Золотой холм - Крушина Светлана Викторовна - Страница 54

— Отец, кто этот человек? — спросила она вдруг вместо того, чтобы пожелать спокойной ночи.

— Это маг, который спас жизнь нашему Каю прошлой зимой, — поколебавшись, ответил тан. Вопрос дочери его удивил. — Помнишь, я рассказывал?

Элейна покачала головой.

— Он не похож на лекаря.

— Он не лекарь, он — маг. А в чем дело, Элейна? Что тебя встревожило?

— Не знаю, — девушка беспомощно пожала плечами. — Он не похож на человека, который может лечить. Что-то в нем есть… недоброе.

— Он что-то сказал тебе? — насторожился тан.

Он, впрочем, знал, что Элейна ответит отрицательно. Нэль просидел в гостиной с семьей тана около получаса, и за это время не перебросился с девушкой ни единым словом. Он даже не смотрел на нее. Говорил только с таном и Эрредом, который искренне ему обрадовался. С мальчиком Нэль держался просто и кротко, но видно было, что мысли его далеко.

— Нет, он со мной не говорил, — сказала Элейна. — Но разве дело в словах? Скажите, отец, он будет еще приходить? Мне не хотелось бы с ним встречаться. Он… напугал меня. Только не спрашивайте, чем. Я не умею объяснить.

— Конечно, тебе не нужно с ним встречаться, — помедлив, ответил тан. Он был озадачен. — Но я тебя не понимаю…

— Нет, понимаете, — возразила Элейна. — Вам бы тоже с ним лучше не встречаться, отец.

— А вот это — не твоего ума дело, Элейна! Не доросла еще указывать, с кем мне встречаться.

— Простите, отец, — тихо сказала девушка и наклонила голову. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Элейна. Оставь свечи. Я, пожалуй, еще посижу немного.

Спать уже не хотелось. Дожидаясь, пока Элейна выйдет из комнаты, тан подошел к окну и встал, привалившись плечом к раме. Он думал о словах дочери. Кажется, ничего пугающего в Нэле не было. Даже если — тан попытался себе это представить — взглянуть на него глазами молодой девушки. Пожалуй, подобная особа не сочтет его привлекательным. Он совсем не красив (хотя, надо признать, его лицо притягивает взгляд), одет как нищий оборванец, и не умеет любезно говорить. Но чем он мог напугать? Нет, Элейна все-таки преувеличила. Что, что такого она могла в нем увидеть? Он и посмотрел-то на нее всего однажды, когда только появился в комнате, — а уж после вовсе не поднимал глаз. Неужели Элейна настолько впечатлительна, что ей хватило одного взгляда? Нет, это совсем на нее непохоже…

— Арьель, спой мне что-нибудь.

Музыканта не нужно было просить спеть дважды. Особенно если просьба исходила от Марики. Он охотно взялся за лютню и сел напротив ведуньи. Покрутил колки, подтягивая струны. Марика оперлась локтем о стол и молча глядела на него.

— Что же тебе спеть? Балладу о прекрасной любви Териона и Одрионы? Нет, эта история не подходит для последней ночи года. Тогда, может быть, песнь о жестоком некроманте, который заманивал в свое логово юных девушек и убивал их, чтобы их кровью поднимать трупы?

— Где ты набрался подобной пошлости? — проворчала Марика. — Оставь своих влюбленных и некромантов для дворцов и замков. Спой лучше о Лионеле и Лионетте.

Арьель перестал улыбаться и взглянул на Марике исподлобья.

— Нет, эту балладу я не буду петь. Даже не проси.

— Почему? Кажется, ты ее сам сочинил? Что, она так плоха? Мне бы хотелось ее послушать.

Арьель помялся.

— Я дал слово, что больше никогда не буду ее петь. Последний раз я исполнял ее ровно год назад, и тогда…

— Брось! Никто, кроме меня, твоего пения сегодня не услышит. Так что не забивай себе голову и пой.

Повинуясь повелительному тону Марики, музыкант наклонил голову так низко, что не стало видно лица. Тронул струны. Тихо и нежно зазвучали вступительные аккорды. Арьель запел вполголоса, словно и сам себя не хотел слышать. Марика слушала молча, опустив глаза и как будто даже затаив дыхание. Арьеля всегда удивляло, как она, выросшая в лесу, умеет чувствовать музыку.

Едва закончив балладу, он отложил инструмент. Он знал, что больше сегодня ночью играть не будет.

