Эльфийская песнь - Каннингем Элейн - Страница 25

• Предыдущая
• 25/67
• Следующая

Последние звуки арфы затихли, оставив невидимую связь между двумя певцами, которую ни один из них не желал признавать. На мгновение их взгляды встретились, но оба сразу смущенно отвернулись. Моргалла сделала глубокий вдох и подняла глаза на Данилу. Ее вызывающий взгляд сменился замешательством, как только, все слушатели разразились громкими аплодисментами.

– Прекрасно, сильно и талантливо, – прогудел Балиндар, салютуя Моргалле оловянной кружкой.

– Моргалла, дорогая, у тебя замечательный голос! – воскликнул Данила.

Девушка пожала плечами и отвела взгляд. Вин забрал свой инструмент у Арфиста и протянул Моргалле.

– Ты и играешь так же хорошо, как поешь?

Она фыркнула и показала короткие мозолистые пальцы:

– Этим?

– Есть инструменты – даже струнные, с которыми тебе было бы легко справиться, – возразил Вин. – Ты когда-нибудь слышала об ударных цимбалах?

– С молоточками? – неохотно уточнила Моргалла.

– Многие предпочитают пользоваться лопаточками, – с улыбкой заметил эльф. – И тем добиваются более нежного звучания, но идея остается той же. Давай я тебе покажу.

По просьбе Вина арфа трансформировалась в небольшой деревянный ящичек, зауженный с одного конца, с натянутыми на нем струнами. Менестрель подобрал две подходящие палочки и стал постукивать по струнам. Он продемонстрировал ряд нот, а затем сыграл отрывок только что прозвучавшей мелодии.

– А теперь попробуй сама, – предложил он и протянул палочки.

Девушка-дворф начала постукивать, сначала нерешительно, а потом все с большим удовольствием, увлеченно прислушиваясь к звучавшим нотам. Инструмент в совершенстве подходил Моргалле – он соответствовал присущей дворфам любви к ударным и ее тонкому ощущению мелодии. Небольшие палочки очень удобно расположились в ее неуклюжих пальцах.

Данила слушал игру Моргаллы не без удовольствия и некоторого чувства вины. Девушка пришла к нему ради обучения искусству бардов, а он почти ничего не сделал, чтобы оправдать ее ожидания или заслужить доверие. Конечно, он иногда предлагал ей спеть, но охотно принимал отказ и всегда был слишком занят, чтобы поинтересоваться его причиной. Вин Эшгроув оказался более проницательным и деликатным, за что Данила испытал прилив благодарности к золотому эльфу.

Арфист наклонился к Вину и прошептал:

– Ты проявил истинную доброту. Теперь ее сердце принадлежит тебе.

Эльф пропустил насмешку мимо ушей.

– Нетрудно было заметить любовь Моргаллы к музыке, а ее способности ты и сам можешь оценить. Ей нужен был только подходящий инструмент и немного уверенности. А что касается остальных, – Вин кивнул на солдат, – так музыка поможет им отвлечься от неприятных мыслей о драконе.

Моргалла наконец остановилась и радостно вздохнула. Игра так увлекла ее, что она совершенно забыла об окружающих. Когда снова раздались аплодисменты, она вспыхнула и смущенно подняла голову.

– Поклонись им, – шутливо посоветовал Данила. – Тот, у кого имеется такой талант, должен знать, как вести себя перед аудиторией.

– Это подождет, – резко ответила Моргалла. – Теперь сыграй ты, бард.

Данила понял, что сейчас ее лучше не дразнить, и вытащил лютню. Он развеселил слушателей фривольной балладой о служительнице Сьюн, которая вознамерилась стать самой лучшей и знаменитой хозяйкой увеселительного заведения во всем Фаэруне. Жрица добилась большого успеха и была вполне довольна, пока странствующий бродяга, на которого вечеринка не произвела впечатления, не посоветовал ей обратиться к сатирам и посмотреть на настоящие оргии. В ночь летнего солнцестояния она так и поступила. Остальная часть песни рассказывала о том, как жрица и сатиры устроили соревнование на лучшее развлечение. В репертуаре Данилы это, без сомнения, была самая непристойная из всех фривольных песенок.

