Попрыгун - Ланской Георгий Александрович - Страница 17

– Как вы узнали? – выдохнула Ивон.

– Я старая женщина, которая видела жизнь во всех ее проявлениях, – устало улыбнулась Беата. – Вам нужны были гарантии, что мы не разбежимся после первой же неудачи. Вот вы и придумали вот такую штуку, как этот портал. Он наверняка каким-то образом действует на нас, позволяя вам нас контролировать.

Хруст костей заставил меня обернуться. Кевин начал меняться весь. Его лицо было ужасным, но еще более ужасной была его наливающаяся мускулатурой фигура. Псы Борегара лаяли, как сумасшедшие.

– И еще одна маленькая деталь, – продолжила Беата. – Деталь, из-за которой я никогда не подчинюсь ничьим указаниям, если посчитаю их неразумными. На Борегара этот портал не оказывает никакого влияния, ведь так?

Кевин, рыча, двинулся к Борегару. Тот, с сизыми от страха щеками, пятился назад.

– Откуда вы узнали? – тихо повторила Ивон, но вместо Беаты ответил Кристиан.

– А я понял! Мы все после прохода сквозь портал были как выжатый лимон, а Борегар на наших глазах прошел туда-сюда как минимум три раза и чувствовал себя превосходно!

– Вот именно, – подтвердила Беата. – А еще я хорошо знаю Борегара. Он никогда бы не пошел на что-то подобное, ставящее его в один ряд со всеми. Не знаю, как вы это устроили, но факт налицо.

Отчаянный вой собак заставил нас обернуться. Припавшие к земле псы Борегара были готовы к битве с нависавшим над Бо Кевином. Борегар трусливо поскуливал и закрывался руками.

– Кевин, вернись к нам! – крикнула Соня. Кевин не отреагировал, продолжая лязгать челюстями.

– Чем нам грозит проход через портал в случае нашего отказа от выполнения задания? – спросил я.

– Для вас будут закрыты все миры, – тихо ответила Ивон. – Кроме того, Императоры отнимут те ваши способности, которыми вы были наделены. Вы же знаете, что мы можем это сделать…

– С-сука, – прошипела Соня, в руке которой неизвестно откуда показалась сабля. Впрочем, Соня быстро взяла себя в руки, лезвие втянулось в узкий рукав, а вот как там поместился эфес сабли, я не понял, хотя долго приглядывался.

– У нас нет иного выбора, – твердо произнес Ману. – Вы бы наверняка отказались после первого же серьезного столкновения с Попрыгуном или сопутствующему ему бедствиями. И мы остались бы с ним один на один. Нам нужны были гарантии.

– Значит, тестирование на возможность скольжения было лишь отвлекающим маневром? – усмехнулся Роббер. – Такая своеобразная замануха? А вы лишь хотели нас всех повязать клятвой?

– Ничего подобного, – возразил Ману. – Мы действительно искали самых достойных скользящих, у которых нет никаких ограничений. Вы видите, как вас оказалось мало? Мы предполагали подобную ситуацию, потому что знаем вас всех наперечет. И когда мы поделились своими сведениями, то оказалось, что пригодных для такой работы скользящих всего пять человек. Появление Кристиана и Роббера в этих рядах было приятным сюрпризом. И если бы вы отказались, нам не на кого было надеяться.

– Беата, – тихо спросила Ивон, – вы же с самого начала поняли, что все будет не так гладко. Почему же вы пошли на это? Почему не предупредил остальных?

– Потому что я все равно бы не отказалась, – улыбнулась Беата. – Когда рушится мир, не время думать о собственном спокойствии. Нужно спасать то, что еще можно спасти.

– Моя жена и мои дети погибли, – угрюмо произнес Роббер. – Я знаю, как гибнет то, что ты любишь. И я бы тоже не отказался, без всяких клятв.

Кевин, с хрустом и влажным чавканьем придавал себе прежнюю форму. Борегар, сжавшийся в комок и прятавшийся за своими грозными псами, был жалок. Потный Кевин сдернул с себя изорванную майку и бросил ее на землю.

– И это ничтожество вы собирались поставить командовать нами? – ухмыльнулся он. Ивон опустила глаза. Ману тоже выглядел смущенным.

– Без Борегара вам все равно не обойтись, – тихо произнесла Ивон. – Мы разрываем отдельный договор с ним как не состоятельный. Теперь все будут в равных условиях.

