Книга суда (СИ) - Лесина Екатерина - Страница 67

Рубеус честно попытался поговорить, объяснить, хотя понимал, что ничего не выйдет. Оказался прав. Идиотская вышла сцена, бестолковая и нелепая. Сначала ожидание перед дверью, точно собака сторожил, гадая, куда пропала. Вернее, знал, куда, видел и хотел было пойти следом, но… не имел права. Единственное, что оставалось - ожидание, приправленное ревностью. Ее не было полтора часа, каждую минуту из которых Рубеус все ближе подползал к тонкой грани, за которой лежало безумие. Когда сил на ожидание почти не осталось, она спустилась вниз, села рядом и тихо, оправдываясь, сказала:

- Мы просто разговаривали, Карл и я. Разговаривали и все.

Тогда Рубеус поверил, что еще есть шанс все исправить… просто разговаривали… о чем? Не важно, главное, что просто разговаривали.

- Ты хороший, но… тебе будет лучше без меня. А мне лучше одной. Прости, что так получилось. Я… я не могу защитить себя, понимаешь?

- Подожди. Пожалуйста.

- Нет. - Она покачала головой, подымаясь. - Я знаю, что ты не виноват и Мика просто мстила, но все равно больно. Слишком больно, чтобы… дальше. Одной проще, а ты… ты убиваешь меня. Каждый раз потом мне так плохо, что лучше бы и вправду умереть. Я не хочу больше. Извини, что так получилось, но… по-другому мне не выжить.

А ему не выжить одному, понимание пришло сразу, но слишком поздно. Удержать? Силой? Наверное, можно, наверное, никто не осудит, и Карл, что бы он там не говорил, тоже поймет. Она, точно догадавшись о мыслях, отступила назад.

- Не надо. Ничего хорошего не получится. Извини.

Хлопнувшая дверь и чертова пустота, что в зАмке, что в душИ.

Странно, что хватило сил вежливо распрощаться с Карлом. Он не стал ничего говорить, и за это Рубеус был благодарен.

Скрипнувшая дверь, знакомый аромат, какого лешего ей нужно?

- Ну и долго собираешься лежать? - поинтересовалась Мика. - Все это, конечно, печально… трогательно даже, только глупо.

- Зачем ты это сделала?

Главное сейчас не смотреть Мике в глаза. Вообще на нее не смотреть, а лучше уйти куда-нибудь, где эта стерва не достанет. Еще немного и он просто убьет ее. Возьмет за шею и…

- Давай. Ты же хочешь этого, - она сама подошла. Нравится дразнить, неужели не понимает, чем это может закончиться. - Тебе ведь нужен кто-то, на кого можно переложить вину.

- Зачем тебе это было нужно?

Рубеус перехватил ее руку. Ледяное запястье, узкие ладони, широкие браслеты… сжать покрепче и согнуться, а кости затрещат.

- Зачем? Боль за боль. Никогда нельзя спускать обиды. Ты со временем поймешь. Ты такой же как я, как Карл, как остальные…

- Нет.

- Да, дорогой, да. Вспомни, сколько раз тебе приходилось принимать… неприятные решения, идущие несколько в разрез с моралью. Ты не думай, я не осуждаю. Мораль - оправдание для слабости. Ты оказался достаточно сильным, чтобы подняться вверх… да не без помощи Карла, - при упоминании вице-диктатора Мика скривилась. - Но удержался ты сам. Доказал, что можешь, что достоин… одной крови, Рубеус. Не отрицай и не пытайся переделать себя, позволь жить, так как хочешь, а не так, как принято.

- Уйди.

- Нет. Я не для того завела этот разговор, чтобы уйти сейчас. Война закончилась, понимаешь? Нет, не понимаешь… руку отпусти, больно же.

Рубеус послушно разжал пальцы, Микин голос гипнотизировал, неужели, она права? Одной крови…

- Ты и Карл, у вас двоих нет шансов выжить. Марек не потерпит столь серьезных противников… во всяком случае, двоих. Ударь первым. Убей Карла.

- В спину?

- А пусть так! Какая разница, куда и как бить? Главное, победа. Думаешь, он не думает о том же? Думает. Планирует. И Коннован под тебя подложил…

Все-таки Рубеус не сдержался. Пощечина получилась злой и сильной.

- Вот видишь. Ты такой же. Право сильного, и мораль не при чем. Чем раньше поймешь, тем легче нам будет разговаривать. Считай, я передаю тебе официальное предложение. Либо ты решаешь возникшую проблему, либо… со временем и сам станешь проблемой. А Марек не слишком-то задумывается над тем, что такое хорошо и что такое плохо.

