Золотой холм - Крушина Светлана Викторовна - Страница 52

— Не отлынивай, — сказал Нэль, не поднимая головы от своих трав. — Так ты никогда ничего не добьешься.

— Когда выпадет снег, — продолжил Арьель задумчиво, — мы окажемся запертыми здесь до самой весны. Весь лес занесет сугробами по уши…

— Не болтай чепухи, — незлобиво сказал Нэль. — На что, по-твоему, нужны порталы? Лично я весны дожидаться не собираюсь.

— Да? ты что-то задумал? — Арьель заинтересованно поднял голову. — Хочешь уйти отсюда?

— Не век же здесь сидеть… Нужно двигаться дальше, — Нэль потянулся и встряхнул головой. Черные волосы, отросшие с прошлой зимы, рассыпались по спине. — Но ты здесь один не останешься. Отправлю тебя к Марике, будешь ждать меня там. Вместе с Китаро. Если только он не пожелает продолжить свой путь.

— Как это — к Марике? — встревожился Арьель. — Почему не с тобой?

— Потому что мне нужны свободные руки, — ответил Нэль, и музыканта покоробило от его прямоты. — В том, что я намерен предпринять, помочь ты не сможешь.

— А вдруг смогу? Ты ведь даже не говоришь, что задумал.

— Не хочу сглазить. Думаешь, суеверие? Может быть. Но очень важно, чтобы моя задумка удалась. Правда, очень важно.

В тот же день Нэль переговорил с Китаро. В подробности этой беседы Арьеля не посвятили, но в общих чертах он узнал следующее. Южанин наотрез отказался встречаться с Марикой, и, тем более, жить в ее доме. Но и в спутники к Нэлю он напрашиваться не стал. Он согласился ждать мага в каком-то городе неподалеку от того места, куда собирался отправиться Нэль. Что это за место и зачем Китаро еще мог бы понадобиться Нэлю, осталось тайной.

Китаро покинул храм за три дня до Самайна, и Арьель немного повеселел. В отсутствие южанина ему как будто легче стало дышать.

— Ты готов уходить? — спросил у него Нэль, закрыв портал за южанином.

Арьель кивнул. Вся его немногочисленная поклажа уже неделю назад была уложена в сумку.

— Тогда отправишься завтра. Я открою телепорт на поляну рядом с домом Марики.

— А почему не прямо в дом?

— Тесновато, — пояснил Нэль, — как бы не случилось накладок.

— А что сказать Марике? Когда тебя ждать?

— Дня через два.

— А если ты не появишься?

— Такого не может быть, — отрезал Нэль.

Арьель впервые путешествовал через телепорт. Он пытался представить себе, как это: шаг — и ты еще здесь, второй — и ты уносишься за сотни лиг. Такое просто в голове не укладывалось. Он стоял перед бледно светящимся, подернутым рябью прямоугольником входа и зачарованно разглядывал размытые очертания деревьев по ту сторону.

— Ну, до встречи, — Нэль протянул ему руку. — Кланяйся от меня Марике. Впрочем… нет, не надо. Сам поклонюсь через пару дней. И довольно медлить, Арьель. Ни к чему долго держать проход открытым.

Арьель порывисто сжал холодные пальцы мага и с храбростью смертника ринулся в портал, стараясь не зажмуривать глаза. Он ожидал каких-то особенных ощущений, но не почувствовал почти ничего. Только в лицо ударил короткий порыв холодного ветра. И вот уже вместо полутемной келейки перед ним поляна в угрюмом октябрьском лесу. Голые черные деревья, тонкий снежный покров на черной земле. Арьель поискал взглядом избушку — оставалось у него подозрение, что Нэль ошибся местом, — и вдруг обнаружил, что падает с высоты примерно в полтора фута. Он свалился на мягкую, чуть подмороженную землю, и тут же вскочил, ошарашенный падением. Вот так Нэль, удружил, называется.

Потирая ушибленные коленки, Арьель встал и огляделся. Избушка стояла на своем месте, со всех сторон к ней подступал черный, молчаливый и скукоженный лес. Арьель подошел к двери на пороге замялся ненадолго: постучать или нет? Решил все-таки постучать. Марика открыла дверь в ту же секунду, как будто нарочно его подкарауливала.

— Заходи, гость нежданный, — сказала она, как обычно, нелюбезно. — Надо же, и года не прошло, как явился. Да еще под самый Самайн. Тоже мне, подарочек.

— Так получилось, — Арьель развел руками.

