Голос дороги - Крушина Светлана Викторовна - Страница 3

— Кольцо же на левой руке!

— И что?

— Ты столько всего знаешь, а это — нет? я не у дел.

— Тогда и сними его совсем. Не знаю, как там у вас, а здесь без разницы, на левой или на правой.

Грэм промолчал.

Вскоре они выбрались из портовых трущоб, потянулись ремесленные кварталы. Каратские работяги жили вперемежку, не разбиваясь на слободки. Илис начала понемногу замедлять шаг, и скоро остановилась у небольшого деревянного дома за невысокой оградой. Калитка была прикрыта, но не заперта. Во дворе двое детей — мальчик и девочка лет семи, оба рыжие, лохматые и сильно похожие друг на друга, — терзали огромную флегматичную собаку. Та лениво порыкивала, не делая никаких попыток уйти, даже когда ее таскали за уши и хвост. На гостей она даже не посмотрела. Дети визжали от восторга. Илис заулыбалась.

— Ну и бандиты у Брайана подрастают, — сказала она с удовольствием и крикнула через забор: — Лал! Поди-ка на минутку!

Рыжий мальчишка с некоторой неохотой отвлекся от своего важного занятия и вприпрыжку понесся через двор к калитке. Илис быстро сказала Грэму:

— Я Брайана позову, ты дальше сам разбирайся, а то мне жить еще не надоело. Лал! Где твой отец? Дома или в мастерской?

— Дома! — важно ответил пацан, демонстрируя в улыбке отсутствие нескольких зубов.

— Позови-ка его. Видишь, гость пришел.

Мальчишка кивнул и убежал в дом. Сестра проводила его озадаченным взглядом, бросила третировать собаку и ушла за ним. Собака не стала терять времени: встала, отряхнулась и ушла в будку. Грэм подумал, что двойняшки достанут ее там без труда, если захотят.

— Ну, я побегу, — сказала Илис. — Еще увидимся.

Она махнула рукой и легкой походкой понеслась по улице, и уже через полминуты скрылась за поворотом. Грэм проводил ее взглядом. За что ее не любил Брайан, можно было догадаться — Брайан не выносил болтунов и насмешников, к категории которых Илис явно принадлежала. Но за что он не любил ее столь сильно, что она опасалась за свою жизнь — вот это было непонятно. Да, Брайан был нетерпим, но все же не настолько, чтобы учинить насилие над молоденькой девушкой, почти ребенком. Впрочем, Илис могла и преувеличивать…

Как бы то ни было, исчезла она вовремя. Во дворе появился невысокий мужчина с гладко зачесанными черными волосами, в простой холщовой рубахе с закатанными рукавами, открывающими смуглые сильные руки.

— Где эта паршивка? — вопросил он пространство, едва ли заметив гостя.

— Если ты об Илис, она ушла, — сказал Грэм на наи. Он все еще стоял за заборчиком, не решаясь войти во двор, поскольку не знал, как отнесется к вторжению собака. — Здесь только я.

Взгляд темных, чуть раскосых глаз Брайана уперся в него.

— А ты, Безымянный тебя побери, кто такой? — вопросил он.

— Вот не думал, что у тебя такая короткая память, Брай.

Брайан смотрел, недоуменно хмурясь. Его-то Грэм узнал без труда: восемь лет назад Брайану было двадцать четыре года, а за такое время и в таком возрасте люди меняются не очень сильно. Грэм же, когда они виделись в последний раз, был тоненьким, несколько нескладным подростком, а с тех пор он вымахал, как жердь и возвышался над Брайаном на целую голову.

— Грэм? — неуверенно спросил Брайан.

— Я.

— Не может быть! не может, Борон меня побери, быть! — Брайан распахнул калитку, шагнул к Грэму и схватил его за плечи, с жадностью вглядываясь в его лицо. — Вот уж не чаял тебя здесь увидеть! Ты же уехал с отцом! Ты… ты в таком виде… Что случилось?

— В двух словах не расскажешь, Брай.

— Конечно. Пойдем в дом! — заторопился Брайан. Он пошел было к дому, и вдруг спохватился, снова обернулся к Грэму и сжал его руки, крест накрест, в традиционном наинском рукопожатии. — Клянусь Тса, я так рад тебя видеть, Грэм! Ну, пойдем, пойдем, поздороваешься с Анастейжией. Она с ума сойдет от радости, когда тебя увидит.

Обстановка внутри дома была очень простой, без претензий, но все было разумно, к месту, аккуратно и чисто. Чувствовалась женская рука. Мимо с воплями и визгом пронеслись два рыжих вихря, и Брайан сказал с гордостью:

— Мои наследнички: Лал и Джем, редкостные бандиты, все в меня.