- А ты поможешь.

- Если будет нужно.

Она вытерла кровь.

- Ты злишься, потому что понимаешь - я сказала правду. Карл просто пытается заручиться твоей поддержкой. Сделка. Обыкновенная сделка, условия которой ты принял. Но ведь условия можно изменить. Тебе нужна она? Получишь. По праву сильного, у нее все равно выбора не будет. Без Карла ей не выжить.

- Уйди. По-хорошему прошу, уйди.

- Уйду. Подумай, Рубеус, ситуация довольно однозначна, или ты, или Карл. А уж он, поверь, не станет искать причин, чтобы оставить тебя в живых. Твой единственный шанс ударить сейчас.

- Нет.

Решение далось неожиданно легко.

- Нет? Почему нет? - Мика склонила голову на бок, темные пряди падали на лицо, почти скрывая распухшую губу. Странно, что нет угрызений совести, может, оттого, что он перестал воспринимать Мику как женщину?

- Ты ведь ненавидишь Карла, я знаю, Марек знает… но при всем этом «нет». Почему?

- Не твое дело.

- Неужели? Или ты и вправду рассчитываешь на честный поединок? Благородно и глупо, честных поединков не бывает. У кого-то всегда преимущество. Дело, конечно, твое, но тогда ты проиграешь.

Наверное, она права. Все сказанное очень похоже на правду, но бить в спину он не станет. Отвечать не понадобилось, Мика все поняла, усмехнулась и, отбросив волосы назад, сказала.

- А ты, оказывается, слаб, Хранитель… а что до приказа уйти, то… я уйду тогда, когда сама этого захочу. Тебя хватает лишь на угрозы. Ты подумай, Рубеус. Просто подумай над тем, что я сказала. Мы одной крови. Только я сильнее.

А злости нет, только непонимание: неужели она и вправду рассчитывает убедить? Наверное, раньше у нее всегда получалось, правильные слова, правдивые и правдоподобные, все вместе, а разбираться было некогда. Это сейчас ему все равно. Жить, выживать, пытаться удержаться на призрачной вершине. Ради чего?

В комнате Коннован воздух больше не пахнет лавандой. В фарфоровом блюде темными виноградинами блестят жемчужины. Пусто. Холодно. Самое время напиться, может, хоть ненадолго станет легче.

Фома

Саммуш-ун произвел странное впечатление незавершенности, хотя Фома и сам не понимал, в чем это выражалось. Башни, двор… стены вот не было, и за низким каменным бордюром начиналась черная пропасть. Да-ори, стоявший на краю пропасти - то ли встречает, то ли просто любуется звездной ночью, был знаком, правда, имени Фома не помнил.

- Карл, - представился да-ори, протягивая руку. - Вице-диктатор, Хранитель Восточной границы. Лют, как там…

- Все так же. - Буркнул Лют, не пытаясь скрыть раздражения. - И я уже не знаю, что мне делать.

- Ждать.

Фома понимал, что данный разговор не имеет к нему отношения, однако продолжал прислушиваться.

- Сколько ждать? Вторая неделя пошла.

- Столько, сколько понадобиться. Просто пригляди, чтобы никуда не влип, и Мику держи подальше, а там… посмотрим.

Предложение Люту не понравилось, но и спорить он не стал, только, кивнув на Фому, проворчал:

- У этого тоже… проблемы.

- А у кого их нет, - философски ответил Карл.

Саммуш-ун не подавлял и не отторгал человека, внутри Фома чувствовал себя почти уютно. Мягкий сумрак, картины, вазы… потолок до того высок, что почти теряется в темноте.

- Все думаю перестроить, но руки не доходят. Тебя Фомой зовут? Жить… выбери себе комнату по вкусу, здесь много пустых. Завтракать-обедать будешь со мной, только придется на ночной образ жизни перейти, хотя тебе не впервой, верно?

- Верно.

- Вот и хорошо. По замку можешь передвигаться беспрепятственно, только в лаборатории попросил бы быть осторожнее, там приборы уникальные. Так что если вдруг станет любопытно, скажи, устрою экскурсию… запить не собираешься? Или другие какие глупости?

- Нет, - Фома покрепче прижал сумку, не из страха, просто на новом месте все вокруг выглядело до того незнакомым и чуждым, что становилось слегка не по себе. - А почему вы все об этом спрашиваете?