— Ага, получилось. А чего ж ты один в этот раз? Где Нэль? Разбежались, наконец, ваши дорожки?

— Он через пару дней обещался быть.

— Жив еще, стало быть, — заключила Марика. — Не угробил себя. Ну что ж, и то — хлеб. А ты где пропадал? Расскажешь аль нет?

— Расскажу, — Арьель бочком, бочком протиснулся мимо ведуньи в комнату. Бросил на сундук сумку, рядом положил лютню в чехле. — А есть у тебя что-нибудь горяченькое? Все потроха себе отморозил, клянусь Рахьей.

— Ну так иди к огню.

Арьель присел у очага, протянул к пламени руки. С наслаждением пошевелил пальцами. В последние недели помещения в подземном храме Безымянного почему-то начали быстро выстывать, и дошло до того, что по ночам Арьель просто цепенел от холода.

— Тепло у тебя, хорошо… — размякшим голосом проговорил он.

— Тепло… — проворчала Марика, помешивая что-то в котле. — От двери сквозит, все тепло враз выдует. Чего дверь за собой не прикрыл сразу, трудно, что ль?

Арьель покосился в сторону двери, потом быстро глянул на Марику. Убедившись, что она не смотрит в его сторону, он протянул к двери руку с особым образом сложенными пальцами и скороговоркой бормотнул несколько слов. Дверь, помедлив, мягко затворилась. На лбу музыканту выступил пот, он часто задышал. Заклинание было простейшее, Арьель выучил его одним из первых, но магия давалась ему тяжело, он никак не мог привыкнуть к боли.

Марика вздрогнула и распрямилась. С недоверием взглянула на музыканта.

— Это еще что такое? Арьель? С каких это пор…

— С недавних. Я тебе как-нибудь все расскажу, ладно? Только попозже. Сперва отогреюсь, а то язык к зубам примерз.

— Кто тебя научил? — Марика ничуть не смягчилась.

— Нэль, кто же еще…

Кажется, ведунья испугалась не на шутку. Оставив варево в котле, она села рядом с Арьелем и заглянула ему в глаза.

— Ой, не нравится мне это! У тебя же никогда не было дара. Как можно научить такому? Кому это под силу, кроме Гесинды?

— Как видишь, кое-кому под силу.

— Ох и доиграетесь вы до беды, — мрачно проговорила Марика.

— Знаю, — вздохнул Арьель. — И я то же самое ему говорил. Да разве его убедишь? Он так изменился, если бы ты только видела…

— Вот и посмотрю, коли вправду явится.

Новый год благородный тан Альбрехт Аль старался по возможности встречать дома, хотя получалось не всегда. На этот Самайн, впрочем, никаких срочных дел вроде бы не намечалось.

К сожалению, главное дело в уходящем году так и осталось незаконченным. Маг, на поиски которого тан потратил уйму времени и золота, словно в воду канул. Иногда у тана мелькали даже мысли: а вдруг и впрямь канул? Если человек жив, должны же к нему вести хоть какие-то ниточки. Не такая же вот… пустота. С того дня, когда Нэль ускользнул из-под самого носа в Рябинниках, поиски его не дали ничего. То есть вообще — ничего. Может, и в живых его уже не было? Может, уже и кости его растащили дикие звери? Тану не хотелось так думать, но мысли сами лезли в голову…

По обыкновению, в вечер Самайна вся семья тана — два сына и дочь (супруга его почила пять лет назад), — собралась в самой нарядной гостиной. Не за столом — отужинать успели ранее, — а для беседы. Тан любил поговорить со своими детьми, не делая исключения и для дочери Элейны, внешность которой могла кого угодно ввести в заблуждение. Девушка была так хороша, что любой, кто видел ее впервые, сразу решал, будто ни к чему, кроме как быть украшением общества, Элейна непригодна — разве могут в такой очаровательной златокудрой головке завестись мало-мальски серьезные мысли? И это была ошибка. С Элейной стоило поговорить, и случалось, что своими серьезными и вдумчивыми высказываниями она удивляла даже отца.

Потому он и не спешил выдавать ее замуж, не желая расставаться со своим сокровищем. К тому же, семнадцатилетняя Элейна несла на своих плечах нелегкое бремя хозяйки дома.

Вечер выдался спокойным — ни бури, ни метели наподобие той, что разыгралась в прошлый Самайн. Тан ощущал удивительное умиротворение, и дети его тоже притихли. Даже шаловливый и непоседливый Эрред приумолк, прилипнув носом к окну.