Погибель Нового мира - Кубасов Юрий Николаевич - Страница 43

Умирающий европейский мир пока ещё очень силён физически. Он ещё может многое сотворить. И хорошее, и плохое. Но единственное, чего он не может, это сохранить себя. И его неизбежное крушение основательно затронет всех на земле.

Цель наших размышлений сейчас не столько в том, чтобы окончательно определиться с понятием прогресса, сколько в том, чтобы поставить вопрос о его сути. Потому что европейская цивилизация спекулятивно использует этот термин, присвоив себе право называться носителем и генератором прогресса. Однако в свете продолжающейся сто лет европейской депопуляции понятие прогресса нуждается в дополнительном определении, потому что смерть европейской цивилизации от депопуляции самоистребления несовместима с прогрессом.

В современном мире, благодаря усилиям западной идеологии, всё прогрессивное ассоциируется с развитыми капиталистическими странами. Считается, что если страна прогрессивна, то она должна иметь высокий уровень экономического развития, включающий в себя высокий уровень душевого потребления. Высокий уровень экономического развития обеспечивает капиталистический способ производства, а высокий уровень душевого потребления обеспечивает режим либеральной демократии. Бесспорно, что в сфере материального производства западный мир рекордно преуспел за последние века. Основываясь на этом факте, западные идеологи делают вывод о том, что страны, достигшие первых показателей в развитии своих экономик, являются странами прогрессивными. Подразумевается, что прогрессивные страны по определению должны иметь самую успешную экономику. Таким образом, успешное экономическое развитие становится критерием прогрессивности общества, его культуры, идеологии.

(В царский России, например, высокий материальный достаток населения европейских стран всегда воспринимался подавляющей частью российской интеллигенции за критерий прогрессивности Европы и отсталости России. И все помыслы российской интеллигенции всегда были направлены на то, чтобы сделать Россию такой же материально обеспеченной, как и процветающая Европа. И для этого российские интеллигенты предлагали россиянам перенимать европейскую культуру, справедливо полагая её ответственной за европейский материальный достаток.)

Развитые капиталистические страны рекламируют себя как прогрессивные, задавая остальному миру образец для подражания. Опьянённые своим достигнутым высоким уровнем жизни, европейские страны считают себя передовым отрядом человечества. Вот откуда идут их претензии на роль учителя для остального мира.

Присвоив себе роль учителей прогресса, европейцы пропагандируют западный образ жизни, западную культуру, искусство как необходимые условия вхождения в группу "цивилизованных" стран.

Но разумно ли переносить неоспоримый прогресс в области материальной, экономической, научной и технической на общество? Разумно ли на основании материально-технического прогресса говорить о прогрессе культурном, социальном?

С понятием прогресса связывается, прежде всего, всё передовое, новое, положительное во всех смыслах. Когда мы говорим о научно-техническом прогрессе, определить его критерии достаточно просто. Например, "прогресс в технике — есть увеличение мощности механизмов на единицу веса" — и подобных определений можно дать сколько угодно.

Но проблемы с пониманием сути прогресса появляются, как только мы начинаем применять достижения науки к человеческому обществу. Например, у биологов появилось мнение, что, работая над более эффективными лекарствами, то есть "двигая" прогресс, специалисты создают тем самым благоприятные условия для появления более жизнеспособных штаммов опасных для человека микроорганизмов. То есть, учёные способствуют своими исследованиями отдалению человека от природы и возрастанию его зависимости от искусственной среды, во-первых, и созданию более опасных возбудителей болезни, во-вторых. И что здесь называть прогрессом?

Что касается общественного прогресса, то здесь установить его критерии ещё сложнее. Тем не менее, различные философские школы пользуются понятием социальный прогресс, понимая под этим то демократизацию общества, то наличие у гражданина определённых политических прав и свобод, то достигнутый обществом уровень жизни и потребления и так далее.

Если признать, что общественный прогресс есть повышение уровня благосостояния, обеспеченность общества материальными ресурсами, повышение материальной обеспеченности человека, улучшение медицинского обслуживания населения. Если считать, что прогрессивное развитие общества заключается в уменьшении смертности населения, в увеличении продолжительности жизни человека, в обеспеченности медикаментами и докторами. Если полагать, что рост уровня свободы в обществе, наличие политических прав и свобод у человека есть проявления прогресса. И ограничиться только этим. Тогда надо однозначно признать, что европейский мир — это мир прогрессивного развития человечества. Это мир, принадлежать к которому должна стремиться каждая уважающая себя страна. Это мир — образец для подражания для всех народов.

Долгие века в истории человечества прогрессивным миром является европейский мир. С европейского мира предполагалось брать пример всем людям, учиться у Европы, как жить, как работать, как отдыхать. Если вы, читатель, согласны с такими критериями прогресса, тогда Европа для вас безусловный объект для поклонения и подражания.

Однако, по мнению Владимира Якунина, "демографическая ситуация лучше, чем какая-либо иная сфера жизни общества свидетельствует об его жизнеспособности, наличии предпосылок устойчивого развития государства, уровне социального комфорта и уверенности граждан в завтрашнем дне. Стремление к продолжению потомства есть важнейшее свидетельство желания людей жить на родной земле, на своей родине".

Демографические данные — это, вероятно, самый точный показатель качества жизни людей. В самом деле. Продолжительность деятельной жизни с одной стороны и контролируемый рост населения — с другой, дают интегральный показатель благосостояния населения страны.

Политика государства должна быть направлена на ускорение роста населения в периоды его резкого сокращения (войны, стихийные бедствия), либо на сохранение приемлемого показателя прироста — в периоды спокойствия и благоденствия.

Наверное, следует признать, что, если в обществе, несмотря на всю мощь его экономического развития, несмотря на отличные дороги и машины, несмотря на прекрасную медицину и социальную защиту, несмотря на полную свободу самовыражения, несмотря на расцвет искусств и культуры, несмотря на полнейшую толерантность и политкорректность, несмотря на всё это, дети не рождаются в необходимых количествах, такое общество не может называться прогрессивным.

В интегральный показатель общественного прогресса необходимо включить показатель рождаемости. Он должен иметь главное значение по сравнению со всеми другими показателями современного европейского мира, ибо какой прогресс возможен в принципе без людей!

Общественный прогресс заключается в том, чтобы сохранить общество в постоянно меняющемся мире. Чтобы оно не выродилось, чтобы не распалось, чтобы продолжало генерировать из себя выдающихся людей, способных сохранять общество и постоянно повышать его благосостояние.

Общественный прогресс выражается в том, что общество сохраняется не только в условиях войн, примитивного хозяйства, стихийных бедствий и болезней, но и в условиях высокого материального производства и потребления, при развитой науке и технике, в условиях мира и благоденствия, в условиях свободы и демократии.

Умственные способности человека в истории остаются постоянными, растёт только информированность человека о мире. Можно сказать, что человек — существо неизменное на протяжении многих тысячелетий.

Человек в истории не изменяется, но меняется рукотворный мир вокруг человека. В результате человеческой деятельности возрастает материальная мощь человека, повышается уровень жизни человека, его защищённость от разрушительных факторов природы, растёт его опытность и умение "разруливать" опасные для мира политические события. Материальный, научно-технический прогресс постоянно меняет среду обитания человека, взаимоотношения людей друг с другом.