После того как улегся смех и закончились веселые комментарии, юноша заиграл другую балладу. Это была история о давнишней войне Арфистов против королевы темных эльфов, которая поработила людей и заставила работать на своих рудниках. Он спел эту балладу в соответствии со строгими правилами старых мастеров в знак своеобразного протеста против заклятия, поразившего бардов и исказившего их представления об истории.

Данила закончил петь, отложил лютню и махнул рукой Вартайну, примостившемуся за пределами освещенного круга с ломтиком вяленого мяса в руках.

– Твоя очередь, мастер загадок. Расскажи нам какую-нибудь историю.

Вартайн вытер руки о свою тунику и вышел в круг. Его гладкий череп отражал пламя костра и сиял наподобие маленькой луны. Моргалла дотронулась до плеча Данилы и протянула ему лист бумаги. Как-то в пути она изобразила Вартайна в виде хищной птицы с выдающимся круглым животом. Данила с трудом подавил смех.

– Я расскажу старую историю, произошедшую на моей родине, – заговорил Вартайн глубоким, хорошо поставленным голосом. – Речь пойдет о богатом человеке, имеющем двух сыновей. Как и все люди, со временем он состарился и понял, что конец его близок. Он призвал сыновей и сказал, что никак не может выбрать из них наследника, а потому им придется принять участие в гонках. На следующее утро сыновьям надлежало отправиться в соседний город, в двадцати милях от их дома. Тот, чей верблюд придет последним, и будет наследником отцовского состояния.

– На рассвете оба брата были готовы – они оделись для долгого путешествия и оседлали своих лучших верблюдов. Отец благословил сыновей, пожелал им удачи, и гонка началась. Каждый из братьев любыми способами старался остаться позади другого. В конце концов их верблюды выбились из сил, а солнце стало клониться к западу над пустынным горизонтом. К закату оба брата проехали не больше сотни шагов.

Расстроенные соперники остановились переночевать в гостинице. Они заказали вина и стали обсуждать свою проблему. Каждый из них уже нажил богатство собственным трудом, у каждого имелись дела, а дома их ждали семьи. Данное отцом задание, казалось, сулило бесконечное путешествие. По пути братьям угрожала опасность застрять в пустыне между домом и соседним городом и погибнуть без еды и питья. Хозяин гостиницы услышал их разговор и после недолгого раздумья дал умный совет.

На следующее утро братья выехали из гостиницы, но на этот раз каждый что было сил погонял верблюда. А теперь скажите, что посоветовал им хозяин гостиницы?

В лагере наступило глубокое молчание, и все слушатели обдумывали вопрос Вартайна. Один за другим они пожимали плечами, признавая свое поражение.

– Этими двумя словами были «Поменяйтесь верблюдами», – усмехнулся Вартайн. – Отец поставил условие: чей верблюд придет последним, тот станет наследником. А потому тот, кто выиграл гонку, и получил отцовские богатства.

– Хорошая история, – признал Зуд. Он вытащил флягу, сделал большой глоток и вытер губы тыльной стороной ладони. – Мне всегда нравились загадки. Это один из лучших способов скоротать долгий зимний вечер.

– Загадки хороши не только для этого, – резко произнес Вартайн. – В древние времена поединком отгадчиков решались судьбы сражений и избирались наследники престолов. Магия тоже может быть представлена цепью загадок и ответов.

Вартайн прочистил горло и продолжал нравоучительным тоном:

– Загадки бывают разных видов: головоломки, ребусы, каверзные вопросы. И все они развивают мышление, закаляют характер и учат быть внимательным, подмечать самые мелкие детали.

– Я знаю одну хорошую загадку, – прервал его Зуд. – Сколько хафлингов может съесть тролль на пустой желудок?

При этом он похлопал себя по животу. Раздалось несколько предположений, но на каждое он отрицательно качал головой. Наконец с довольной усмешкой Зуд повернулся к Вартайну:

– Не хотите сделать ставку, мастер?

Вартайн надменно задрал кверху свой крючковатый нос.

– Низменные розыгрыши не имеют ничего общего с моим искусством.

– Одного! – торжествующе ответил Зуд. – Тролль может съесть только одного хафлинга на пустой желудок. После этого его живот уже не будет пустым!

• Предыдущая
• 25/67
• Следующая