Седьмое правило волшебника, или Столпы Творения - Гудкайнд Терри - Страница 23

• Предыдущая
• 23/135
• Следующая

– Ричард Рал, – сказал Себастьян.

– Ричард Рал, – подтвердила она. – Мой сводный брат. Ричард Рал, сводный брат, который преследовал ее, как до того преследовал отец… Ричард Рал, сводный брат, который по–слал кводы, чтобы убить ее… Ричард Рал, сводный брат, который подослал убийц, погубивших ее мать…

Но почему? Она не была угрозой Даркену и еще в меньшей степени – новому лорду Ралу. Это был могущественный чаро–дей, командовавший армиями, легионами людей, имеющих дар, и прочими бесчисленными сторонниками. А она?.. Она была одинокой девушкой, которая мало кого знала и хотела лишь од–ного – мирно жить своею жизнью. Едва ли она представляла угрозу для его трона…

Впрочем, подробности ее истории вряд ли кого-нибудь уди–вят. Все знают, что любой лорд Рал живет по своим собственным законам. Никто бы не стал сомневаться в рассказе Дженнсен, но, с другой стороны, никого бы эта история сильно и не задела. От слушателей можно было бы ожидать, что они перемигнутся и подтолкнут друг друга локтями: вот как живут сильные мира сего, из которых Даркен Рал был самым могущественным…

Внезапно вся жизнь Дженнсен сузилась до двух вопросов: почему ее отец, человек, которого она никогда не знала, так стра–стно желал убить свою дочь? И почему его сын, Ричард, ее свод–ный брат, а теперь лорд Рал, также нацелен на то, чтобы убить сестру?

Этому не было никакого объяснения.

Какую угрозу может она представлять подобной силе?

Дженнсен проверила нож, висящий на поясе – с эмблемой Дома Рала, – удостоверившись, что лезвие свободно выходит из ножен. Замок издал приятный щелчок, когда она вернула нож на место. Потом Дженнсен взяла плащ, лежавший на постели, и накинула его на плечи.

Себастьян провел рукой по своим стриженым волосам, на–блюдая, как она одевается.

– Что вы намерены делать?

– Я скоро вернусь. Он потянулся за своим оружием и плащом:

– Хорошо. Я с вами.

– Нет, оставьте меня, Себастьян. Вы достаточно рисковали ради меня. Я намерена пойти одна. Вернусь, когда закончу.

– Закончите что? Она поспешила к дверям:

– То, что должна! Себастьян стоял в центре комнаты, уперев руки в бока и явно сомневаясь, что ее стоит слушаться. Дженнсен быстро захлоп–нула за собой дверь и побежала по лестнице, перепрыгивая че–рез две ступеньки и желая выскочить из таверны прежде, чем он передумает и последует за ней.

Толпа внизу веселилась, как и раньше. Не обращая внима–ния на играющих в азартные игры, танцующих и смеющихся мужчин, Дженнсен устремилась к выходу. Однако дойти до две–ри не успела: какой-то бородач обхватил ее рукой за талию и увлек в толпу. Тихий крик Дженнсен утонул в общем шуме. Она прижала левую руку к поясу. Бородач кружил ее в танце, держа за правую руку. Дженнсен попыталась дотянуться рукой до ка–пюшона, чтобы открыть свои рыжие волосы и напугать незва–ного кавалера, но не могла освободиться: он схватил ее уже за обе руки. Она не могла ни открыть волосы, ни вытащить нож. И лишь учащенно, в испуге, дышала.

Мужчина пересмеивался со своими товарищами, кружа ее под музыку и держа крепко, чтобы не упустить. Его глаза были полны веселья, а не угрозы, но Дженнсен знала: причина только в том, что она пока не оказывала ему сопротивления. А как толь–ко он обнаружит, что дама танцует против воли, его поведение явно изменится.

Он снял руку с талии Дженнсен и закружил ее, как волчок. Сейчас, когда кавалер сжимал своими мозолистыми пальцами лишь одну ее руку, у Дженнсен появилась надежда вырваться. Левой рукой она попыталась нащупать нож, но он был под пла–щом и до него было не дотянуться. Толпа хлопала в такт мело–дии, выводимой трубами и барабанами. Когда Дженнсен повер–нулась и сделала шаг в сторону, другой мужчина обхватил ее за талию так сильно, что чуть не вышиб из нее дух. Он выхватил ее руку у первого парня, и шанс откинуть капюшон был потерян.

Она оказалась дрейфующей в море мужчин. Рядом мелькали несколько других женщин, в основном девушки-служанки. Одни танцевали с желанием, другие подключались к танцам не–надолго и удалялись с ловкостью водомерок. Дженнсен не пони–мала, как они проделывали этот трюк, ей грозило утонуть среди бушующих волн из передававших ее друг другу кавалеров.