– Какой еще договор? – встрепенулась Соня. Ивон вздохнула.

– Борегар, как руководитель группы, должен был сам решить, кого стоит оделить дарами в случае успеха. Он же мог решить, кто не заслужил ничего. Он должен был являться сюда на доклад ежедневно. Но теперь мы готовы выслушивать любого из вас.

– Вот ведь вонючка, – презрительно посмотрев на Борегара, произнесла Соня.

– А вы не можете наделить кого-нибудь из нас таким же даром? – осведомился Роббер.

– Увы, нет, – отрицательно покачал головой Ману. – На это способны были лишь несколько императоров уже почти погибших миров. Нам же, чьи империи пока нетронуты, подобное не по силам. А у них таких возможностей больше нет. Все остатки былого могущества были вложены в Борегара и вот этот портал.

– Ладно, – махнула рукой Беата. – Время идет. Тащите сюда этого урода, пусть говорит, куда нам следует скользить. Я так поняла, что мы должны докладывать обо всем произошедшем?

– И желательно ежедневно. Если же будет происходить что-то срочное, сигнал доложен поступать немедленно, – пояснил Ману.

Борегар, растерявший свою былую значимость, подошел к нам, бросая на Кевина злобные взгляды. Тот был совершенно невозмутим.

– Куда мы идем? – спросил Роббер.

– Не знаю, – раздраженно ответил Борегар. – Думаешь, я знаю названия всех миров? Я могу лишь почувствовать. А там, как получится.

Мы, подхватив свою поклажу, выстроились напротив портала, куда напряженно смотрел Борегар. Все молчали, стараясь не мешать ему. Борегар старался изо всех сил. Псы у его ног тяжело дышали и нервно оглядывались на Кевина. Наконец в туманной дымке портала, вместо уже знакомой части Перекрестка, появилось что-то новое, с сочной зеленой листвой и звездным небом. Борегар что-то пробормотал и сделал шаг вперед. Видение немедленно растворилось. Мы тяжело вздохнули.

Соня, закрывшая на мгновение глаза, исчезла первой. Я провел мелом черту на гладкой земле Перекрестка. Когда я поднимался, то увидел, как неслышно растворился Кристиан. Роббер стоял, уставившись в зеркало. Как скользили Беата и Кевин я увидеть не успел, потому что сам сделал шаг вперед.

У каждого скользящего – свои часы. Прыгая из пространства в пространство, из мира в мир, мы пересекаем не только сжатые под прессом вселенского разума расстояния, но и тысячи часовых поясов. Я никогда над этим сильно не задумывался, пока однажды не проскользил в Средиземье утром во вторник, а вернулся в пятницу, хотя был уверен, что провел в Средиземье всего полтора дня. Прыжки у всех разные, не знаю почему. До сего момента мне это было безразлично, но теперь семь скользящих должны были прибыть в заданное место, и сделать это одновременно получилось не у всех.

В новом для меня мире царила ночь, влажная и наполненная шорохами. Я дал бы голову на отсечение, что нахожусь в тропиках. В небе висела розовая долька луны, увенчанная гарниром из неизвестных созвездий. Позади меня висела еще одна луна, окруженная кольцом метеоров. Небо с одной стороны, кою я посчитал востоком, уже начинало светлеть. Под ногами шумела мокрая трава, а воздух был наполнен ароматами цветов, незнакомыми и чарующими.

Я стоял где-то на опушке леса, причем опушке явно искусственного происхождения. На ней валялся срезанный комель дерева, уже поросшего лианами и чем-то вроде грибов с острыми зонтиками шляпок. Из земли торчало еще несколько пней. На одном из них, у небольшого костерка сидела Соня и что-то сосредоточенно жевала. Рядом облизывались собаки Борегара. Самого Бо видно не было. По полянке небрежно вышагивал Кристиан. Он первым заметил меня и помахал рукой. Собаки настороженно повели ушами, но потом отвернулись, с захватывающим интересом изучая бутерброд Сони.

– Давно сидите? – поинтересовался я. Кристиан помотал головой.

– Я где-то с полчаса, а Соня…

Соня бросила остаток бутерброда собакам и встала, вытирая руки о штаны.

– Я тут всю ночь. Когда я здесь оказалась, уже темнело. Однако вы долго добираетесь. Думаю, для экономии времени нам с Беатой лучше будет вести группу. Уж больно все вразнобой происходит…