Крылья ворона - Каннингем Элейн - Страница 8

• Предыдущая
• 8/75
• Следующая

– Я могу спасти тебя, – повторил голос, на этот раз более настойчиво.

Поглощенная своими несвязными мыслями, Шакти заставила себя вглядеться в свивающийся водоворотом туман. Темная гибкая фигура возникла из серых теней, будто мечта, ставшая вдруг явью.

Это был действительно самый прекрасный мужчина-дроу из когда-либо виденных ею. Не считая ниспадающего с плеч пивафви, он был наг, как новорожденный теленок рофа. В глазах его не было ни пренебрежения, с которым высокородные мужчины обычно смотрели на Шакти, ни скрытого смирения, которое она привыкла видеть на лицах тех, кто был в ее власти.

– – Ты устала, – проникновенно пропел он, – Слишком устала, чтобы самой отыскать дорогу отсюда. Она есть, ты знаешь. И ты сможешь найти ее, только если отдохнешь немного, чтобы разум стал ясным, а тело – легким.

Содержанец, сделала вывод Шакти, ведущий себя и в загробной жизни единственно знакомым ему образом. Она достала свой пустой кошель и вывернула его наизнанку.

– Зря теряешь время, – коротко бросила она. – Я не могу заплатить.

Он казался искренне шокированным.

– Все, что произойдет между нами, будет наградой нам обоим! Ты так прекрасна, а я слишком долго был один.

Прекрасна? Губы Шакти презрительно скривились. Всю свою жизнь она была толстой и некрасивой, настолько невзрачной, насколько вообще может быть дроу. Более того, в той жизни у нее был опасный физический дефект: слабые, близорукие глаза. Ужасно боясь, что прищуривание может выдать этот ее порок, она приучила себя держать глаза широко раскрытыми, из-за этого ей приходилось очень часто моргать, а лицо казалось пучеглазым и несколько безумным. Эта привычка сохранилась и после того, как два божества, которым она служила, даровали ей прекрасное зрение.

– Ты мне не веришь, – удивленно сказал незнакомец. – Вот – взгляни на себя.

Он махнул рукой в сторону тумана, тот расступился, открывая неглубокий стоячий прудик. Гладь его серебрилась, и в ней Шакти увидела отражение прекрасного мужчины. Не успев подумать хорошенько, она шагнула вперед и уставилась на собственное отражение.

– Восемь ног Ллос! – тихо выдохнула она. Лицо и фигура, отраженные в воде, принадлежали ей, и все же были изумительно незнакомыми, если только мужчина не прибегнул к магии, чтобы изменить ее отражение.

Пока Шакти глазела на свой новый облик, ей открылась истина. Абисс закалил ее, выжег прочь все лишнее и оставил одну лишь сущность дроу. Ее черное лицо не стало тоньше, но оно изменилось. Прежде округлое и унылое, теперь оно приобрело треугольную форму, эффектно сужаясь от широких скул к заостренному подбородку. Решимость сделала сосредоточенным ее взгляд, безумное выражение сменилось надменным достоинством. Ее влажное от тумана одеяние облепило тело, подчеркивая новую гибкость фигуры.

– Видишь? – спросил мужчина. – Ты такая красивая.

Он сделал два скользящих шажка вперед, протягивая к ней руку.

Первой реакцией Шакти был гнев. Прежде чем она успела грубо предложить мужчине попробовать обойтись без помощи партнерши, платье ее соскользнуло и распахнулось, будто в предвкушении, – та самая предательская магия, с которой она однажды уже имела дело.

Ужас и отвращение словно обдавали Шакти леденящими волнами. Она вцепилась в свое вероломное одеяние, натянула его обратно и скрестила руки на груди, спрятав при этом одну из них в складках платья. Быстрый взгляд на гладь пруда успокоил ее – выражение высокомерного презрения на ее лице осталось неизменным.

– Убирайся, – холодно произнесла она.

Ее рука, скрытая под одеждой, начала творить охранный знак, защищающий от нежеланных ухаживаний демонов искушения.

Темно-красные глаза демона в обличье дроу заметили ее жест и налились яростью. Из горла существа вырвался жуткий рев, и оно прыгнуло к ней, на ходу меняясь. Отвратительный крылатый демон со всего маху налетел на Шакти и повалил ее на землю. Они вместе упали в серебряный пруд, разбив зеркальную гладь на тысячи водяных осколков.

