За кроваво-красной дверью - Камерон Лу - Страница 36

• Предыдущая
• 36/43
• Следующая

— Боже мой, уже поздно.

— Хочешь я отвезу тебя домой?

— Я не знаю, чего я хочу, Морган. Я так напугана, что просто и думать боюсь, что мне придется остаться одной!

— Тогда оставайся, — улыбнулся я, пытаясь говорить небрежно.

Трезвым взором Пат уставилась на меня и спросила:

— Ты действительно не шутишь, Морган?

— Нет, — ответил я, — понимай, как хочешь.

— Не знаю… — тихо сказала она, еще раз взглянув на часы.

В конце концов она, конечно, осталась.

Она провела со мной и следующую ночь, и следующую за той — провела бы. Но я слишком забегаю вперед.

Понедельник, несмотря на стремление Пита закругляться с этим делом, оказался довольно пустым. Я отдал в лабораторию подозрительный кофе и узнал, что Сэнди Макалпин назначил на этот день повторное вскрытие Мерлина Плью.

Я, конечно, присутствовал. Пита Кустиса не было. Он работал над своей теорией о том, что тела Мамы Палавер и ее сына должны быть неподалеку от того места, где они избавились от тела Мерлина. Но мы не могли раскапывать все могилы на кладбище Гленвуд, и этот настойчивый полицейский засел за бумаги. Он хотел сузить круг поиска до таких пределов, чтобы можно было получить ордер на эксгумацию.

Это было уже третье вскрытие мокрых останков Мерлина Плью, если так можно было назвать то, что находилось на столе. Макалпин с ассистентами и так уже разделал его на части за прошлые два раза, так что зрелище было действительно тошнотворное.

Когда они кончили, я нашел Макалпина в дезинфекционной и спросил, нашел ли он что-нибудь новое. Судебный медик поморщился, изучая свои только что продезинфицированные руки и вздохнул.

— Они пропустили небольшую деталь. Они хитрые, как черти, и им так это и сошло бы с рук, если бы столько людей не видели его совсем недавно, ну мы и нашли у него в костном мозге жизнеспособные агранулярные лейкоциты.

— И для этого вам потребовалось ломать кости, да? — кивнул я и потом спросил: — А что это означает, что вы нашли эти жизнеспособные как-их-там-зовут, доктор?

— Это означает, что он был мертв совсем недолго для того, чтобы успеть разложиться, — твердо ответил Макалпин. — Какой-то хитрозадый сукин сын открыл ему бедренную артерию и накачал его концентрированным пепсином. Затем ему сделали клизму из соляной кислоты и мясной приправы-размягчителя в смеси с питательным бульоном, чтобы размножились бактерии. Эта гадость давно ушла в землю к тому времени, когда вы его раскопали!

— Я знаю, — я поморщился, — от него невозможно пахло!

— О, это происходит быстро в закрытом гробу. — Макалпин пожал плечами. — Кислота создает много газа, и когда от энзимов отделяется метан и сероводород…

— Оставьте детали при себе, — перекосившись, перебил я. — Зачем, как вы думаете, они оттяпали ему ступни и кисти рук?

— Это затруднило бы опознание, если б его нашли прежде, чем от него останутся только кости и мокрое место, — сказал Макалпин. — Его уродливая ступня была бы важным указателем, даже у скелета. И там же была какая-то чепуха насчет мертвой руки? Я не проводил на ней эти тесты. Но, я помню, речь идет о костях руки, опущенных в парафин, и об отпечатках пальцев?

— Имеется в виду, что Мерлин был волшебником, — объяснил я. — Он специально позаботился о том, чтобы к нам в руки попала мумифицированная рука с его собственными отпечатками пальцев. Он был большой шутник.

— Может, это была тонкая резина, высушенная прямо у него на руке и надетая на другую руку?

— Резина или какая-то жирная пластмасса. Кончики пальцев сгорели первыми. Так что нам придется сделать попытку научно объяснить, как он это сделал. Он же не мог знать, производя со мной эти трюки, что с ним самим сыграют трюк, когда он станет уже не нужен.

— М-да, — вздохнул Макалпин. — Ваш сотрудник, Кус-тис, сказал, что у него для меня заготовлена еще пара чернокожих. Это мужчина и женщина?

— Если мы найдем, где их закопали.

