ГЕННАДИЙ ШИЧКО И ЕГО МЕТОД - Дроздов Иван Владимирович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/46
• Следующая

Я встречался с людьми, прошедшими гипнотические сеансы,— заметил в них одну общую черту: какую-то бескрылость и моральную подавленность. Они не видели для себя выхода и смотрели на мир печально и без надежды.

Наблюдал я и другой тип вульгаризаторов: эти принимали педагогические и психотерапевтические аспекты методы Г. А., Шичко, но отвергали в нем граждански-патриотическую направленность. А это, между прочим, фундамент всей педагогической основы метода. Разбирая по кирпичикам и развенчивая питейную запрограммированность, Геннадий Андреевич больше всего упирал на гражданские чувства человека — на то, что каждый из нас родился не только для собственных удовольствий и продолжения рода, но еще и для того, чтобы оказывать помощь другим, укреплять могущество государства, умножать силу народа, общества, к которому мы принадлежим. И с этой целью он на своих занятиях много рассказывал о тех силах, что заинтересованы в спаивании людей, об истории борьбы русского народа и народов других стран за трезвый образ жизни. Такие рассказы поднимали людей на новый уровень знания своей истории, будили в них гражданские патриотические чувства — не только отвращали алкоголиков от пьянства, но и как бы окрыляли их, превращали в убежденных, стойких борцов за отрезвление своего народа. Не случайно поэтому многие алкоголики, прошедшие школу Шичко, становились затем и сами отрезвителями.

Сейчас ряды инструкторов, ведущих занятия по методу Шичко, пополняются все новыми энтузиастами, и среди них хотя и немного, но есть и такие, которые принципиально отвергают идеи патриотизма в отрезвительной работе, — мне приходилось бывать на занятиях и у таких инструкторов. Один из них пригласил меня на небольшое торжество по поводу выпуска группы. Результата он добился неплохого: четырнадцать человек из двадцати посетили все десять занятий и, по их заверениям, пришли к твердому убеждению не пить. Они сидели в тесном кружке за столом, ели пирожные, пили соки, чай. Но вот что я заметил: среди них не было одушевления и энтузиазма, который я наблюдал в других группах. Они сидели молча и все какие-то сникшие, потухшие. Учитель, разрушив в их сознании питейную программу, не указал им пути новой, содержательной жизни, не зажег их разум стремлением бороться за трезвость других людей, помочь стране, народу выбраться из этой беды. Это были обыватели, но не борцы.

Итак, напомним название метода: «Изменение запрограммированности сознания», «Перепрограммирование питейного сознания», «Очищение сознания от питейной программы и формирование трезвенного убеждения».

Если сравнить с электронно-вычислительной машиной — нужно сменить программу, вынуть из нее одну перфокарту и вложить другую, нужную нам. Некоторые слушатели из медиков придумали другой образ для объяснения метода: внедрить в сознание пьяницы «вирус», разрушающий всю прежнюю питейную философию, «пьяную дурь», которой напичкана голова всякого пьющего человека — от дворника до министра. Другими словами, заставить человека думать не так, как он думал раньше, а по-иному — тогда будет и поступать по-иному.

«Эк, куда хватил!» — скажут нам маловеры. Да заставить человека думать по-иному, изменить его взгляд, а тем паче целую систему взглядов — эту задачу подчас не может решить школа, институт, политическая партия, целое общество! Да как же может ставить перед собой такую задачу отдельный человек, даже если он очень умный? Ну, не донкихотство ли это?

Вопросы резонные. Они тотчас же и возникали у всех моих собеседников, едва я появлялся в официальных учреждениях Ленинграда с целью убедить начальствующих лиц в необходимости открыть дорогу методу Шичко, создать ученому условия для работы с алкоголиками. Одни снисходительно покачивали головой, дескать, я сам несерьезный человек, глупостями занимаюсь, другие просто отказывали — без церемоний и объяснений. Наркологи особенно нападали на Шичко, возмутителя их спокойствия. С раздражением заявляли:

— Демагогия! Изменить запрограммированность! Да это лишь красивые слова дилетанта. А мы разве не стремимся к этому, да только знаем меру своих возможностей. Нам бы хоть поколебать идею винопития, отвратить человека от запоев, укротить в нем страсть к алкоголю, буйство желаний. А вы — изменить запрограммированность! Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается.

