Всемирная история пиратства - Благовещенский Глеб - Страница 59

Вот такой бесславный финал ожидал в итоге Пьера Француза и его команду – естественно, по версии Эксквемелина. Ну уж а кому вы предпочтете верить – современным историкам или пирату-летописцу, уже решать лично вам!

(16?? – 16??), Франция

Лессоне (Лессон, Лассон) – французский флибустьер, входивший в число 1200 пиратов, примкнувших в мае 1678 года на своих судах к эскадре адмирала д’Эстре, который намеревался захватить Кюрасао; план провалился, поскольку эскадра наскочила на рифы и значительная часть кораблей пошла ко дну (подробнее см. в статьях, посвященных Николасу ван Хоорну, Мишелю де Граммону, Томасу Пейну). Среди затонувших кораблей было и суденышко Лессоне, сумевшего уцелеть. Видный отечественный исследователь пиратства Виктор Губарев полагает, что он, вероятно, был доставлен капитаном Уильямом Райтом на острова Сан-Блас у северной оконечности Панамского перешейка. Оттуда Лессоне добрался до Гаити, где в порту Пти-Гоав добился своего назначения капитаном на корабль водоизмещением в 86 тонн с 6 пушками на борту. Это было вполне надежное, крепкое судно; в 1679 году Лессоне вернулся на нем обратно к островам Сан-Блас, где он сумел убедить местных индейцев из племени куна присоединиться к его экипажу, составлявшему около сотни человек, для захвата города Чепо. Индейцы вняли доводам Лессоне, и объединенная рать двинулась через перешеек покорять испанский город. Однако не тут-то было! Поход завершился сокрушительной неудачей…

Лессоне вернулся несолоно хлебавши, но тут к островам Сан-Блас подошел корабль Джона Коксона. Это был английский пират, еще совсем недавно собиравшийся вместе с Ричардом Соукинсом взять Панаму. Однако пиратам не удалось подобраться незамеченными, поскольку их уже поджидала мощная эскадра испанцев. В последовавшем далее сражении Джон Коксон не проявил должной отваги, в чем и был обвинен. На этом союз Соукинса и Коксона прекратил существование (подробнее см. статью, отведенную Р. Соукинсу). Естественно, отлученный Коксон, вынужденный убраться восвояси, и не думал рассказывать Лессоне о том, что приключилось в гавани Панамы и почему он оказался в одиночестве. Он горел энтузиазмом, подсознательно стремясь реабилитироваться, и убедил Лессоне в том, что им необходимо немедленно соединить свои силы для нападения на Портобелло. Лессоне согласился.

На сей раз его рейд оказался удачным. Оба корсара с богатой добычей поплыли в направлении Коста-Рики, а оттуда уже вернулись на острова Сан-Блас. Коксон предложил Лессоне восстановить силы, а потом через Панамский перешеек плыть к Тихому океану, где всегда можно рассчитывать на изрядную поживу. Лессоне, взвесив все «за» и «против», предпочел отказаться. Английский корсар, не думая настаивать, отправился в путь один.

В дальнейшем Лессоне вернулся обратно в Пти-Гоав, где приобрел для себя плантацию и, скорее всего, совершенно ушел от дел. Во всяком случае, последнее упоминание о нем датируется 1680 годом.

(Jean-David Nau l’Ollonais) (1635–1667), Франция

Среди авторов прежних времен, которые в качестве темы избрали для себя пиратов, можно выделить двоих: Александр

Эксквемелин и Ф. Архенгольц. Первый был пиратом, который явно ощущал неоднозначность происходящего. Стремясь сохранить для Истории самые знаменитые деяния пиратов, он запечатлевал их на бумаге. Ф. Архенгольц – не пират, он именно писатель, для которого пиратская тема явно превалирует. Его повествование о Франсуа л’Олонэ слишком хорошо, чтобы раздергивать его на цитаты, особенно когда есть возможность привести его во всей полноте, что мы и делаем.

