Кореллианская трилогия-3: Полет над бездной - Аллен Роджер Макбрайд - Страница 23

• Предыдущая
• 23/69
• Следующая

— Такое случается нередко, когда имеешь дело с Люком, — вмешался Ландо. — Но если она собирается вручить нам ключи от захваченной нами крепости, то не стоит отпускать ее слишком далеко от нас.

Все четверо вместе с двумя дройдами обнаружили, что Сонсен ждет их по ту сторону воздухонепроницаемой двери.

— Все в сборе, — констатировала дежурная. — Начнем экскурсию? — Говорила она деловым тоном, словно передача космических станций более или менее объединенным силам — занятие для нее привычное. — Всю Станцию я вам, конечно, показать не смогу, иначе вы умрете от старости, не осмотрев и половину ее сооружений. Но основное вы увидите. Прошу сюда. — Сонсен посадила всю компанию в турбоватор, находившийся на противоположной стороне шлюза. Люк вошел в лифт последним. Он все еще не мог прийти в себя.

Турбоватор был огромный, какой-то неопрятный. Стены исцарапаны, словно в кабине часто перевозили грузы. В задней части кабины метровое окно, такое же окно в крыше кабины. Правда, в окна ничего не видно: черно, как у негра под мышкой.

— Минуту терпения, — проговорила молодая женщина. — Кабина должна пройти через воздушный шлюз. Разница давлений. И потом — ах, что-то случилось с подачей воздуха. — Сонсен нажала на какие-то кнопки, и кабина продвинулась на несколько метров вперед. Послышался грохот закрываемой за ними двери. Загудели воздушные насосы, в боковое окно было видно, как перед ними открылась очередная дверь.

Сонсен нажала еще на одну кнопку, и кабина поехала — не вверх и не вниз, а вбок. Загорелись лампы снаружи кабины, освещая пассажирам путь. Туннель, по которому они двигались, был круглого сечения и окрашен в темно-красный цвет, вдалеке становившийся черным. У Люка было такое ощущение, словно их заглатывает некое чудовище. Вот они проваливаются в его глотку, а впереди их ждет теплая встреча с пищеварительной системой.

— Можем начать, к примеру, с Пустотограда, — сказала Сонсен. — Все с этим согласны?

— Пустотоград? А что это? — спросил Ландо. Наступила неловкая пауза, после чего Сонсен продолжала:

— Так вы даже не знакомы е географией Центральной?

— События развивались настолько стремительно, — ответил Люк. — Мы просто не успели.

— Я так и поняла. Ну, что ж, начнем от печки. Пустотоград представляет собой открытое пространство в самом центре центральной сферы. Это сферический объем диаметром около шестидесяти километров. То место, где вы приземлились, находится приблизительно в точке соединения Северного полюса — так называют местные жители цилиндры — с севером и Северным полюсом и центральной сферой. В настоящее время мы движемся параллельно оси вращения в сторону Пустотограда. Прежде всего нам предстоит преодолеть около двадцати километров палуб и оболочек. Оболочкой мы называем палубу с высокими потолками — то есть любое помещение высотой двадцать метров или больше. В общей сложности на Станции около двух тысяч уровней. Мы сейчас претерпеваем значительнее ускорение. Величина его гораздо больше, чем вы это себе представляете. В Пустотограде мы окажемся минут через пять, затем будем спускаться вниз, по направлению к участкам с высокой гравитацией. Чем дальше от оси вращения, тем, естественно, больше сила тяжести.

— Но ведь это вращение — сплошная головная боль, — заметила Календа. — Почему вы не используете обычные способы создания искусственной гравитации?

— Мы думали об этом. Капстройрабы — виновата — сотрудники конструкторского бюро капитального строительства — разработали с полдюжины проектов с целью использования стандартных методов артиграва.

Люк догадался, что «артиграв» — это искусственная гравитация, и сделал вид, что одобряет усилия «капстройрабов».

— Ну и чем же дело кончилось? — поинтересовался он.

— Выяснилось, что дело это слишком дорогостоящее, слишком сложное, нарушающее многие традиции и подразумевающее много неизвестных факторов. Неизвестно, сумеет ли конструкция Станции выдержать изменение нагрузок. Но теперь это ваша проблема. Можете в любую минуту прекратить вращение, меня это не колышет.

