Одноклассницы на миллион $ - Жукова-Гладкова Мария - Страница 62

• Предыдущая
• 62/76
• Следующая

– И чего ты добилась? – спросила Катя.

– Получила моральное удовлетворение! Смотрела на него, извивающегося, как минога на сковородке, носящегося по квартире и все время в страхе останавливающегося, чтобы камера, не дай бог, ничего не записала. Я обхохоталась!

– Вера, но нельзя же…

– Что нельзя? Что нельзя? А издеваться надо мной можно? А ни копейки мне не давать можно? Жизнь мне испортить всю? Я в тридцать восемь лет проституцией вынуждена себе на жизнь зарабатывать! Мне, кстати, за «съемку» парни двести баксов подкинули. Я своему пригрозила, что на панель выйду и вообще встану на Дворцовой площади и заору что-нибудь типа: «Налетай, мужики! Всех хочу!» Он меня теперь дома взаперти держит и под охраной. Нет, конечно, не из-за Дворцовой. Просто, чтобы контактов с парнями не было. Чтобы не смогла им никаких пленок передать, чтобы закончила свою актерскую карьеру. Но не тут-то было. Ты – просто ангел, спустившийся с небес.

– У тебя есть еще… материалы?

– Есть, – кивнула Вера. – Чего не сделаешь для любимого мужа? Я тебе их отдам. Передашь Юрке. Ах, ты его не знаешь. Значит, Лехе. Все равно это одна команда. Я ведь тебе уже говорила, что тогда им только одну камеру передала, а вторая-то у меня осталась. Я ее припрятала среди моего барахла, куда эта шпионка не лазает. И сейчас ей до нее не добраться и обыск не учинить, потому что я все время дома: не пойдешь же рыться в моих вещах, если я тут безвылазно сижу. Мой вначале рвал и метал, все искал скрытые камеры. Потом менты тоже искали, но в мое нижнее белье не полезли. Я истерику закатила. Мне, мол, стыдно, чужие мужчины увидят, что у меня все старое и штопаное: муж денег не дает. Вовочка их сразу же из той комнаты, где шкаф мой стоит, вывел, чтобы не позорила. Ничего ребятки не нашли. Потом менты тут с телефоном копались. Ну я и стала парням говорить, что не туда попали, чтобы не записалось, чего не надо. Слава богу, поняли. Это они здорово придумали тебя послать. Сейчас принесу кассету. Вторая часть захватывающего сериала.

Вера встала и, пошатываясь, вышла из кухни. Она почти сразу вернулась с видеокассетой.

– Вот. В сумочку поместится? Так, отлично, влезает. Вот мой благоверный попрыгает…

Катя больше не слушала откровений Веры. Она пришла в ужас. До какого же состояния надо довести жену, чтобы она решилась на подобное? Ее Степан, слава богу… Но, может, это только пока? Не исключено, что в один прекрасный день он сорвется, изобьет ее, жестоко изнасилует, запрет в квартире и тоже приставит «цепного пса».

Вера вылила себе остатки водки.

– Кать, сходи еще за бутылкой, – попросила она. – Мне вставать тяжело. Качает. Штормит. За кассетой-то я сама ходила, потому что тебе долго объяснять было бы, где они у меня с видеокамерой припрятаны. Кстати, ты можешь в следующий раз принести мне пару чистых кассет? Ты ведь зайдешь еще? Не бросишь меня? У меня ведь никого нет. Одна я. Никому не нужна. Ни-ко-му.

Вера разрыдалась. Катя встала с табуретки. Вера опять уткнулась ей в живот. С одной стороны, Кате было жалко несчастную женщину, с другой…

– Вера, – спросила она, – а что ребята собирались делать с этой кассетой? Ну засняли твоего… во всей красе. Ну и что? А если бы он отказался платить? Просто послал бы ребят куда-нибудь подальше.

Вера подняла на гостью заплаканные глаза.