«Одним из отличных предводителей флибустьеров был л’Олонэ, которого подвиги и участь достойны подробного описания. Он происходил из Пуату, во Франции, и родился в так называемой Олонской степи, откуда и заимствовал прозвание, под которым известен. Вначале он принадлежал к буйволовым охотникам на острове Испаньоле и своей милостью прославился между товарищами; потом вступил в общество флибустьеров и отличался на море.

^{Франсуа л’Олонэ}

Мужество Олонэ, подкрепляемое большим умом и хитростью, заставило тогдашнего губернатора Тортуги Де-ла-Пласа уговорить его приняться за морские набеги. Он сам дал ему корабль, и новый пират сделался в скором времени ужасом всех испанцев в Америке. Всякий умел рассказать что-нибудь о его подвигах и жестокостях. Все ему удавалось: он имел постоянно хороший ветер, легкие победы, богатую добычу, пока вдруг не поразил его жестокий удар судьбы: во время ужасной бури корабль его разбило на берегу Кампече. Экипаж укрылся было на берегу, но испанцы во множестве напали на него и убили большую часть; Олонэ был только ранен. Хитрость спасла его: он запачкал себе лицо и все тело кровью и упал между убитыми. Тут пролежал он, пока удалились испанцы, пробрался в лес, перевязав кое-как свои раны, снял платье с одного убитого испанца и смело пошел в город. В окрестностях города удалось ему подговорить несколько невольников соединиться с ним. Олонэ смело пришел в город Кампече, где многие товарищи его томились в цепях, а жители праздновали смерть его. Счастье увенчало дерзость – никто не узнал его. Невольники украли лодку и на ней отправились с Олонэ на Тортугу, куда и прибыли благополучно.

С этой минуты желание Олонэ отомстить испанцам не знало более границ; но он обеднел и только с величайшим трудом мог вооружить две лодки, на которых находилось 26 человек. С ними поехал он к Кубе, чтобы разграбить город де-Лос-Кайос, производивший значительную торговлю. Но несколько рыбаков вовремя заметили пиратов и подняли тревогу, что заставило гаванского губернатора поспешно отправить на помощь городу фрегат, вооруженный 10 пушками и 90 солдатами. Кроме того, приказано соединиться с флотом еще четырем хорошо вооруженным судам из Порт-о-Пренса, чтобы непременно погубить пиратов. Губернатор предписал командирам судов „не возвращаться, не истребив всех морских разбойников до последнего“. Начальник фрегата должен был присягнуть, что не пощадит никого, и взял с собою негра для исправления должности палача. Олонэ узнал обо всех этих распоряжениях и, не дожидаясь соединения неприятельских сил, пошел навстречу фрегату и сошелся с ним ночью. Лишь только начало светать, флибустьеры напали на фрегат с обеих сторон и взошли на него. Испанцы защищались храбро, но, наконец, 90 человек должны были покориться двадцати одному флибустьеру, и весь экипаж принужден сойти под палубу. Овладев кораблем, Олонэ приказал выводить испанцев поодиночке на палубу и всем собственноручно отрубил головы, причем не был забыт и негр, которому назначили должность палача. Ярость Олонэ доходила до того, что он после каждого удара лизал кровь, стекавшую с его сабли. Он оставил в живых только одного испанца, чтобы отправить к губернатору со следующим извещением: „что в возмездие за назначенный ему род смерти он не оставит в живых ни одного испанца и имеет большую надежду наказать таким образом и самого губернатора, который, с своей стороны, однако, ни в коем случае не должен надеяться поймать его живого“.

Олонэ не хотел упустить и других четырех судов, назначенных против него: отправился немедля в Порт-о-Пренс и взял их без сопротивления. Тут нечего было ждать добычи – да и не ее искал жестокий пират: он дышал только местью. Поэтому весь экипаж был брошен в море, а суда потоплены.

Таким образом, Олонэ приобрел хороший корабль; но для управления им недоставало у него моряков и провианта; поэтому он решился вернуться, но прежде зашел еще в гавань Маракайбо и близ нее взял богато нагруженный корабль, с которым отправился на остров Тортугу.