Тройка без тройки - Другов Вс. - Страница 42

• Предыдущая
• 42/47
• Следующая

— А помнишь, Вася, ты их мазилами называл. И как мы решились тогда с ними играть? Какие тогда мы были и какие они!

— Конечно, много значит, как относится школьное начальство к спорту, — замечает Вася. — Хорошо было бы, если бы наш директор и преподаватель физкультуры сюда пришли. Посмотрели бы.

— Конечно, хорошо было бы, — соглашается Коля. — Директора тоже обмениваются опытом.

Мальчики переходят через улицу, и разговор прерывается. На противоположном тротуаре Вася продолжает:

— А в общем, мы неплохо выполнили поручение. Одно только жалко, что к ним пойдем играть, а не они к нам.

— Я об этом тоже все время думаю, — вздыхает Коля. — Из-за бабушки расстраиваюсь. Она так хотела посмотреть на нашу игру, а сюда ей далеко идти.

Коля, Вася и Петя замолкают. Они думают о своих бабушках, папах и мамах, которые, конечно, вряд ли придут сюда, в чужую школу, на первый «большой футбол» дворовой команды. И каждому от этих мыслей становится немного грустно…

Сегодня мальчики идут в гости к «тихарям». Это их первое после полуторамесячной тренировки футбольное соревнование.

У Наташи чрезвычайно озабоченный вид. В таких случаях у нее всегда забот больше, чем у кого бы то ни было во всем дворе. Виктор обиделся, что его не берут с собой. Пришлось после школы бежать к Дугину домой, вызывать его и улаживать с ним этот вопрос — сейчас Виктор тоже идет, правда, запасным. Потом выяснилось, что не у всех мальчиков стираны рубашки. Пришлось Тане и другим девочкам заняться этим. И вот рубашки уже висят на веревке и подсыхают, скоро можно будет их гладить. А тут новое волнение — пропали Коля и Петя. Хотя уроки в школе давно закончились, их все нет и нет. Всегда они в самый нужный момент исчезают, все ноги отобьешь, пока они найдутся…

Наташа усаживается рядом с Виктором на скамейку и поучает его:

— Запомни одно. У тебя всегда что-то не ладится с рубашкой. Неужели ты не можешь раз и навсегда засунуть ее в трусы, чтобы она не вылезала? Может, тесемки пришить?

Виктор обижается:

— Скажешь еще… Совсем, как у Людочки — юбочка с лямками! Никуда не денется моя рубашка, можешь не волноваться.

Хорошо, здесь можно не волноваться. Но ведь есть еще тысячи поводов, чтобы сердце учащенно билось, билось, билось… И она бросает беспокойный взгляд сначала на ворота, откуда должны появиться Петя и Коля и откуда они все еще не появляются, потом переводит взгляд на висящие на веревке рубашки. Тут ее глаза светлеют — рубашки уже совсем сухие, можно снимать.

Наташа вскакивает со скамейки, но, прежде чем покинуть Виктора, заканчивает свои наставления:

— Я уже всем говорила и тебе еще раз скажу: после игры переходите к водным процедурам…

— Совсем, как по радио, — смеясь, перебивает ее Виктор.

— По радио правильно говорят. Переходите к водным процедурам, умойтесь. Словом, делайте все, как вам говорил Дугин.

— Знаю, знаю, — снова перебивает ее мальчик. — После игры вымыть ноги, умыться, переодеть носки и обувь, снять форму. Все знаю. Так что можешь тоже не волноваться.

— Хорошо бы еще всем вам искупаться под душем или в речке…

— Где мы там в Тихом переулке найдем речку? — уже возмущается Виктор. — Ты думаешь, о чем говоришь?

— Это правда, — соглашается Наташа, но тут же находит выход: — Тогда дома помойтесь, когда вернетесь.

— Все сделаем, как по писанному, — успокаивает свою наставницу Виктор.

Но Наташа уже не слышит его и мчится к веревкам, на которых висит белье.

Вообще, надо сказать, что сегодня волнуется не одна только Наташа. Волнуется Володя. Ведь он в первый раз идет на игру, и к кому — к прославленным «тихарям»! Пусть тоже, как и Виктор, запасным, но все-таки! Не спокоен, хотя не подает вида, Вася. Капитан! Надо позаботиться и о мяче, и о том, чтобы у всех были одинаковые футболки, трусы, гетры, и чтобы ребята не грубили на поле, и чтобы с судьей не спорили… А потом, где же, в самом деле, Коля и Петя?

