Патрик Батлер защищает - Карр Джон Диксон - Страница 11

• Предыдущая
• 11/48
• Следующая

— Надеюсь, мадам, вы простите меня, что я столь бесцеремонно утащил вас после довольно щекотливой сцепы, не дождавшись официального знакомства. Хотя уверен, что раньше мы где-то встречались, по крайней мере виделись.

— Д-да, — выдавила Элен первое за все это время слово.

— А! — сказал Батлер. — Вы — мисс Элен Дин? И помолвлены, — он ткнул пальцем в Хью, как в четырнадцатилетнего мальчишку, — с моим юным другом, который сидит перед нами?

— Была помолвлена, — подтвердила она.

При этом последнем адском ударе поверх предыдущих Хью просто взбесился. Только взгляд Батлера заставил его промолчать. Адвокат быстро оглядел обеих девушек.

— Выслушайте меня, мадам, — попросил он, дотронулся до подбородка Элен, повернув ее голову так, что ей пришлось посмотреть на него. — Мы глубоко увязли в безнадежном уголовном деле. У нас сейчас нет времени на женские обиды.

— Пожалуйста, отпустите меня!

— Нет, мадам, не отпущу. Посмотрим, сумею ли я дедуктивным способом выявить причину данной конкретной обиды.

Недостойная попытка Элен пнуть его в голень была заранее разгадана и пресечена.

— Как нам известно, он попросил вас собрать два чемодана, потом совесть ему не позволила втянуть вас в дело об убийстве, он предложил вам забыть о своей просьбе, безусловно успев сообщить, что идет ко мне.

Вы, мадам, — продолжал Патрик Батлер, — не согласились, послушно и героически уложили вещи, помчались к моей конторе в Миддл-Темпл, чтобы продемонстрировать верность и преданность, хотя вас умоляли этого не делать.

— Будьте добры, пожалуйста…

— Нет, мадам. Вы, безусловно, помчались к моей конторе. Мистер Пилки уведомил вас, что ваш жених отправился в Скотленд-Ярд. Отбросив всякие опасения, вы бросились туда же. И как я заключаю, увидели его в объятиях юной персоны, которая сильно смахивает на размалеванную куклу. «Вот, — трагически подумали вы, — награда за мою верность!» И взбесились. Верно, мадам, или нет?

Все верно. Собственно говоря, слишком верно. Если бы точно знать, что у женщины на душе, оказалось бы, что она способна взбеситься в десять раз больше. Но неутомимый барристер не дал Элен времени крикнуть, что это не правда.

— Мадам, — строго сказал он, — вы обошлись с молодым человеком крайне несправедливо. Разве он виноват, что нравится другим женщинам? Если бы вокруг его шеи обвились нужные ему ручки, разве он торчал бы в объятиях, словно пугало на шесте в грязной луже, даже не прикасаясь к самому пугалу и делая вид, будто ничего особенного не происходит? В душе вам известно, что нет. Наконец, позвольте напомнить, что ему грозит серьезная опасность.

Элен попыталась вырваться, но Батлер по-прежнему держал ее за подбородок.

— Опасность?

— Если его найдут — серьезнейшая.

— Ч-что за глупости! Не верю! Вы шутите…

Теперь тон барристера испугал бы любых слушателей историй с привидениями.

— Его повесят за шею, — пояснил Батлер, глядя прямо в глаза Элен, — и он будет висеть, пока не умрет.

Тут даже Пэм встревожилась. За все это время она, то ли из скромности, то ли просто от недомыслия, не произнесла ни слова, поправляя макияж и любуясь собой в маленькое зеркальце.

Патрик Батлер выпустил подбородок Элен, отряхнул руки, откинулся на спинку сиденья и объявил:

— Я закончил, мадам.

Элен, по крайней мере с виду, не смягчилась. Однако карие глаза взглянули на Хью, намекая, что она его охотно простит, если он признает себя единственно виноватым. Хью, с другой стороны, был так зол и обижен столь несправедливым к нему отношением, что сидел, словно трость проглотил, скрестив на груди руки.

— Хью, — тихо окликнула его Элен.

Пылкий мистер Батлер, который несся по жизни как смерч, не дал им ни секунды на передышку.

