Ночная мара (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 36

Теперь, он вряд ли успеет, но разве у него был другой выбор?

Меланья возмущенно обернулась к нему, но ее крик замер на губах, когда она увидела, что на источник упал первый луч солнца. Символы засветились, высвобождая энергию, заложенную в чароите, все больше тонких лучиков танцующего света поднималось над источником. Они устремлялись вверх, в попытке образовать купол над основным лучом.

Но у них не получалось, Святогор ощутил, как источник начал поглощать эти лучи, он почувствовал, как его собственная сила начинает уходить в этот жадный луч. Казалось, что на него упала глыба. Он не мог бороться с этим. Так быстро, чересчур быстро. Обири терял силу с ужасной скоростью. Источник боролся с блокадой, он забирал все, что могло помешать ему.

Мужчина видел, как возмущение на лице мавки, сменяется ужасом — она чувствовала то же. Теперь, она поняла, что переоценила себя. Вот только — было поздно. С каждой секундой, с каждой танцующей частичкой этого света, проходящей через него, Святогор терял силу, но у него она еще была. Он еще мог выйти из этого круга, мог спастись.

У Меланьи этой силы не было, она упала на землю, почти полностью охваченная холодным пожаром танцующих частичек света.

Он должен выйти, он так много еще обязан сделать. Но он не сделает этого.

Обири собрал остатки сил, которые у него еще не вытянул источник, и, наклонившись к мавке, вытолкнул ее из круга…

На это ушла вся его оставшаяся сила, он упал туда, где только что лежала она. Его глаза встретились с ее распахнутыми в ужасе глазами. Он видел, что ее губы шепчут, он слышал это слово:

— Зачем, зачем ты это сделал? — у нее не было голоса, но он слышал ее слова, наполненные ужасом. Ее рука потянулась к нему, стирая символы, разрушая круг, только для него было поздно. Он и не надеялся, что она поймет его. Разве может эта женщина понять его выбор?! Он ненавидел себя за него, и не мог поступить по-другому. Он не мог не спасти ее, пусть и ценой своей жизни, пусть, ставя под угрозу своих друзей. Он не мог сделать другой выбор — обири не мог не любить ее…

— Я так и не освободился от тебя, так и не смог разлюбить. — Его голос не нарушил тишину утра, не потревожил бесчувственный танец луча источника, но она слышала его, обири знал это.

И на одну секунду, за один короткий миг до того, как уйти из этого мира, Святогор увидел в ее глазах то, о чем так долго мечтал. В ее непостоянных глазах, за всем ужасом и слезами — стояла любовь, любовь к нему…Почему?!! Почему именно сейчас она…

Только, он не успел додумать эту мысль, и вся горечь, вся обида на нее, смотрели на мавку из замерших глаз.

Меланья смотрела в его мертвые глаза, полные боли и обиды, не чувствуя как по ее щекам текут слезы, не ощущая ни одной мысли в своей голове, только пустоту.

Ее сердце рвалось на части. Это глупое сердце, которое она никогда не хотела слушать…

Ее пальцы лежали на его, еще теплых, губах.

Зачем?!!

Мавка всегда слушала только свою гордость. И вот — теперь, она виновата в смерти единственного, кто любил ее, единственного, о ком она помнила все годы своей пустой, и глупой жизни.

Зачем?!!

Это была ее ошибка, и она должна была платить за нее. Она была виновата в столь многом…. но все блекло в сравнении с его смертью. Даже проклиная ее, он умер вместо нее.

У нее не было сил рыдать в голос, но все ее тело сотрясалось в рыданиях, она беззвучно шептала только одно слово: " Зачем?!!" и понимала, что он только бы высокомерно скривился, если бы слышал ее. Это было столь очевидный выбор для него, не смотря на все его обязательства, на весь его долг перед другими — он умер ради той, которую считал пустой и бездушной. Даже сейчас, начиная понимать, как важен он был для нее, она не могла понять — зачем он это сделал.

Она всегда уходила от такого выбора, ничто не значило для нее больше чем она сама, ничто и никогда. До минуты назад, до того момента, когда он вытолкнул ее из круга…

А теперь, теперь это не имело значения…

Сильно поздно она поняла, что она ничтожна и не имеет ценности.