Даже Ипполит и тот сегодня в душе не очень спокоен. Хотя ни одним словом, ни одним движением не показывает этого своим ученикам.

Он сидит за столом в штаб-квартире, здесь же почти все мальчики. В сущности не так много прошло времени, а изменилось все порядочно. Взять хотя бы внешний вид футболистов! Да и не один только внешний вид. Они играют лучше, стали дисциплинированнее, даже друг с другом вежливее. И штаб-квартира приобрела вполне культурный вид: провели сюда электрический свет, жильцы принесли старые стулья и даже маленький диванчик с поломанной ножкой, который ребята сами починили. В углу — свежий номер стенной газеты, рядом — последний номер «Пионерской правды», на другой стене — портреты отличников двора, и среди отличников — Тихон Максимович. Подпись под его портретом такая: «За прекрасную уборку площадки и всех прилегающих к ней территорий», Рядом портрет Володи с подписью: «Первое место по удару внутренней стороной стопы». Тут же фото Васи, «…сочетающего организационную работу в качестве капитана с успехами в учебе». И все эти настоящие, художественно выполненные фотографии — работа Гриши Он же оформил доску с изображением отдельных моментов игры, заснял удары… Очень полезная доска!

По собственному опыту Ипполит знает, что в такой день не следует много говорить о предстоящей игре. И он заводит разговор совсем о другом:

— Вчера у нас в клубе показывали новую кинокартину. «Золотые руки» она называется. О ремесленниках. Очень интересная картина.

Саша, услышав слово «руки», не может не высказать то, что наболело у него за всю его беспокойную вратарскую жизнь:

— Когда смотришь на вас, ребята, из ворот, диву даешься, какую волю вы даете своим рукам. Не золотые они у вас, а какие-то загребущие. А сегодня особенно смотрите, чтобы они нас не подвели. Вот ты, Андрюша, как не достанешь мяч головой, почему-то хватаешь его руками. Ты бы привязал свои руки или что-нибудь другое сделал…

В дверь, хотя она и не прикрыта плотно, кто-то стучится.

— Войдите, — говорит Ипполит.

Дверь открывается. В гараж входит невысокого роста молодая женщина в синем, строгого покроя, костюме. В одной руке у нее портфель в другой — летняя соломенная шляпа.

Мальчики, как по команде, вскакивают со своих мест и хором говорят:

— Здравствуйте, Ольга Никитична!

Женщина, не торопясь, осматривает обстановку штаба, потом отвечает:

— Здравствуйте! Садитесь.

И снова, точно на уроке в классе, все мальчики одновременно опускаются на свои места. Только Андрюша берет свой стул и подставляет его гостье. Та садится.

— У вас здесь очень хорошо, товарищ Дугин. Вы ведь Дугин?

— Я Дугин, — отвечает Ипполит.

— А я преподаю французский язык вот этим молодым людям, — рекомендуется посетительница и показывает на мальчиков, сидящих вокруг стола. — Мне уже столько рассказывали про ваши футбольные дела!

— Ну, какие там у нас дела, — скромно замечает Ипполит.

— Как какие? А это что? — говорит Ольга Никитична и, встав со стула, подходит к стене: — Правила поведения юного футболиста… Личная гигиена игрока… Как бить головой… Обманные движения… Даже учите моих учеников обманывать друг друга… А вы говорите — какие дела!

Все смеются шутке учительницы. Гриша берет со стола объемистую тетрадь.

— Посмотрите, Ольга Никитична, наш дневник. Гостья перелистывает тетрадь, читает вслух выдержки:

— «Сегодня Саша тренировался тридцать минут у стенки. Ловил мяч с падением и без падения. Постепенно отвыкает падать». «Выбрали судейскую колегию. Председатель ее Антон Яковлевич — отец Васи». Хорошо, но слово «коллегия» надо писать через два «л».

— Это мы в спешке, Ольга Никитична, — оправдывается Валя. — А вы дальше смотрите, там еще интереснее.

— Посмотрим дальше, — говорит учительница и перелистывает страницу. — «Сегодня у нас были большие огорчения. Так как у нас во дворе футбольная площадка еще не готова, мы пошли играть на наш пустырь. А нас туда не пустили. Там будет шахта новой линии метро. Сначала все расстроились, но потом товарищ Дугин объяснил, что надо только радоваться этому. Метро не всюду строят, а место для игры всегда найдется. Обещал договориться с администрацией фабричного стадиона, чтобы нас, когда нет игр, пускали туда».

• Предыдущая
• 42/47
• Следующая