Меч Владигора - Бутяков Леонид - Страница 18

Старая Хагда еще долго могла языком трепать, но Азаргу некогда было слушать ее причитания. Приказ серого брата заставлял торопиться. Сменив коня и ни с кем не попрощавшись, он помчался к святилищу Братства.

Ему не дозволили даже умыться с дороги, сразу повели к трону Бессмертного Брата. Патолус был сердит, но, как показалось Азаргу, не он был причиной этого гнева. Или не только он.

О неудаче возле Гнилого Зуба верховный жрец уже все знал в подробностях (откуда, удивился юноша, если из борейского отряда никто, кроме обозников, в живых не остался?), поэтому Азарг осмелился рассказать лишь о своей попытке настичь Владигора в поскребском кроме. Конечно, хвалиться опять же было нечем, но Волчар ничего не должен утаивать от серых братьев.

Патолус выслушал его небрежно, вполуха, явно чем-то иным озабоченный. Лишь немного оживился, когда Азарг упомянул болезнь Владигора, и что-то быстро начертал на лежащей под рукой восковой дощечке. Но стоило Азаргу в свое оправдание заикнуться о хорошей добыче, которую обозники по его указанию доставили к Волчьим скалам, Патолус мгновенно вспылил:

— А сколько золота и серебра потратило Братство на выплаты кланам, чьи сыновья по твоей вине сгинули?!

— Они знали, на что идут, — хмуро ответил юноша. — Ратное дело — опасное…

— Не мне объяснять тебе разницу между войной и разбоем.

— Не велика разница…

— Ежели врага разбил и с добычей вернулся, никто тебя разбойником не посчитает. Но коли тебя на чужой земле бьют, а ты убегаешь, всякого барахлишка прихватив, то любой может тебя вором назвать — и будет прав!

Верховный жрец сошел с трона и, раздраженно прохаживаясь по просторному залу, вдалбливал неразумному волчонку:

— Ты позволил чувству мести возобладать над холодным расчетом воина. Увидел хвостик врага — и слюна с клыков потекла. А враг, я ведь тебя предупреждал, умен и многоопытен. Не таких волков на нож брал! И что получилось? Ведь береговые кланы не столько за погибших сыновей откуп потребовали, сколько за бесчестье. Теперь каждый будет им глаза колоть: разбойники, воры, слабаки! Ничего подобного не было бы, вернись твой отряд хоть с малой победой. Али не знаешь, как борейские старики говорят? Ограбил и не попался — молодец, крепкий воин. Догнали и победили — глупый вор, никудышный вояка, мало тебе врезали!

Азарг понимал, что верховный жрец, безусловно, прав. Понурив голову, он скорбно ждал решения своей участи.

Патолус, между прочим, посчитав нравоучения законченными, вернулся на трон и сказал:

— Рогатая Волчица предоставляет тебе возможность искупить вину. Она готова еще раз испытать тебя, Мстящий Волчар.

Азарг благоговейно рухнул на колени:

— Клянусь жизни не пожалеть, лишь бы заслужить прощение!.. Приказывай, Бессмертный Брат, я все исполню!

— Надеюсь, дух Рогатой знал, что делает, указав на этого волчонка, — буркнул верховный себе под нос и бесстрастно продолжил: — Сегодня же отправишься на южный берег Венедского моря. Драккар готов к отплытию. Под твоим началом будет двенадцать отборных воинов Братства. Прибыв на место, ты должен выследить человека, который посмел завладеть вот таким серебряным браслетом.

Патолус обнажил свою правую руку, позволяя Азаргу внимательно осмотреть Браслет Власти.

— Не знаю, где и как ты настигнешь этого человека. Братству ничего о нем не известно. Но Рогатая Волчица уверена, что ты сможешь исполнить ее волю. Обманув ее веру, ты умрешь страшной смертью и будешь обречен на вечные муки.

— Я найду его, — твердо заявил Азарг.

— Да, найдешь, — холодно кивнул верховный жрец. — И без промедления убьешь его. Теперь главное. Забрав у него серебряный браслет, ни в коем случае не пытайся примерить его. Никто из твоих людей не должен к нему прикасаться. Иначе — смерть. Драккар будет ждать тебя на месте высадки или там, где сочтешь нужным. Не имеет значения, сколько воинов ты потеряешь. Твоя цель — серебряный браслет, который ты передашь мне в этом зале из рук в руки.