— Слушайте! — наставил он в лицо Хью указательный палец. — Чемоданы! Я вспомнил. Вы упомянули о своей теории, которая якобы может целиком и полностью раскрыть тайну или хотя бы позволит отыскать решение. Скорее всего, это значения не имеет…

— Да? — возопил Хью.

— Да. Так что вы можете нам рассказать?

— Могу рассказать, — закричал Хью, — кто такой на самом деле Абу Испахан! Могу рассказать…

Лимузин резко остановился. Батлер умолк, покачнулся, автоматически ухватившись за колено Элен.

— Продолжим через минуту, — предложил он. — У растопленного камина в моем кабинете. Выходите все!

Джонсон открыл заднюю дверцу. Они стояли перед уединенным домом Батлера на Кливленд-роу, неподалеку от Сент-Джеймс-стрит. Пока выбирались из автомобиля, в дверях появилась маленькая сморщенная старушка. В тумане казалось, будто она слепо щурится, пытаясь прочитать что-то в блокноте для записи телефонов.

— Миссис Пастернак! — крикнул Батлер. — Вы насмерть простудитесь в такую погоду! Немедленно вернитесь в дом.

— Очень хорошо, сэр, — покорно ответила старушка, оставаясь на месте. — Сэр, вы знакомы с мистером Джеймсом Воганом?

Хью, стиснув ручку кейса, рванулся вперед. Адвокат его опередил:

— Я никогда не встречал этого джентльмена, но имя и фамилия мне хорошо известны. В чем дело?

— На протяжении последнего часа, сэр, он звонит сюда каждые пятнадцать минут и, похоже, довольно взволнован.

— Где он?

— В том-то и дело, сэр. Он не говорит. Твердит, что ему хочется одного, — тут миссис Пастернак вновь вгляделась в блокнот, — убить мистера Хью Прентиса.

В маленькой библиотеке, расположенной в дальней части дома, все стены, кроме одной, были до потолка заставлены белыми книжными полками. Батлер и Элен стояли, грея руки над жарко горевшим в топке бревном под каминной полкой работы Адама.[14]

Мягкие светло-каштановые волосы девушки поблескивали в отблесках пламени и рассеянном электрическом свете. Великолепную фигуру подчеркивало облегающее выходное платье, на которое Пэм, развалившаяся перед камином в глубоком кожаном кресле, лениво щурила глаза.

А Элен смотрела на рисунок в рамке, висевший над каминной полкой. Это был черно-белый набросок женской головки, неким странным образом оживлявший всю комнату. Лицо в общем-то нельзя было назвать красивым, однако неотразимое очарование крылось во взгляде, в загадочной легкой улыбке.

— Прелестный портрет, — выдохнула она. — Можно полюбопытствовать, кто это?

Патрик Батлер не отрывал глаз от огня, протягивая к нему растопыренные пальцы.

— Ее звали Джойс, — скупо ответил он. — Единственная женщина, которую я искренне любил.

— Звали? — с живым состраданием переспросила она. — Мне очень жаль… Значит, она мертва?

— Нет. Жюри присяжных признало ее виновной, но невменяемой. Она отбывает пожизненный срок в Бродмуре.[15]

Воцарилось молчание. Никто не нашелся что сказать.

Огонь горел манящими колеблющимися золотистыми язычками. Книги тоже вносили свой вклад, создавая особую атмосферу. Для книголюбов вроде Хью столь богатое собрание криминальной литературы источало зловещий, даже дьявольский дух. Войдя в библиотеку, вся компания словно переступила невидимый порог.

Батлер отошел от камина и взглянул на диктофон, стоявший за одним из кожаных кресел.

— Клянусь святым Патриком! — воскликнул он, на мгновение погрузившись в черное уныние, — тогда он, по обыкновению, проклинал весь белый свет. — Какая разница? Это было много лет назад. Я всегда говорю, что это этюд к портрету викторианской актрисы, игравшей Розалинду с короткой стрижкой. Зачем я вам признался, черт побери? — Помедлив, он потер руки. — Ну ладно. Перейдем к делу. Прентис!

— Слушаю…

— Рассказывайте об убийстве Абу.

— Еще раз?

— Да, еще раз. В музейной суете некогда было осмыслить все как следует.

— А я вообще ничего не слышала, — добавила Элен, повернувшись и посмотрев в глаза Хью. Руки она почему-то держала за спиной.

• Предыдущая
• 11/48
• Следующая