Есть, конечно, логика в этих рассуждениях, но они ординарны и исходят от ординарных людей. Наркологи — врачи, и пусть они не обидятся на нас, чаще всего, плохие врачи. Потеряв одни навыки, они не приобрели других — не научились избавлять людей от пьянства. Они встают на дыбы при одном упоминании метода Шичко — настолько далеки от него. У них у самих надо изменять запрограммированность сознания. Ведь все они свыклись со своей медвежьей, бесполезной работой. Лечат и не излечивают. И — ничего, спят спокойно. Лишь единицы из них, вроде Нины Емельяновой — мучаются сознанием бесполезности своего труда, остальные смирились. Интересно бы знать, есть ли в капиталистических странах такие категории людей, которые не приносят пользы, но получают зарплату и даже пользуются в обществе уважением?

А недавно в Москве состоялось собрание наркологов — там раздавались призывы запретить метод Шичко. Ишь ведь, какая страсть на запреты! Уму непостижимо! Десятки, сотни тысяч спасены за два-три года, а они — запретить. Да и прав-то никаких не имеют, и метод педагогический, к наркологии не относящийся... Нет же — запретить!

Интересно бы знать в лицо каждого такого «запретителя». Откуда злость такая и жестокость?

Ну эти — понятно, у них интерес своекорыстный. А министерские чиновники? Обкомы, облисполкомы... Им бы ухватиться за метод Г. А. Шичко, поддержать морально и материально, выделить помещения, залы, которые сейчас отведены для дискотек, видеосалонов и рок-поп групп. Молчат власть предержащие.

Не верят. Не верили в прошлом и не верят теперь в чудодейственную силу великого открытия. Есть у нас гласность, мы слышим призывы к перестройке, к сожалению, только призывы, но чиновники от здравоохранения глухи к такому уникальному, способному преобразить все человечество открытию. Высокие слова? А тысячи отрезвленных людей — самим, Шичко и его учениками — они ведь среди нас, они способны свидетельствовать.

Я подступаюсь к Федору Григорьевичу Углову, вопрошаю: «Вы, академик, директор клиники, главный редактор журнала "Вестник хирургии", когда же повернетесь лицом к методу Шичко, возьмете на вооружение?»

Обыкновенно он говорит:

«Мы создали систему взаимоотношений, где человек одинок, никто не слышит его голоса и страданий, и вместе с ним задыхается вся природа, вплоть до озонного слоя, с исчезновением которого начинается гибель всего живого на земле, то есть предсказанный отцами церкви конец света».

Прав Федор Григорьевич, хотя он и судит горячо, приговор выносит по шкале максимальной. Удивительно жестоким оказался созданный механизм общественных взаимоотношений в России. Уж очень скорыми на расправу оказались отцы новой власти. Их резолюции на документах пестрели словами: «Расстрелять! Расстрелять!.. Дезертиров — к стенке, несогласных — к стенке, врагов революции — к стенке!»

Врагов революции! А кто они такие, враги революции? Да это, оказывается, те, кто иначе думали.

Случалось и раньше, что людей, думающих иначе, сжигали на кострах. Но то было в далекие времена варварского средневековья. И сжигали-то одиночек. А так, чтобы миллионы валить в костер? Такого мир не видел.

Ах, Россия, мать-Россия! Как же ты проглядела их, хищных и кровожадных, позволила вскочить себе на холку! Из той же кровавой стихии полились реки алкоголя, коварнейшего из всех известных ядов. В 1927 году мы производили 1,2 литра чистого алкоголя на душу населения, а в 1980 году примерно 11 литров. Увеличили почти в десять раз! На реального потенциального потребителя с учетом кустарного производства — 115 литров водки в год. По два стакана на день. Бык бы упал навзничь, человек — выдержал и выдерживает теперь, в эпоху мнимых, мифических перестроек. А потом еще и удивляемся: русский народ обленился, он плохо трудится, нечисто и коряво делает всякие машинки. Капиталисты говорят: покупаем в России только то, к чему не прикоснулась рука пьяного русского — нефть, газ, древесину. Да, нас споили. А вот чья злая рука постаралась и ради какой такой цели совершена эта глобальная катастрофа? — на эти вопросы мы должны ответить уже теперь, если не хотим заслужить проклятья следующих за нами поколений.

• Предыдущая
• 17/46
• Следующая