– Неужели не соображаешь? – удивилась она. – Ты представляешь, если бы все это увидели партнеры, приятели, сотрудники, его бабы? Насколько я поняла, Юрка обещал сделать столько копий, сколько потребуется. Чтобы всем хватило. Зачем моему было, чтобы кто-то его видел таким? Ты попроси Леху тебе показать, что заснято. Я не знаю, куда мой гад дел персональный экземпляр. – Тут Вера опять пьяно усмехнулась. – Он же двуличен. За пределами дома – это благополучный, щедрый, галантный джентльмен, который говорит дамам комплименты, целует ручки, уверенный в себе бизнесмен, надежный партнер. А дома – исчадие ада, скупой, озлобленный неврастеник. Представь, если бы его окружение просмотрело эту кассетку…

Катя опустилась на свою табуретку и медленно прожевала остатки картошки. Да, никому не хочется, чтобы кто-то узнал его тайные мысли, тайные желания, страсти, чтобы люди, перед которыми ты создаешь образ положительного героя, увидели тебя «во всей красе». За это можно и пятнадцать штук «зелеными» отдать. Так, значит, вот откуда Леша планирует получить деньги! Но ведь трех тысяч им надолго не хватит. Сколько времени в Швейцарии можно жить на три тысячи долларов? Или он еще откуда-то надеется получить? Может, второе требование к мужу Веры уже было на большую сумму? Поэтому Катю и послали за кассетой. Или есть еще один господин Картуш, так же издевающийся над женой? Мысль о «голубизне» Владимира Вениаминовича у Кати даже не промелькнула.

Она договорилась о встрече с Алексеем на завтра. Она спросит у него, на какую сумму он рассчитывает. И поинтересуется, не собирался ли он и ее вовлечь в подобный проект по съемкам кинофильма о ее собственном муже.

Катя взглянула на часы. Пора было возвращаться домой, да и с героем сериала встречаться не хотелось. Гостья посмотрела на хозяйку и сказала:

– Мне пора идти, Вера. Я была рада повидать тебя. Я зайду еще. Мне… очень тебя жаль.

Женщины обнялись и поцеловались.

– Заходи, Катя. В любое время. Я все время дома. Когда ты отдашь кассету?

– Завтра.

– И, Кать, если найдешь, к кому уйти, – уходи. Деньги – это не главное. Это я теперь поняла. Но уже слишком поздно.

Пятница, 7 апреля

Катя встретилась с Алексеем в пятницу. Он сразу же увидел, что она в плохом настроении, и поинтересовался, что случилось. У Кати был очень неприятный осадок после вчерашней встречи с Верой Картуш.

– Понимаешь, Леша… – медленно начала Катя.

– Она тебе все рассказала? – спросил он.

– Да. Мы раньше занимались спортом в одной секции.

Нилов в удивлении приподнял брови.

– Я не знала, что это Верка Соцкая, с которой мы вместе бегали. Так что говорила она достаточно откровенно… Но я не понимаю, почему ты…

– Катя, поедем ко мне, и ты посмотришь видеозапись. Потом сделаешь окончательные выводы.

Катерина согласилась.

Алексей поставил первую кассету (Владимира Вениаминовича с Эдиком ей смотреть было совсем необязательно) и вышел из комнаты.

– Я буду на кухне, – сказал он.

Катя осталась одна и уставилась на экран.

Владимир Вениаминович предстал во всей красе. Ребята каким-то образом засняли его и в офисе (наверное, помог кто-то из сотрудников, кому Картуш чем-то досадил). То он заискивал перед партнерами, то в ярости орал на подчиненных. С теми, кто был ему нужен, он был одним, с зависящими от него – другим. А с собственной женой он просто превращался в чудовище. Он багровел, его лицо искажала ненависть, он бил Веру, насиловал в супружеской постели, причем обычно сзади, и категорически отказывался дать ей денег, когда она просила о какой-то мелочи.

– Продукты закупает Наталья Ивановна, – говорил он. – Она лучше тебя знает, что нужно. Шмоток тебе и так достаточно. Все равно дома сидишь. Хотела красивой жизни – получай.

Верку было откровенно жаль.

Речь она, конечно, произнесла так, что просто брало за душу. Она плакала, когда говорила. И это была не водичка на щеках, не профессиональная работа гримера. Она в самом деле рыдала перед любительской камерой, рассказывая о своей жизни и о своем благоверном. Учебный фильм для тех, кто хочет выйти замуж за богатенького Буратино. В конце фильма Вера зарабатывала себе на жизнь древнейшей профессией.

Когда кассета закончилась, Катя какое-то время сидела без движения на огромной кровати, потом встала и отправилась в кухню. Алексей поднял на нее глаза и тут же отложил детектив, который читал.

– У тебя есть что-нибудь выпить? – спросила она. – Покрепче.

Алексей принес из комнаты бутылку водки, налил рюмку и протянул ей. Катя тут же хлопнула ее и протянула рюмку за добавкой.

• Предыдущая
• 62/76
• Следующая