Записки городского невротика - Аллен Вуди - Страница 7

• Предыдущая
• 7/45
• Следующая

Блок-флейта. Студенты обучаются наигрывать на этой продольной флейте «Янки-Дудль», после чего быстро переходят к «Бранденбургским концертам». Затем все потихоньку возвращаются к «Янки-Дудль».

Для того чтобы правильно «услышать» великий музыкальный шедевр, человеку необходимо: 1) знать место рождения композитора и 2) уметь отличить рондо от скерцо, подтвердив это умение соответствующими поступками. Очень важным является также ваше личное отношение к прослушиваемому произведению. Например, ухмыляться в процессе прослушивания не рекомендуется, если, конечно, композитор не ожидал от вас именно этой реакции, как, например, в случае «Тиля Уленшпигеля», граничащего с музыкальным анекдотом (лучшие хохмы отданы тромбону). Необходимо также обладать натренированным ухом, поскольку этот орган в наибольшей мере склонен к заблуждениям и при неправильной установке стереодинамиков начинает считать себя носом. Другие изучаемые темы: «Четырехтактная пауза и возможности ее использования для достижения политических целей»; «Григорианское пение – кто из монахов отбивает ритм?».

В основе всякой драмы лежит конфликт. Немаловажным является также развитие характеров. Ну и то, что они там все время говорят. Студенты узнают, что длинные скучные речи не дают нужного эффекта, в то время как короткие, с шутками и прибаутками, проходят на ура. Исследуется упрощенная психология театральной аудитории: почему пьеса о симпатичном

старикашке по фамилии Грампс зачастую не так увлекает зрителя, как попытка заставить впереди сидящего обернуться, сверля его затылок неотрывным взглядом? Рассматриваются также не лишенные интереса аспекты истории театрального искусства. Например, до изобретения курсива указания драматурга нередко принимались за часть диалога, и великие актеры часто ловили себя на том, что они произносят: «Джон встает, идет налево». Это, естественно, приводило к путанице, а порой и к уничижительным отзывам критики. Данный феномен анализируется в деталях, студентов обучают методам, позволяющим избегать ошибок подобного рода. Обучающимся необходимо иметь при себе книгу А. Ф. Шульта «Шекспир: был ли он четырьмя женщинами сразу?»

Этот курс предназначается для социальных работников, стремящихся поработать «в полевых условиях». Рассматриваются следующие темы: как преобразовать уличную банду в баскетбольную команду и наоборот; спортивная площадка как средство предотвращения подростковой преступности и способы привлечения потенциальных убийц в бассейны для воднолыжников; дискриминация; распавшиеся семьи; как поступать, когда тебя лупят велосипедной цепью.

Поэзия Уильяма Батлера Йейтса анализируется в свете правильного ухода за коренными зубами. (Набор ограничен!)

Некий человек приехал в Хелм, желая задать вопрос рабби Бен Кадишу, святейшему среди раввинов IX века и, возможно, величайшему нуджу[6] средневековья.

– Рабби, – спросил этот человек, – где я могу обрести покой?

Великий хасид оглядел его со всех сторон и сказал:

– Обернись-ка и посмотри, что у тебя за спиной.

Человек обернулся, а рабби Бен Каддиш как даст ему по затылку подсвечником.

– Ну что, довольно тебе покоя? – усмехнулся рабби, поправляя ермолку.

В этой притче задается глупый вопрос. Причем глуп не только вопрос, но и человек, приехавший в Хелм, чтобы его задать. И дело вовсе не в том, что он жил далеко от Хелма, жил-то он как раз близко, но чего ему, спрашивается, дома не сиделось? И зачем было тревожить рабби Бен Кадиша – или у рабби своих забот не хватало? Сказать по правде, рабби в это время по уши увяз в карточных долгах, да еще некая мадам Гехт судилась с ним насчет отцовства ее ребенка. Впрочем, суть притчи состоит в том, что человек этот не нашел себе лучшего занятия, чем разъезжать по стране и действовать людям на нервы. За это рабби и проломил ему голову, что, согласно Торе, является одним из наиболее тонких способов проявления заботы о ближнем. В другой версии этой притчи разгневанный рабби потом еще вспрыгнул на распростертое тело того человека и острым стилом начертал на его носу всю историю Руфи.

Рабби Радиц из Польши был длиннобородым раввином очень маленького роста, о нем говорили, что присущее ему чувство юмора вдохновило немало еврейских погромов. Как-то один из учеников вопросил его:

– К кому Бог относился лучше – к Моисею или к Аврааму?

– К Аврааму, – ответил цадик[7].

– Но ведь Моисей привел израильтян в Землю Обетованную, – сказал ученик.

– Ладно, тогда к Моисею, – согласился цадик.

– Я понял, рабби. Это был дурацкий вопрос.

– И вопрос твой дурацкий, и сам ты дурак, и жена у тебя мескайт[8], а не сойдешь с моей ноги, я тебя вообще отлучу.

Здесь рабби просят вынести ценностное суждение относительно Моисея и Авраама. Вопрос не простой, особенно для человека, ни разу в жизни не заглянувшего в Библию и лишь притворяющегося ее знатоком. И как прикажете истолковывать безнадежно относительный термин «лучше»? То, что «лучше» для рабби, вовсе не обязательно «лучше» для его ученика. К примеру, рабби любил спать на животе. Ученик тоже любил спать на животе – у рабби. Проблема самоочевидна. Следует также отметить, что наступить рабби на ногу (как сделал ученик в этой притче) – большой грех, сопоставимый, согласно Торе, с тем, который совершает человек, ласкающий мацу не для того, чтобы ее съесть, а совсем с другой целью.

* * *

Человек, которому никак не удавалось выдать замуж свою некрасивую дочь, навестил краковского рабби Шиммеля.

– Тяжесть на сердце моем, – сказал он священнику, – потому что Бог дал мне некрасивую дочь.

– Насколько некрасивую? – спросил провидец.

– Если положить ее на блюдо рядом с селедкой, ты не отличишь одну от другой.

Краковский провидец надолго задумался, а после спросил:

– А что за селедка?

Отец, которого вопрос мудреца застал врасплох, ненадолго задумался, а после ответил:

– Э-э… балтийская.

– Плохо дело, – сказал рабби. – Вот если бы атлантическая, были бы хоть какие-то шансы.

Эта притча показывает нам трагедию таких преходящих качеств, как красота. Могла ли та девушка действительно походить на селедку? Вполне возможное дело. Видели бы вы, какие мымры толкутся нынче по улицам, в особенности курортным! Но даже если она и впрямь похожа на селедку, разве не всякое творение прекрасно в глазах Божиих? Тоже может быть, и все-таки если девушка выглядит более уместной в винном соусе, нежели в вечернем платье, то дело плохо. Как ни странно, жена самого рабби Шиммеля походила, как сказывают, на кальмара, но только с лица. К тому же это сходство искупалось присущей ей привычкой покашливать – хотя как такое возможно, я объяснить затрудняюсь.

* * *

Рабби Цви Хайм Изроэль, правоверный толкователь Торы, человек, поднявший искусство жалобного нытья до высот, неслыханных на Западе, по единодушному мнению своих соплеменников, составлявших одну шестнадцатую процента всего населения Европы, был мудрейшим ученым Возрождения. Как-то раз, когда он направлялся в синагогу по случаю еврейского праздника, посвященного дню, когда Бог взял назад все свои обещания, одна женщина остановила его и задала следующий вопрос:

– Рабби, почему нам не дозволяется есть свинину?

– Не дозволяется? – изумился святой человек. – Ну ничего себе!

• Предыдущая
• 7/45
• Следующая