Любовные послания герцога - Бойл Элизабет - Страница 34

• Предыдущая
• 34/69
• Следующая

– Придем, – сказала ее бывшая учительница. – Мы пробудем здесь до конца недели. Так что наверняка увидимся с тобой на маскараде у Сетчфилдов.

– В каком костюме будешь ты, Джек? – спросила Фелисити. – Позволь догадаться. Думаю, что ты оденешься контрабандистом.

– Я буду Гадесом, – скорбно покачав головой, признался Джек.

– А я буду в костюме Персефоны, – сказала его жена.

– Мы еще не решили, в каких будем костюмах, – сказала Фелисити, не желая признаться, что они могут появиться разве только в костюмах «дебютанток без гроша в кармане». – Но мы увидимся с вами в ближайшее время.

– Да, увидимся, – сказал Джек, глядя прямо в глаза Тэтчеру.

– Дорогая, – сказал Джек, когда они поехали дальше. Оглянувшись на Фелисити и ее «ливрейного лакея», он нахмурил лоб. – Думаю, нам нужно перенести на другое время встречу с мистером Пиммом. – Он взглянул на нее. – К тому же мне кажется, что ты замерзла.

– Черт возьми, Джек Тремонт, не пытайся обвести меня вокруг пальца всей этой чушью! Ты хмуришь лоб таким образом только тогда, когда что-нибудь случается. И я могу поклясться, что на сей раз это имеет отношение к ливрейному лакею Фелисити.

Он улыбнулся ей, но морщины на лбу не разгладились.

– Это такой же ливрейный лакей, как я честный человек.

– Неужели все так плохо? – сказала Миранда, тоже оглядываясь назад. – В таком случае поворачивай назад, и мы сию минуту наведем порядок. – Она прищелкнула языком. – А мне он показался таким красивым парнем.

– Красивее, чем я? – поддразнил Джек, зная ответ на этот вопрос. Нерушимая любовь Миранды к нему была оплотом его жизни. Удерживала на якоре его бесшабашную натуру.

Положив руки на живот, она улыбнулась:

– Я никогда публично не признаюсь в том, как ты красив. Неприлично жене быть так сильно увлеченной своим мужем.

– Только увлеченной? – спросил он.

– Влюбленной, – призналась она и оглянулась на свою бывшую ученицу. – Ты позаботишься о ее благополучии, не так ли?

– Еще до конца дня, – пообещал он.

Когда экипаж отъехал, Тэтчер покачал головой.

– Безумный Джек Тремонт закован в брачные кандалы, – пробормотал он. – Ну и дела…

– Все не так уж мрачно, – прервала его мисс Лэнгли. – Джек изменился, вот и все. Все мужчины меняются… в конце концов. – Она говорила с таким апломбом, будто обладала многолетним опытом в этом вопросе.

Ее самоуверенность заставила его рассмеяться.

– Не так уж сильно, как вам хотелось бы думать, мисс Лэнгли. – Он подошел к ней ближе, забыв о правилах приличия и желая лишь доказать, как мало он изменился со времен своей бездарно растраченной юности. Но, к его неудовольствию, леди лишь вздернула носик и отошла от него.

Вот вам и обаяние опытного повесы. Бывали дни, когда леди не уходили с такой готовностью, попадаясь к нему в когти. Он пожал плечами и двинулся за ней следом, задав ей вопрос, который вертелся у него на языке с тех самых пор, как он увидел, что Джек приветствует Фелисити, словно племянницу, с которой давно не виделся.

– Как получилось, что вы так близко познакомились с Безумным Джеком?

– Вам не следует так называть его. Это неприлично.

– Ну, с лордом Джоном, если угодно, – исправился он.

Она кивнула, довольная тем, что он поправился, и ответила на его вопрос:

– Мисс Портер – ну, я хочу сказать, леди Джон – преподавала этикет в школе мисс Эмери, и когда…

Тэтчер споткнулся и чуть не упал.

– Безумный Джек женился на учительнице этикета? – Сначала он не поверил, а поверив, аж согнулся пополам от хохота.

Мисс Лэнгли остановилась как вкопанная.

– Не вижу, что вас так развеселило. Мисс Портер для него идеальная жена.

Тэтчер, несмотря на все свои усилия, не мог перестать смеяться.

Она ждала и, теряя терпение, отбивала носком ботинка стаккато по обледеневшему тротуару.

