца Бехайма и приятельницы Пиркгеймера Анны Пёршт.
129
Лоренц Бехайм – см. прим. 102.
130
В тексте: «vnser hupsch gesind» – см. прим. 91.
131
В тексте: «stuben». Значение этого слова неясно и породило различные толкования. Согласно Ланге и Фузе, под «комнатою» следует понимать род корпоративных клубов, какие существовали во всех немецких городах позднего средневековья (см. Lange – Fuhse, стр. 35). Известно, что Пиркгеймер посещал так называемые «Herrnstuben». Видимо, он написал Дюреру о шутках, отпускавшихся там по поводу его длительного отсутствия, и Дюрер отшучивается в ответ. Э. Рейке предлагает другое толкование этого слова. По его мнению, под «комнатою» следует понимать какое-то помещение в доме Пиркгеймера; что же касается шуток Дюрера по поводу грязи и вони, то они могли быть вызваны ответом Пиркгеймера на содержавшееся в предыдущем письме его друга шутливое предложение выбросить все кольца в отхожее место (см. Pirckheimers Briefwechsel, т. I, стр. 420). Толкование слова «Stuben» как рабочего кабинета или комнаты в доме Пиркгеймера см. также в работах: Н. Grimm, Ober KSnstler und Kunstwerke, Berlin, 1865; E. Heidriсh, A. Durers schriftlicher Nachlass, Berlin, 1910, стр. 347—348.
132
Центнером в то время называли меру веса, равную 100 фунтам.
133
В тексте: «pertzo el sputzo» (итал. «percio il puzzo») – от этого вонь.
134
Пиркгеймеру было в то время тридцать шесть лет.
135
Возможно, что это шутливый намек на любовные похождения Пиркгеймера в Италии в студенческие годы: похожие на Пиркгеймера итальянцы – его внебрачные дети, выросшие за его отсутствие.
136
Венецианский дож Леонардо Лоредано.
137
Венецианский патриарх Антонио Суриано.
138
Это место не вполне ясно. В тексте: «Ir wert ewch sein woll pesseren mit furschten zw reden». Мы придерживаемся в данном случае интерпретации Ланге и Фузе (см. Lange – Fuhse, стр. 36) и Э. Рейке (см. Pirckheimers Briefwechsel, т. I, стр 422).
139
Начало этой строчки испорчено, так как здесь прошли насквозь чернила с обратной стороны. Мы даем эту фразу в интерпретации Э. Рейке (см. Pirckheimers Briefwechsel, т. I, стр. 425). Слова, заключенные в квадратные скобки, – предполагаемые начальные слова письма. Первое читаемое слово «legereza» (итал. «allegrezza») – радость.
140
В тексте: «quar» (итал. «quadro»).
141
Неизвестно, о какой картине идет речь; некоторые отождествляют ее с картиной «Иисус среди книжников» (Лучано, коллекция Тиссен).
- Предыдущая
- 18/46
- Следующая
