Дочь банкира - Карасик Аркадий - Страница 31

• Предыдущая
• 31/60
• Следующая

— Сейчас поедем домой, — удовлетворенно проворковала она Родимцеву. — Тебе нужно отдохнуть, придти в себя. Завтра в десять утра — поездка на природу…

В особняке — тишина. По информации дежурного охранника хозяин, прихватив с собой Бобика и двух телохранителей, неизвестно куда уехал. Обещал возвратиться завтра к вечеру. Рекса оставил на «хозяйстве». Пожалел все ещё хромающего парня.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно поговорила Вавочка, заботливо провожая Николая в его комнату. — Никто не помешает нам. Советую принять пару рюмок водки и завалиться на диван.

Родимцев не сделал ни первого, ни второго. По части выпивки — взращенное с детства устойчиывое отвращение.

Однажды, отец, тогда ещё живший с первой своей семьей, отправился вместе с друзьями в ресторан, более похожий на грязную забегаловку. Мать решила вытащить оттуда загулявшего мужа, зная взрывчатый его характер, взяла с собой малолетнего сына.

— Чего заявилась, сучонка? — с трудом шевеля языком, осведомился вдрызг пьяный Родимцев. — Выпить захотелось, да? Могу поднести, — силой усадил мать за стол, придвинул фужер с водкой.

— Бог с тобой, Кузя, — брезгливо отодвинула Ольга Вадимовна угощение. — Знаешь же, не люблю я это пойло. Утихомирься, пошли домой… Сын у тебя растет, хотя бы его пожалей…

— Сын, говоришь? — полились пьяные слезы. — Сынок, сынуля… Наследничек… Выпей с отцом, родненький, порадуй…

Семилетний Коля побоялся отказаться, знал — отцовская любовь и жалость могут легко перейти в гнев. Достанется тогда и ему и матери. Отец не постесняется здесь же, на глаах собутыльников, избить жену и сына. Поэтому он нерешительно пригубил поданную рюмку.

Родимцев расхохотался.

— Разве так пьют настоящие мужики? Залпом надо! Не получается? Помогу.

Не обращая внимания на увещевания жены, под аккомпанимент подбадривающих возгласов пьянчуг, насильно влил в рот сына водку. Все, до последней капли.

Мальчишку вырвало. Прямо на заставленный закусками стол.

Еще несколько попыток приучить организм к спиртному оказались неудачными. Тошнота, рвота, мерзское состояние.

И сейчас, вспомнив давнюю ресторанную историю, парень ощутил судороги в желудке.

Спать он тоже не стал — взбудораженное сознание не позволяло отключиться. Перед мысленным взглядом, будто на яву, — бледное и синюшным оттенком материнское лицо, глядящие в потолок безжизненные глаза.

Прихватил вторую пачку сигарет и отправился в парк. Посидеть, подумать, утихомирить разыгравшиеся нервы. В его положении банкирской шестерки опасно терять контроль над собой. Множество вопросов скопилось за месячное пребывание в загадочном особняке, нужно разобрать их, разложить по полочкам и ящичкам. Более простые, ответы на которые уже просматриваются, — в одну сторону. Сложные, таящие угрозу, — в другую. Что готовит для нового телохранителя Ольхов? Почему проверял умение обращаться с оружием и знание методов рукопашного боя? В качестве кого живет в особняке Бобик? В сказочку о его секретарстве смешно верить.

И вообще сухопарый, подтянутый хозяин более похож на вора в законе, нежели на респектабельного финансиста. Откуда у него такие связи, одновременно и с силовыми государственными структурами и с преступным миром? Легко ликвидировал опасность, грозящую новой своей шестерке и со стороны Службы безопасности и со стороны бандитов.

Предположим, давление банкира на ту же госбезопасность понятна — деньги решают все вопросы. Фээсбэшники — тоже люди, им хочется вкусно поесть, отдохнуть в особняке-дворце, еженедельно ездить на Канары, либо в ту же разрекламированную Турцию. Но что связывает Ольхова с преступными группировками? Отмывание похищенных капиталов? Или сам процесс хищения? Ведь возможен и такой вариант.