Патолус громко хлопнул в ладони. В зал тут же вошел невысокий, щуплый человек с настороженно бегающими по сторонам бесцветными глазками. Серый балахон указывал на принадлежность к жреческой касте.

— Брат Гуннар, жрец пятой ступени, — внушительно произнес Патолус, — будет сопровождать тебя и сообщать мне о каждом твоем шаге.

— Значит ли это, — осмелился уточнить Азарг, — что я и мой отряд подчиняемся брату Гуннару?

— Нет, — коротко ответил верховный жрец. Дальнейшие разъяснения он посчитал излишними.

…Солнечный диск еще не перевалил через полдень, когда Мстящий Волчар ступил на палубу драккара и звонким юношеским голосом приказал кормчему править в открытое море.

Еще во сне он ощутил чье-то близкое присутствие. Враждебное или нет — разбираться было некогда. Чуть приподняв веки, Владигор увидел перед собой человека с обнаженным мечом в руке. Мгновенно — одним рывком спинных мышц — перебросив тело в сторону от возможного удара, он подсек противника ногами. Но тут же был вынужден увернуться от бросившегося на него второго воина, который, не ожидая столь бурного отпора, даже меч не вынул из ножен. Видимо, слишком доверял сокрушительной силе своих пудовых кулаков. Владигор скользнул под его рукой, перехватил ее и резко дернул вниз, швыряя неуклюжего детину лицом в песок.

Только теперь он смог вскочить на ноги и быстро оглядеться.

Увиденное не обнадеживало. Кроме тех двоих, от которых Владигор успел на какое-то время избавиться, его окружили еще трое. Они были верхом, причем один уже вытягивал стрелу из колчана.

Владигор развел руки в сторону, показывая, что в них нет оружия, и медленно двинулся навстречу лучнику. Он ступал осторожно, припадая на левую ногу, будто бы поврежденную в драке. Ближайший из всадников, сняв с пояса аркан, направил к нему своего коня. Именно на это и рассчитывал Владигор.

Когда расстояние между ними сократилось до пяти шагов, он быстро нагнулся, схватил горсть песку и метнул его в конскую морду. Жеребец испуганно взвился на дыбы. Всадник, возможно, удержался бы в седле, но Владигор ему этого не позволил. Одним прыжком князь достал его, сшиб с коня, и они оба покатились по склону песчаной дюны.

Внизу, не давая противнику очухаться, Владигор схватил его за длинные космы и безжалостным ударом кулака по ребрам живо принудил встать на колени. Выдернув из-за голенища рыбацкий тесак, он приставил его к горлу пленника. Дополнительных разъяснений не требовалось. Теперь, если нападавшие по-прежнему хотят получить в свои руки жизнь Владигора, они должны будут сначала заплатить ему конкретную цену — жизнь своего товарища. Высока ли цена — решать им.

Воины умело взяли его в полукруг, однако приблизиться не решались, явно ожидая распоряжений своего старшого. Старшим среди них был, очевидно, широкоплечий чернобородый дядька со шрамом, пересекавшим лоб и правую щеку. Он уверенно восседал на гнедом скакуне и, в отличие от других, сохранял полную невозмутимость.

Взгляды чернобородого и Владигора скрестились, как два меча. Вдруг Владигор увидел, что губы старшого растягиваются в чуть приметной ухмылке. Затем чернобородый поднял вверх руку и приказал своим воинам:

— Мечи в ножны!

Это были первые слова, которые услышал Владигор с момента столь неожиданного пробуждения на морском берегу. И они ему понравились.

Отвечая любезностью на любезность, он убрал нож от горла плененного воина. Впрочем, чтобы прирезать его в случае необходимости, достаточно будет одного мгновения. Старшой понимал это не хуже Владигора. Немного подумав, он усмехнулся и легко соскочил с коня.

— Откуда ты такой шустрый, парень? — спросил он, не делая попытки приблизиться. — Где драться выучился?

Владигор молчал, внимательно наблюдая за остальными воинами.

— Ладно, — кивнул старшой. — Будь по-твоему… Ну-ка, братцы, отступите подальше. Я сам потолкую с молодцем.