— Я его как будто предал, — пробормотал он.

Марика сделала вид, что не слышит.

— Но это же не все, Арьель. История этим не заканчивается.

— Нет, заканчивается, — возразил музыкант.

— Почему ты не хочешь написать продолжение?

— Ты разве сама не понимаешь?

Глаза Марики сверкнули.

— Тебе обязательно нужно сочинить продолжение. Обязательно, слышишь? — горячо заговорила она. — Расскажи, как он, так и не научившись жить как человек, задумал стать богом. И начал с того, что решил погубить жизнь своего единственного друга.

Арьель вздрогнул, поднял голову и удивленно посмотрел на Марику. А он-то думал, что она сочувствует Нэлю!

— Так вот как ты видишь то, что делает Нэль? Думаешь, он ломает и мою жизнь?

— Он заставил тебя открыться для магии. Не научив защищаться, не объяснив уйму важных и нужных вещей, которым в храмах учат годами. Тем самым он оставляет тебя один на один с магическим потоком. Так что же мне думать?

— Я же сам согласился!

— Ну, конечно. Но объяснил ли он, что тебя ждет?

— Но нужно же с чего-то начинать, Марика!

— Ты говоришь его словами, — ведунья покачала головой. — Так мог бы сказать он. Арьель, что с ним случилось? Раньше он не был таким… безжалостным.

Музыкант помолчал.

— Ты лучше поговори сначала с ним, ладно? Спроси у него, чего он хочет. А потом уже делай выводы…

Нэль не знал, где живет Ильмас, поэтому открыл телепорт в Рябинники и вышел у дома, где жила Виленка с сестрами, родителями и бабушкой.

От Тальеры до Рябинников было около сотни лиг, но непогода добралась и сюда, хотя полной силы метель еще не достигла. Нэль вышел из портала и первым делом взглянул на окна дома — они тускло светились. По колено в снегу, он подобрался к боковому окну и тихонько постучал в замерзшее стекло. Мелькнула расплывчатая тень, и мужской голос настороженно спросил:

— Кто здесь? Человек или дух?

— Я человек из плоти и крови, — ответил Нэль громко.

— Какого же беса ты стучишься в окно, а не в дверь? — полюбопытствовал голос. — Входить ты тоже собираешься через окно?

Нэль усмехнулся, но ответить не успел — тень исчезла. Вероятно, мужчина пошел открывать дверь. Нэль двинулся к крыльцу. На пороге его поджидал высокий и дюжий мужчина, Нэль прищурился, пригляделся и узнал отца Виленки. В руке он сжимал топор. Как видно, от человека из плоти и крови он не ждал ничего хорошего, так же как и от злобного духа.

— Ты кто такой и чего тебе нужно? — хмуро спросил хозяин. — Говори быстрее или уматывай. Милостыню мы не подаем.

Направляясь сюда, Нэль рассчитывал, что его пригласят войти в дом, и тогда он увидится с Виленкой и передаст ей кое-что для Ильмаса. Грубое обращение хозяина дома нарушило его планы. Он слегка нахмурился.

— Я знахарь…

— В твоих услугах тут никто не нуждается, — оборвал его мужчина. — Иди своей дорогой.

Нэль рассудил, что просить о встрече с Виленкой будет неразумно — его неправильно поймут.

— Мне бы с твоей матушкой поговорить, хозяин.

— Иди-иди отсюда, — угрожающе проговорил мужчина, покачивая в руке топор.

Вероятно, пришлось бы Нэлю убираться ни с чем, если бы в разговор не вмешалась властная Виленкина бабушка. Ее суровый голос и шаркающие шаги Нэль услышал раньше, чем увидел ее саму.

— Что тут такое, сынок? Слух мне не изменяет, ты гонишь прочь гостя, который постучался в дверь в ночь Самайна? Куда это годится? — наконец, в сенях показалась сама старуха. Она оттеснила в сторону сына и поднесла к лицу гостя горящую лучину. — Ах ты! Да это ж знахарь, что летом сгинул! Ты откель взялся, парень? Ты точно ли человек?

— Здравствуйте, бабушка, — поклонился Нэль. — Человек я, живой. Коли хотите, можете хоть железом проверить.

— Вот еще с тобой возиться, — проворчала старуха. Схватила его за руку и заставила войти в сени. Ее сын тут же ретировался в дом. — Вот и вся проверка. Без приглашения бес в дом не войдет, хоть на веревке его тащи.