А его дочь? Чем занимается непредсказуемая Вавочка? Ведь не работает, не учится, но и не бездельничает. В качестве кого она приближена к отцу, только любимой дочери, либо помощницы, которой можно безопасно доверить самые потаенные секреты?

Например, более чем часовое пребывание в ювелирном магазине — за это время можно не одно колье, а весь магазин скупить. Когда выходила, следом проскользнул какой-то очкарик, если Николай правильно подметил, он обменялся с Верой Борисовной многозначительными взглядами.

Встреча с любовником? Нет, вряд ли, не похоже. Скорей контакт с таинственными заговорщиками. По своей воле либо по поручению отца?

Или последний телефонный разговор из кабинета главврача больницы. Перед тем, как снять трубку, Вавочка упомянула о необходимости найти грабителей, напавших на мать Родимцева. А потом в трубку — деньги, деньги, деньги. Отработанные и неотработанные, расчеты и авансы. Скрытые угрозы.

С кем она говорила? Или — договаривалась?

Кто же на самом деле такая эта изящная красавица, неожиданно ставшая хозяйкой беглеца?

Разбрасывает баксы, как семена, которые должны дать обильный урожай. Не боится посещать злачные места. Нередко без сопровождения телохранителей. Без малейшего смущения рассуждает на сексуальные темы. Кажется, вот-вот позволит парню заглянуть себе под подол, но вдруг презрительно отталкивает его. Глотая слюнки, смотрит эротические фильмы и презрительно именует мужиков вонючими козлами.

Николаю казалось, что он попал из огня в полымя, что в загадочном мире, куда бросила его судьба, могут вспыхнуть более страшные неприятности, нежели те, которые преследовали его после изгнания из «рая».

Размышляя, он бродил по ухоженным аллеям пустыного парка. Искал и не находил ответы на мучающие его проблемы взаимоотношений обитателей загадочного особняка. Конечно, те, которые касаются его безопасности. Постоит возле ворот, бездумно глядя на молчаливого охранника, покурит в беседке с узорчатыми, мастерски выпиленными столбиками. И снова — ходит, ходит.

Не раз и не два в голову приходила дерзкая мысль плюнуть на все и, действительно, как обещал матери, рвануть на Север за длинным рублем. Авось, через год-другой в Москве забудут о его существовании…

Нет, не забудут, скорее, наоборот, к фээсбэшникам и килерам добавятся обиженные Ольховы.

Неожиданно остановился. Будто натолкнулся на препятствие.

На скамейке, по привычке потирая ушибленное при тренировочной схватке колено, сидел Рекс…

Родимцев никому не верил в особняке: ни хозяину, ни его дочери, ни Бобику, ни телохранителям. Ром и Полкан — наиболее приближенные к Ольхову, как это ни странно, вызывали меньше подозрений, нежели откровенный и доброжелательный Рекс. Несмотря на воинскую службу в одном и том же роде войск. С узколобыми дегенератами, запрограммированными на убийство все ясно и понятно, а вот десантник — загадка.

Под личиной друга вполне может прятаться предатель. Разве мало было в их полку стукачей и подхалимов! Однажды, братва малость поучила ефрейтора, бегающего на поводке у комбата. Так поучила, что парень пару месяцев провалялся в окружном госпитале, потом его списали по болезни.

Ведь Рекс сам признался, что банкир поручил ему слежку за новым своим охранником. Втереться в доверие, доверительно открыть малую толику тайн, которыми, будто рождественский гусь яблоками, буквально напичкано жилище финансиста.

Само по себе признание ничего не доказывает, может быть обычным ловким ходом опытного стукача. И все же в сердце загнанного в угол парня теплилась надежда — вдруг он нашел настоящего друга, на которого можно опереться. Слишком мало у Родимцева было близких людей.

Но демонстрировать потаенные симпатии или антипатии опасно. Лучше всего вести себя так, чтобы Рекс уверился в искренней дружбе Николая. Без перехлеста или недосказанностей. Ведь именно Павел на сегодняшний день — единственный источник информации. Неважно, достоверной либо фальшивой.

Поэтому Родимцев с радушной улыбкой на лице и дружески протянутой рукой подошел к скамейке, надежно укрытой кустами от возможного наблюдения. Тем же охранником, расхаживающим возле запертых ворот.

• Предыдущая
• 31/60
• Следующая