Дворец грез - Гейдж Паулина - Страница 76

• Предыдущая
• 76/121
• Следующая

Я опустилась на плетеный тростниковый стул и быстро оглядела ее. Нет, она не была красива. Ее нос и впрямь был слишком мал, а когда она говорила, я заметила, что ее зубы такие же неровные, как и искривленный рот. Хна на губах на этот раз была более яркого, насыщенного оттенка, будто она решила дерзко подчеркнуть один из своих недостатков. Но вместо того чтобы вызвать отвращение, это, напротив, еще больше усилило ее необычную привлекательность. Вглядываясь в ее, несомненно, прекрасные глаза, я вежливо улыбнулась:

— Да, моя царица, мне очень понравилось. Я никогда не видела прежде ничего подобного.

Теперь служанка надевала кольца на ее изящные пальцы. Закончив, она поклонилась и стала наливать вино в бокалы. К своему бокалу Аст-Амасарет не притронулась.

— Что ж, полагаю, что со временем эти праздники потеряют для тебя прелесть новизны и ты пресытишься ими так же, как и наш прекрасный царевич. — Она внимательно смотрела на меня. — Только он в любой момент может исчезнуть с праздника и удалиться, чтобы пообщаться с луной, куда-нибудь в укромный уголок, где потом его находят стражники. У фонтана, например.

Ее рот искривился в едва заметной улыбке. Теперь была моя очередь глубокомысленно кивнуть, но во мне все дрожало от напряжения. Гуи говорил, что Старшая жена очень мудра. Но она к тому же еще и коварна. От такой женщины трудно ожидать, что, стараясь сохранить власть над фараоном, она ограничится только своими чарами. Мне раньше как-то не приходило в голову, но у нее, конечно же, была своя шпионская сеть во дворце и в гареме. Я попала в поле ее зрения. Кому-то приказали следить за мной, и он видел меня, видел с Рамзесом. Сейчас это не имело большого значения, потому что я не представляла угрозы для царицы, но, возможно, в будущем мне придется бороться с ней ее же методами. Но кому здесь можно доверять, кроме Дисенк и Гунро? Я выдавила из себя смешок:

— Как раз там я и повстречала его прошлой ночью! — воскликнула я. — Возвращаясь к себе, я сделала крюк и подошла к фонтану напиться. Он обратился ко мне, почтив своим вниманием, даже поговорил со мной немного. Он милостивый царевич и достойный наследник Престола Гора.

Аст-Амасарет широко улыбнулась, открывая неровные зубы.

— О, но он еще не назначен наследником, — сказала она. — У фараона много сыновей, и он проводит много времени мучительно размышляя над вопросом наследования, по все никак не выберет наиболее достойного. Кроме того, он боится рокового соперничества с тем, кого в конечном счете выберет. Молодые мужчины горячи и нетерпеливы, Ту, я уверена, ты это знаешь, и наш царь правильно делает, что опасается ножа в спину от неблагодарного сына, который чувствует, что отец ему уже не нужен.

Она медленно подвинула ко мне бокал, но я умышленно не обратила внимания на ее жест.

— Я не могу представить, чтобы царевич Рамзес был способен на такое вероломство, — медленно произнесла я, — Он хороший сын и был разгневан тем, что его отец вынужден выказывать такое почтение верховному жрецу Амона. Он мне сам об этом сказал.

— Правда? — Интонация сменилась на приятное мурлыканье, — Но возможно, царевич ревнует к тому вниманию, что благочестивый отец оказывает слугам бога. Возможно, он горит желанием быть назначенным наследником короны, а жрецы советуют назначить кого-то другого. Возможно, его гнев не столь уж праведный.

Я вовремя разглядела ловушку, сумев проглотить пылкое возражение, что уже готово было сорваться с моих губ.

— Может быть, и так, — ответила я. — В любом случае не мне обсуждать эти вопросы. Мое дело ублажать царя и не лезть не в свое дело.

На это она тихо засмеялась, слегка щелкнув пальцами по бокалу.

— Ты не первая, кому вскружила голову мужественная красота царевича, — сказала она открыто. — Время от времени он действительно ввязывается в любовные приключения, но предпочитает постель своей жены, и он, конечно, не станет рисковать, чтобы не вызвать крайнее недовольство отца, совокупляясь с царской наложницей, какой бы прекрасной она ни была, — Ее понимающий взгляд на миг встретился с моим, и она отвела глаза, — Выпей, моя дорогая, и утоли голод лакомым кусочком.