Заметив боковым зрением дверь, она внезапно вырвалась из рук очередного танцора. Он не ожидал такого, и все остальные мужчины начали смеяться над упустившим свою даму парнем, восприняв ее сопротивление с гораздо большим благодушием, чем она себе представляла. Некоторое и вовсе поздравляли ее с освобождением.

Как ни странно, мужчина, от которого она вырвалась, не обо–злился.

– Спасибо, моя прекрасная дева, за изящный танец! – Он поклонился ей. – Это большая милость с вашей стороны для такого неуклюжего неумехи, как я. – Он усмехнулся и под–мигнул ей, а затем вместе со всеми вновь принялся хлопать в такт музыке.

Дженнсен стояла ошарашенная, осознав что никакой опас–ности и не было. Эти люди просто развлекались и вовсе не жела–ли ей зла. Ни один не позволил себе непристойного прикоснове–ния и не сказал грубого слова. Они лишь смеялись да танцевали с нею. Тем не менее она стремительно направилась к двери.

Но прежде чем она успела выйти, чьи-то руки снова обхвати–ли ее за талию. На этот раз Дженнсен попыталась вырваться.

– Не знал, что вы любите танцы!

Это был Себастьян. Дженнсен сразу успокоилась и позволи–ла ему вывести себя из таверны.

За дверью стояла темная ночь, холодный воздух принес об–легчение. Дженнсен сделала глубокий вдох, счастливая от того, что не чувствует больше запахи эля, табака и потных мужских тел.

– Я ведь сказала, что вы должны предоставить мне возмож–ность сделать это самой.

– Сделать что?

– Я собираюсь к Латее. Останьтесь здесь, Себастьян. Пожа–луйста!

– Хорошо… Если скажете, почему не хотите, чтобы я пошел с вами.

Она подняла руку:

– Себастьян, вы важный человек, и я ужасно переживаю, что вы из-за меня в опасности. Это моя проблема, не ваша. Моя жизнь, она… Я не знаю. У меня нет жизни. А у вас – есть. И я не хочу, чтобы вы запутались в моих сложностях. – Она сделала пару шагов по твердому насту. – Просто подождите здесь.

Однако он сунул руки в карманы и двинулся следом:

– Дженнсен, я – взрослый человек. Не надо решать за меня, что мне следует, а что не следует делать, ладно?

Она, не ответив, свернула на пустынную улицу.

– Скажите, зачем вы идете к Латее.

Она остановилась на обочине, рядом с нежилым домом неда–леко от поворота к дому Латеи.

– Себастьян, много лет я спасаюсь бегством. Моя мать про–вела лучшую часть своей жизни, убегая от Даркена Рала и пряча меня. Она умерла, спасаясь от его сына Ричарда. Но ведь это за мной гнался Даркен Рал, меня он хотел убить. А теперь за мной гонится Ричард Рал, а я так и не знаю, почему… Меня уже тош–нит от всего этого. Моя жизнь – это сплошной побег и сплош–ной страх. Это все, что я делаю. Это все, о чем я думаю. В этом вся моя жизнь – сбежать от человека, который пытается убить меня, опередить его на шаг и остаться жить.

Он не стал с ней спорить.

– Так для чего же вы идете к колдунье?

Дженнсен просунула руки под плащ, сцепила их, чтобы со–греться. Она неотрывно смотрела вперед, на темную дорогу, ве–дущую к дому Латеи, закрытую кружевным балдахином из го–лых ветвей. Ветки терлись друг о друга, скрипели и издавали сто–нущие звуки.

– Недавно я убежала даже от Латеи. Я не знаю, почему лорд Рал охотится за мной, а она знает. Я побоялась настоять, чтобы она рассказала мне. Я собиралась оправиться в Народный Дво–рец и найти ее сестру, Алтею, надеясь, что если я смиренно вста–ну у ее дверей, она сжалится и поможет мне… А если она не поможет? А если она выгонит меня? Что тогда? Ведь мне идти во дворец – опаснее некуда? И ради чего? Ради шаткой надеж–ды, что кто-то согласится помочь одинокой девушке, за которой гоняются силы всей страны во главе с выродком-убийцей, сы–ном чудовища?.. Разве вы не понимаете? Если я перестану при–нимать «нет» в качестве ответа и смогу настоять, чтобы Латея рассказала мне, тогда, возможно, и не придется совершать опас–ный поход в сердце Д’Хары. Тогда я смогу покинуть страну. Тог–да, впервые в жизни, я стану свободной. Но я чуть не потеряла этот шанс, потому что и Латею я тоже боялась. В общем, мне до смерти надоело бояться.

• Предыдущая
• 23/135
• Следующая