— Это сделала та же шайка?

— Мы так думаем.

— Восхитительно. Я имею в виду, что я просто без ума от состояния, в котором они оставляют для меня своих мертвецов! Куда же подевались приятные, нормальные убийцы, действующие топором, и сексуальные маньяки?

На девушке из судебно-медицинской лаборатории был белый халат на два размера меньше, чем нужно, а волосы на лбу были обесцвечены и разделены посредине наподобие готического собора. Она нашла меня в кабинете лейтенанта Брюстера и спросила, не глотал ли кто-нибудь того, что она невозмутимо назвала «это дерьмо». Из ярлыка, который она принесла, я заключил, что она имела в виду мой быстрорастворимый кофе. Я сообщил ей, что выпил по меньшей мере две чашки перед тем, как взлететь в воздух наподобие воздушного шара, и она пробормотала:

— Вы, должно быть, здоровый, как бык, или вы любите слабозаваренный кофе. Здесь полно Атропа Белладонна, Хиоциамус нигер и старого доброго ЛСД.

— Я знаю, что такое ЛСД, — сказал Брюстер, — но назовите еще раз остальное.

— Белладонна и белена, для невежд, — фыркнула девица — Мы не можем определить, хотели ли вас убить, запустить в далекое путешествие или и то, и другое.

— Галлюциногены и аконит не соответствуют друг другу, — сказал Брюстер.

Я не знал, о чем они оба говорят, и так им и сказал.

— Я думаю, здесь шла работа с противоположными целями, Морган, — объяснил Брюстер. — Зачем добавлять белены и ЛСД тому, кому ты уже подсыпал белладонны?

— Чтобы он жил в кошмаре, пока не умрет? — предположил я.

Девушка из лаборатории отрицательно покачала головой:

— Я бы сказала, что ваш кофе был отравлен дважды. Может, и три раза, если принять во внимание ЛСД!

— Подождите. — Я моргнул. — Вы думаете, меня хотели отравить двое разных людей?

— Почему бы и нет? — сказал Сэм Брюстер. — Разве с самого начала члены этой шайки не действовали с противоположными целями? Ты не раз был у них в руках, Морган. Тем не менее по какой-то причине они не убили тебя.

Я кивнул:

— Мы знаем, что они умеют убивать. У Сэнди Макалпина целый холодильник мертвецов. Так почему же я оказался таким удачливым?

— Гленда, Добрая Волшебница Севера? — улыбнулся Брюстер.

— Позвольте, вы думаете, что я нахожусь под защитой кого-то из этой группы?

— Именно так оно и выглядит, приятель. Ты был в полной их власти в том подвале на складе. Из твоего револьвера они могли застрелить тебя вместо Плью и кота. Но, по какой-то причине, они ничего тебе не сделали.

— Зато потом подсунули мне отраву! — поправил я.

— Атропа белладонна — ужасный яд, — добавила девушка из лаборатории. — Другу ее не подсыпают.

— Давайте посмотрим на это по-другому, — предложил Брюстер. — Глава группы приказал, чтобы тебя не убивали, по какой-то причине. Но кто-то другой имеет зуб на тебя и попытался прикончить тебя на стороне.

— Мерлин Плью? — Я наморщил лоб.

— Он был мертв, когда тебя отравили.

— Да, но он или Мама Палавер могли отравить мой кофе за несколько дней до этого, и, если они поругались насчет того, как избавиться от моего драгоценного тела, этим можно было бы объяснить внезапное исчезновение Плью и его компании.

— Может быть, — кивнул Брюстер, — но все равно у нас остается множество «почему». К примеру, почему шайка психов-убийц должна нарушать свои обычные правила и оберегать полицейского.

— Их план, по-видимому, состоит в том, чтобы убедить нас, что они преследуют цель, которую на самом деле они не преследуют, или наоборот, — сказал я. — А мертвый полицейский им в этом не сможет помочь, как ни говорите!

— Мы ходим по замкнутому кругу, — сказал Брюстер.

— По-видимому, таков их модус операнди,[6] — сказал я. — Если бы хоть кто-то из нас смог вырваться из этого замкнутого круга и взглянуть на дело свежим взглядом, мы бы узнали, почему они хотят, чтобы мы ходили по замкнутому кругу!

• Предыдущая
• 36/43
• Следующая