– Не устраивайте представление, пытаясь осмеять то, что является прекрасным образцом брака по любви.

Ее слова привлекли внимание Тэтчера. Кто бы мог подумать, что такой бессердечный шалопай, как Джек Тремонт, способен влюбиться?!

– Стоило человеку уйти на несколько лет на войну, как весь мир перевернулся. Я начинаю верить, что французы одержали победу.

– А теперь вы выставляете себя на посмешище, – заявила она.

– На посмешище? – Он покачал головой. – Это всего лишь скептицизм. Просто мне трудно поверить, что человек, которого я помню, о котором слышал, – торопливо добавил он, – теперь являет миру образец семейного счастья.

– Поверьте, это было нелегко, – сказала Фелисити и, закутавшись поплотнее в накидку, снова двинулась по улице. – Пришлось приложить некоторые усилия, прежде чем он увидел смысл в браке, а мисс Портер вообще едва не отказалась наотрез видеть, как сработает наш план…

– Ваш план?

– Ну-у, это был преимущественно мой план, – призналась она, останавливаясь. – Но Талли и Пиппин, надо отдать им должное, тоже помогали.

Тэтчер сложил на груди руки.

– Значит, все это ваших рук дело?

Ему показалось, что она чуть ли не раздулась от гордости.

– Не скрою, это мне пришла в голову мысль, что они могли бы подойти друг другу, – сказала Фелисити. – И не смотрите на меня так сердито. Ведь что-то нужно было делать! Этот мужчина был настоящим отшельником, потерянным для общества и семьи, тогда как мисс Портер….

– И вам нужно было вмешаться! – Разве это не было достаточно серьезным предостережением? Эта маленькая девчонка умудрилась обхитрить Безумного Джека Тремонта! Если раньше он ее не боялся, то теперь начал побаиваться. Он-то думал, что это ее увлечение сватовством – пустая забава, однако на лицо были ее достижения в этой области. Причем весьма впечатляющие. Неудивительно, что ей удалось обвести вокруг пальца его дедушку.

– Я просто помогла двум людям оказаться в одном месте, а потом задержаться там до тех пор, пока они не поняли, что в их союзе есть здравый смысл, – сказала она, снова пускаясь в путь.

– Вы занимались сватовством, – сердито сказал он, нагоняя ее, – а это не что иное, как вмешательство в чужую жизнь.

– Вам показалось, что они против этого возражают? – сказала она с самодовольной улыбкой. – Они подходят друг другу – и этим все сказано. А самое глазное – они любят друг друга.

И тут его осенило. Она явно гордилась тем, что поймала Безумного Джека в брачную ловушку, но для нее главным было не это, а то, что эти двое были безумно влюблены друг в друга. Этого только слепой мог не заметить.

Но то, о чем она умалчивала, не могли скрыть ее глаза. Когда она взглянула вслед удаляющемуся экипажу Джека, он заметил крошечный огонек зависти в ее чудесных голубых глазах.

– Я думаю, что ни один из них никогда не обзавелся бы семьей, если бы они не нашли друг друга и не влюбились.

– Вы ожидаете, что я поверю, будто как только вы свели их, так они сразу и влюбились друг в друга? Так не бывает, мисс Лэнгли, – сказал он, когда они сворачивали на Брук-стрит.

– Когда-нибудь у вас изменится мнение по этому вопросу, мистер Тэтчер, – сказала она все тем же самодовольным тоном, умудренного жизненным опытом человека. – Когда сами влюбитесь.

– Почему это, интересно, так происходит, что как только какой-то одинокий мужчина заявляет о своей незаинтересованности в любви и браке, так каждая женщина в пределах слышимости считает своим личным долгом найти для него невесту? Ни один мужчина в здравом уме не станет добровольно бродить по Лондону с колокольчиком на шее, как этот болван Тремонт.

– Мне кажется, ему нравится звук колокольчика, – сказала она, одарив его своей сногсшибательной улыбкой, от которой у него перехватывало дыхание. Ох уж эта, девчонка! Прорвала-таки его линию обороны!

Вот так они и добиваются своего, подумал он, увидев, как она снова бросила на него кокетливый взгляд. Своими взглядами, обещающими страсть. А потом не успеешь оглянуться, как тебя будут катать по Лондону, словно мопса на шелковом поводке и с каким-нибудь дурацким бантиком на голове.

• Предыдущая
• 34/69
• Следующая