– Я могу спасти тебя, – злорадно повторило чудовище, и голос его звучал, будто хор проклятых. – Ты однажды уже стала верховной жрицей. Повторим ритуал еще раз?

Шакти выворачивалась и брыкалась, царапая ногтями его кожу, покрытую теперь чешуей.

– Я жрица Ллос, а ты, кем бы ты ни был, – не более чем просто самец!

Едва она успела выкрикнуть последнее слово, словно заряд силы влился в нее. Что-то будто встало между ними, и внезапно демон отлетел прочь, визжа в агонии.

Шакти отползла в сторону и, пошатываясь, поднялась на ноги. К ее изумлению, череп змеи приподнялся и смотрел на нее, в его доселе пустых глазницах, как живые обсидианы, блестели черные глазки: Зубастые челюсти раздвинулись, и змея плюнула.

Шакти вгляделась в ее окровавленный трофей, потом запрокинула голову и расхохоталась, ликующе и восторженно. Она вскинула плеть и хлестнула ею. Все пять змеиных черепов ринулись вперед, готовые убивать, зубы в костлявых челюстях были сверкающими, острыми и искали жертву.

Она орудовала плетью, пока плечи не заломило от боли, пока демон не скорчился у ее ног, а на теле его не осталось ни дюйма целой шкуры.

– Убей меня, – взмолился он.

– Это Абисс, – холодно ответила Шакти. – Мы и так мертвы.

Она развернулась на пятках и зашагала прочь, чувствуя себя лучше, чем когда-либо с того момента, как она потерпела поражение от Лириэль, В той битве Ллос предпочла оказать честь соплячке Бэнр, но отрадный скрежет костей оживших змей, оборачивающихся вокруг ее тела, звучал для Шакти гимном во славу темного искупления. Ее жреческая плеть возродилась к жизни – или почти возродилась. Конечно же, это знак благосклонности Ллос!

Упиваясь этим успехом, дроу прошла мимо гигантского гриба, не обратив на него особого внимания. Она слишком поздно заметила, что эта штука скорчилась и сжалась на манер чудовищного кулака. Шляпка вдруг развернулась и словно взорвалась, и зеленоватые споры осыпали дроу ядовитым жгучим облаком.

Горло и грудь ее горели огнем, будто их обожгло ядом черного дракона. Шакти упала на колени, заходясь кашлем. Она нащупала плеть и мысленно приказала змеиным черепам разорвать гриб на кусочки.

Головы приподнялись, но нападать не стали. Шакти поспешно протерла полные слез глаза и с трудом встала.

И сразу же снова опустилась на колени. «Гриб» принял теперь новую форму. Высоченное существо, больше всего напоминающее столб из мягкого воска, разглядывало ее кроваво-красными глазами размером с тарелку. Больше никаких характерных черт у него не было, но жидкая, колеблющаяся, текучая структура его тела свидетельствовала о том, что оно может принимать любую форму по своему усмотрению.

– Йоклол, – выдохнула Шакти, узнав прислужницу Паучьей Королевы.

Йоклол являлись крайне редко, и обычно только великим жрицам. Никогда в жизни Шакти не мечтала о такой чести. Что ж, пока что ее смерть выглядит все более многообещающей!

Ты не мертва.

Голос йоклол прозвучал в мозгу Шакти, он был явно женский и почему-то знакомый. Дроу смутно припомнился класс богословия в Арак-Тинилит, Академии, где готовили жриц, и занятие по природе и сущности йоклол. Тогда это был научный диспут, представлявший мало интереса для практичной Шакти. Теперь она пожалела, что не была более внимательной.

– Я в Абиссе, – осторожно сказала Шакти, не желая открыто возражать посланнице Ллос. – Я бросила вызов другой жрице и проиграла. Если я не мертва, то что со мной?

Ты здесь, – ответила йоклол.– Здесь, не больше и не меньше. Даже в Абиссе есть много способов существовать или не существовать. Прежде чем ты обретешь тот великолепный облик, который может пожелать жрица такойсилы и авторитета!

За ее надменными словами звучала ирония, а за ней, еще глубже, – отчаяние. Подозрения Шакти окрепли, сменившись уверенностью.

– Ты умерла недавно, – отважилась она. – Ты еще помнишь свои жизнь и имя.

В свой срок все это уйдет, – произнесла йоклол. – Жрица будет забыта. Останется одну лишь Ллос.

• Предыдущая
• 8/75
• Следующая