Я покачала головой:

— Благодарю, моя царица, не хочу. Я поздно поднялась и только что перекусила.

Она проницательно посмотрела на меня, подняла свой бокал и, сделав глоток, поставила обратно на стол.

— Ну же! — сказала она. — Это вино налито на твоих глазах из того же кувшина. Я отведала его, и разве я не улыбаюсь по-прежнему, глупышка?

«О боги, — подумала я, сдаваясь. — От этой женщины ничего не скроешь».

— Моя царица, — со вздохом выговорила я, — рискуя навлечь на себя твой гнев, должна сказать, что я врачевательница. Мне хорошо известно, что есть такие яды, которые в совсем малых количествах не принесут никакого вреда, но если принять их больше, например осушить этот бокал, то можно умереть. На принявшего малую дозу такой яд будет действовать очень медленно и вызовет лишь легкое недомогание долгое время спустя, когда я буду уже мертва. Прости меня.

Аст-Амасарет медленно прикрыла свои темные глаза, потом открыла снова. Потом задумчиво обтерла губы и откинулась в кресле, положив ногу на ногу.

— Моя дорогая, моя милая Ту, — устало сказала она, — во-первых, ты переоцениваешь свою значимость. Сейчас фараон благоволит к тебе, но его благосклонность не распространяется за пределы опочивальни. В коридорах государственной власти ты ничто, а именно туда я вхожу с повелителем. Зачем же мне брать на себя труд травить тебя? Во-вторых, я не желаю портить ему удовольствие или заменять тебя кем-то еще, кто не будет держать его таким послушным. Удовлетворенный мужчина — счастливый мужчина. Мы понимаем друг друга?

Я сглотнула. В горле у меня пересохло. И это была не просто жажда. Ее холодное, завуалированное оскорбление, краткая, безжалостная оценка моего положения очень метко поразили мою гордость.

— Прекрасно, моя царица, — удалось произнести мне с достойным похвалы самообладанием. — Однако моя царица простит мне, если я все же отклоню ее предложение.

Она склонила голову, будто ожидала такого ответа, выпила залпом свое вино, наклонилась вперед и подцепила пальцами сладости с тарелки, что стояла перед ней, потом сказала:

— Ты из дома прорицателя Гуи, я слышала. Странный человек. Расскажи мне, как ты попала к нему.

Я немного расслабилась, потом подробно пересказала историю, которую уже излагала фараону, опустив моменты, которые можно было впоследствии обернуть против меня. Старшая жена с интересом слушала, и, когда я закончила, она молча долго рассматривала меня, а я вдруг осознала, что вокруг царит полнейшая тишина. Извне не доносилось ни одного звука. После моей маленькой комнаты в беспокойном дворе наложниц здесь стояла благостная тишина.

Наконец она невозмутимо произнесла:

— В городе ходят слухи, будто прорицатель, тайно используя свои огромные возможности против жрецов Амона, собирает вокруг себя тех, кто мечтает о перевороте.

Я пристально посмотрела ей в глаза. По спине пробежал холодок ужаса, тишина вдруг показалась мне удушающим одеялом, стало трудно дышать. Конечно, Аст-Амасарет колдунья! Я заставила себя удивленно поднять брови.

— Мне ничего не известно об этом, моя царица, — ответила я, старательно изобразив негодование. — Прорицатель очень добрый человек, посвятивший себя врачеванию и своему дару предвидения. Подобные слухи наверняка праздная болтовня низких людей, ибо разве мой наставник не служит преданно благополучию фараона и его семьи?

Аст-Амасарет нетерпеливо подняла руку.

— Очень хорошо! Очень хорошо! Твоя личная преданность делает тебе честь! Давай не будем больше говорить об этом. — Она взмахнула рукой. — Можешь идти, Ту. Ты более сообразительна, чем можно предположить по твоему возрасту и манере поведения, поэтому предупреждаю тебя: попридержи язык и пусть твои амбиции не выходят за пределы теплой постели фараона. Ты свободна.

Я тотчас поднялась, почтительно поклонилась и попятилась к двери, с досадой понимая, что она внимательно следит за каждым моим движением. С огромным облегчением я наконец повернулась к ней спиной и последовала за дожидавшимся меня слугой вниз по лестнице и дальше, через пустынный двор. Я чувствовал себя так, будто меня поднял огромный великан, встряхнул и бросил оземь, так что все во мне сотряслось от удара.

• Предыдущая
• 76/121
• Следующая