— Судя по волосам, они все-таки пошли в Нэсти, — улыбнулся Грэм.

— Уверяю тебя, только волосами. Ну, не повезло, что же делать… Нэсти! Иди сюда, у нас гость! — крикнул Брайан.

— Не могу, Брай, я вся в муке! — отозвался из глубины дома женский голос.

— Ерунда, иди скорее. Садись, Грэм.

Но сесть Грэм не успел. В комнату вошла невысокая, тоненькая молодая женщина с пышными рыжими волосами, узлом закрученными на затылке. Она на ходу вытирала обсыпанные мукой руки о передник, и вид у нее был сердитый и смущенный одновременно. Увидев высоченного Грэма, торчащего посреди комнаты, как шест, она присела в неглубоком книксене и быстро сказала:

— Простите, сударь, за мой вид; не знаю, что это вздумалось Брайану…

Грэм чуть не рассмеялся: манеры у Анастейжии остались такими же изысканными, и они до нелепости не подходили к этому дому и этой обстановке. Да и кто бы мог подумать, что он увидит Анастейжию, собственноручно месящую тесто!..

— Здравствуй, Нэсти, — сказал он. — Ты тоже меня не узнаешь?

Она быстро его оглядела, на секунду задержав взгляд на мече. Потом впилась пристальным взглядом в лицо и вдруг всплеснула руками:

— Грэм! Ой, Грэм, это по правде ты! — и завизжала от восторга, как девчонка. Грэм засмеялся, подхватил ее на руки и несколько раз крутанул по комнате. Она показалась ему легкой, как пушинка, да и доставала ему теперь только до плеча. — Ах ты, маленький бродяга!

— Не такой уж и маленький, — заметил Брайан.

— Да, правда. Ты так вырос! Как же ты нас нашел?

— Я все расскажу, но это долго.

— Конечно! Ты, наверное, устал с дороги. Брай, нагрей воды, Грэму нужно умыться. А я займусь обедом.

Брайн беспрекословно повиновался. В дверях он обернулся и подмигнул Грэму: держись, мол.

— Пойдем, Грэм, — позвала Анастейжия. — Посидишь со мной, я тебе местечко у печки освобожу. А то ты на ногах едва стоишь.

На кухне она усадила его на стул, а сама принялась за тесто, из которого лепила маленькие пирожки. У нее выходило очень ловко. Грэм отцепил меч и положил его на пол вместе с заплечным мешком и пыльным плащом. С наслаждением вытянул длинные ноги. Он любил сидеть на кухне, это всегда было его любимое место в доме. Здесь всегда горел огонь, вкусно пахло, хлопотали женщины.

— Я уж и не чаяла увидеться, — весело говорила тем временем Анастейжия, укладывая пирожки на противень (Грэм сразу вспомнил пирожки, которые с таким аппетитом уплетала Илис, и у него забурчало в животе). — Сколько нас носило по миру, пока не приехали в Карат — лучше и не вспоминать. Кто мог представить, что нас занесет так далеко от Наи? Да и тебе, кажется, на месте не сиделось? Не утерпел дома, да?

— В клетке оказалось не так уж и хорошо, — вздохнул Грэм. — А вас я едва отыскал. Два года за вами шел.

— Если б мы только знали, весточку бы оставили… Прости.

— Да, ерунда. Я же нашел вас… Послушай, Нэсти, а кто такая Илис?

Анастейжия предплечьем отвела с лица волосы.

— Разве ты ее знаешь?

— Она меня сюда и привела. Познакомились сегодня… Кто она?

— Точно не знаю, — замялась Анастейжия. — Брайан тебе лучше про нее объяснит, если только захочет: он ее недолюбливает. Вообще она странная девушка.

— И впрямь, странная.

В тепле его разморило, и он начал клевать носом. Видя это, Анастейжия примолкла и дальше занималась делами молча. Грэм уже почти задремал, когда появился Брайан и заявил, что горячая вода ждет его. Они вышли во внутренний двор. Еще не совсем очнувшись от дремоты, Грэм скинул рубаху и опрокинул на голову целое ведро воды.

— Что это? — неживым голосом вдруг спросил Брайан. Грэм утер воду с лица и увидел, что Брайан смотрит ему на грудь, и щека его дергается. Грэм с грохотом поставил ведро и отвернулся, пряча выжженное на груди клеймо, но Брайан схватил его за плечи и заставил посмотреть в лицо. Оба побледнели.