А ее губы все шептали и шептали…

Кий выбежал из домика, он видел, как из соседнего выбегает Лекс. Лана не успеет за ними, но он и не пустил ее. Он запретил ей выходить. Они с Лексом бежали на пределе своих возможностей, но знали, что опоздали. Рассвет только начинал освещать лес, и лишь сгущал тени деревьев. Мужчины бежали, не обращая внимание на то, что у них не было шанса. Надежда живет даже в сердцах высших. Они не произнесли ни слова, каждый из них, и так знал, что почувствовал другой.

Они выбежали на поляну через три минуты, и замерли, осознав, что надежде здесь делать нечего.

Понять, что произошло, было не трудно — запирающие символы еще слабо светились вокруг источника, а в центре этого свечения лежал Святогор. Кий понимал, что пришел поздно. Его наставник и друг, которого он знал всю свою жизнь — был мертв. Но что он делал внутри этого круга?! У него не было достаточной силы, чтобы закрыть источник. И, Кий был уверен, что Святогор никогда бы не попытался сделать это. Он же был хранителем источника…

Возле его тела, прижимая руку к лицу умершего, тихо рыдала мавка. Кий знал ее, он видел ее образ в сознание Ланы.

Какова ее роль в смерти Святогора? Что она делает здесь?

Пока он задавался этими вопросами, менее посвященный в прошлое своего наставника, Лекс подошел к женщине.

— Что тут произошло?! — Его голос был злым и надрывным от сдерживаемых чувств. — Ты слышишь меня, отвечай. — Волкодлак схватил ее за руку, рывком поднимая на ноги, но она не отвечала ему. Очевидным было, что у нее нет сил, стоять на ногах самостоятельно. Она рухнула обратно на землю, удостоив волкодлака лишь одним безумным взглядом. Казалось, что она не видит их, ее глаза были пусты. Мавка, вновь, подползла к телу Святогора, и, осторожно, взяв его безжизненную руку, прижала ее к груди. Она раскачивалась из стороны в сторону, не выпуская эту руку, а из ее пустых глаз все катились и катились слезы.

Лекс, хоть и опешил от такого поведения, явно не был намерен позволить ей уйти от ответа. Ведь, было очевидным, что она единственная может объяснить, что произошло на этой поляне несколько минут назад. Волкодлак наклонился к женщине, намереваясь схватить ее за плечо, и вытрясти ответ. Но Кий остановил его, схватив за руку. Друг недоуменно посмотрел на него.

— Что? Мы не знаем ни кто она, ни что здесь делает. Может это она убила Святогора, а теперь, просто притворяется, чтобы скрыть это. — Его голос был злым.

— Я знаю ее — это мать Ланы. — Кий не смотрел на друга, он не мог отвести взгляд от раскачивающейся из стороны в сторону женщины. — Сомневаюсь, что она смогла бы убить его вот так. — Он опустошенно махнул рукой в сторону круга. — К тому же, у нее абсолютно нет силы, ты же ощущаешь это. А Святогор был полон сил еще несколько часов назад. Она бы просто не справилась с ним. Нет, здесь произошло что-то другое.

Обири тяжелым взглядом обвел поляну. Это место напомнило ему другой лес и другое утро, когда они, столь же беспомощные, стояли над телом своего друга. Как давно это было, и как, в то же время — недавно.

Несмотря на весь свой опыт, высшим не так уж привычно терять друзей. Ведь так мало возможностей убить кого-то из них. Почему же он так часто проходил через это? И каждый раз это было тяжело…

Им, все же, удалось отцепить мавку от тела Святогора. Она практически не сопротивлялась. Казалось, что вся энергия покинула ее. Она стояла, смотря в пространство перед собой, ее руки безвольно свисали по бокам тела. О чем она думала? Кий не пытался узнать ее мысли, он не был уверен, что хочет этого.

Меланье казалось, что все это лишь сон, кошмар. Может быть, мары не забыли о ней, и учли возможность того, что мавка попытается уничтожить источник?

Но нет, это было невозможным. Это не могло быть делом рук мар. Потому что из-за пустоты в ее голове, и разрывающегося от боли сердца, она увидела то, что так долго не могла разглядеть. Теперь, она знала, что должна сделать. Она видела верный выбор — и он не ужасал ее. Больше не было ничего, что могло бы вызвать в ней ужас. Нет, только решимость, и пустота…