— Насколько я понимаю, вам хочется отсюда куда-нибудь улететь? — предположил Люк.

— Ну, еще бы не хотеть. Когда в первый раз грохнуло, я так перепуталась, что чуть Богу душу не отдала. Думала: все, мне крышка. Ну, а об остальном вам известно.

— С нами провели очень бестолковый инструктаж, разве вы забыли? — заметил Ландо.

— Секунду, секунду. Так вы что, ребята, ничего не знаете о вспышках — так сказать, космических сигнальных ракетах?

— Первый раз о них слышим, — признался Люк. — Мы всего несколько дней назад прорвались сквозь гравитационное поле.

Сонсен аж присвистнула.

— Так вы прорвались сквозь гравитационное поле? Ну, вы молотки, доложу я вам. Тому, кто это поле вырабатывает, известие это придется не по нутру.

— Не надо песен, — нахмурилась Календа. — А кто его вырабатывает? Да вы же сами.

— Что? О чем это вы толкуете?

— О поле, о чем же еще. Гравитационное поле вырабатывается на этой станции. Заодно и помехи по всем каналам связи.

— Клянусь пылающими звездами. Неужели это правда?

— Вы этого не знали, — произнес Ландо. Это был не вопрос, а констатация факта.

— Ну, конечно. Да и никто из нас этого не знал. Похоже на то, что и меня плохо проинструктировали.

С каждой минутой Люк все больше становился в тупик. Как же могло так получиться, что персонал станции не знал, что на ней вырабатывается гравитационное поле? И что это за сигнальные вспышки, о которых толкует Сонсен?

Совершенно очевидно, что все не так просто, как это могло показаться на первый взгляд. Но было неясно, что же именно происходит на Станции.

— Мне кажется, что нам нужно кое-что обсудить, — проронил Люк.

Турбоватор плавно подъезжал к Пустотограду.

— Если вы хотите понять, что представляет собой Центральная, вы должны иметь в виду, что этого не знает никто, — заявила Сонсен. — Мы здесь живем. Только и всего. Она существует, а вместе с ней и мы, больше мы ничего не желаем знать. Никто не задумывался над тем, почему тут все устроено так, а не иначе. Мы не знали, почему Центральная Станция выполняла те или иные операции, но мы, как правило, знали, что это за операции. По крайней мере, мы так полагали. До последнего времени, когда террористы начали выкидывать свои штучки.

— Мы только что прибыли на Центральную, — заметил Ландо. — О каких террористах идет речь?

— Хотелось бы мне самой знать ответ на этот вопрос, — покачала головой дежурная. — На нас совершали нападения. И весьма жестокие. Но никто не брал на себя ответственность и не предъявлял к нам никаких требований. Даже намека на них. Мы подозреваем тратасвобов или двоемиров и прочих, но все они отрицают свое участие в террористических актах. Кроме того, если бы они были в состоянии их осуществить, то эти молодчики не стали бы напрасно тратить время на угрозы, а просто захватили бы власть. Конечно, в условиях информационной блокады Станция была отрезана от внешнего мира. Возможно, всем давно ясно, что произошло, проблема решена, но мы об этом не знаем.

Люк сообразил, что тратасвобы — это члены партии Освобождения Тралуса и Талуса, а двоемиры, очевидно, это шовинисты, ратующие за суверенитет каждого из Двойных Миров. Оказалось, что так оно и есть. Мысль Сонсен была ему понятна. Он был уверен, что группировки, о которых идет речь, яе представляют серьезной угрозы.

— Расскажите нам об этих нападениях, — попросил он Сонсен.

Та подошла к окну обзора турбоватора.

— Через минуту-две вы сами убедитесь, какой они нанесли ущерб. Пустотоград некогда был превосходным городом. В нем производилось достаточное количество продовольствия. Его не только хватало па все население Центральной, но были и излишки. В нем были парки, красивые дома, озера, речки. Зеленый, голубей, прохладный — словом, чудный город. Потом кто-то начал развлекаться с Точкой Накала.

• Предыдущая
• 23/69
• Следующая