Начала - Белоусов Сергей - Страница 75

– Тысячи тысяч… – ошеломленно прошептал волшебник. – И все вмиг погибли… Полсотни веков назад… Ведь сейчас во всех Ста Городах, пожалуй, столько людей не наберется! Но неужели никто не пытался попасть в тот самый Изначальный Далл? Если город нетронутым поглотила земля, сколько интересного можно найти там!

Торговец отрицательно покачал головой:

– Навеки прокляты древние стены. Не может людская нога преступить Последний Порог. Ибо проснуться тогда может зло, сгубившее Далл Изначальный.

– Последний Порог? Что это?

– Неведомо то мне. В народе лишь молвят, что в подземельях городских есть некая дверь, что ведет за запретный порог. Последним его называют, поскольку не суждено уж более зашедшим за него в мир живых вернуться. – Лайон помолчал немного и еле слышно добавил: – Однако про то лишь бродяги да воры поведать нам могут…

«Действительно, – подумал Амин. – Гильдия Воров! Ведь им должно быть все равно – жив хозяин вещей, которые приглянулись, или же давно мертв. Если мертв – даже лучше, не хватится пропажи… Эх, жаль, Яла уехала!»

– Так я могу узнать у членов Гильдии Воров, как попасть в подземелья Второго Далла и, быть может, где искать Последний Порог? – прямо спросил маг.

– Не утверждаю я этого, – осторожно ответил старик, – но и отрицать не стану. Узнай сам, если хочешь… Но зачем ты собрался искать запретный порог?

– Да нет, я сейчас никакой не порог разыскиваю, а… – Амин запнулся – еще немного, и он проболтался бы о пропавшей Зелине. – Я потом расскажу, хорошо? Спасибо большое, господин Лайон. Придется, видно, опять идти к Парсе, – прошептал он себе под нос.

– Приятно мне, если удалось полезное что-то рассказать тебе, – приложил руки к груди Лайон. – В лавке своей всегда тебя видеть рад я, юноша.

Волшебник поклонился в ответ и, взявшись за ручку, уже открыл дверь, когда услышал сказанные вслед слова старика:

– Хромого Парсы в Далле нет третий день. Иди сразу туда, куда в прошлый раз направил тебя он.

– Глуховат, значит! – хмыкнул Амин, оказавшись за дверью. – Да, торговец, кажется, не прост, совсем не прост…

Взглянув на солнце, волшебник охнул и бегом бросился к Дворцу Гильдии – времени прошло гораздо больше, чем он полагал.

Сегодня вечером, если Элениэль не удастся ничего узнать о судьбе Зелины, он отправится в «Жабьи Лапки». Юноша надеялся, что там он найдет себе провожатого, который поможет по древним катакомбам пробраться к подвалу в доме Милисенты. И какие бы ловушки ни установила магесса, он попадет в дом, чтобы найти пропавшую девушку.

– Что носом крутишь, красавчик?

– Сама-то неужели ничего не чуешь?

– Дерьмом попахивает. И еще, похоже, неподалеку падаль какая-то гниет, – спокойно сказала Яла. – А ты что же, думал, здесь розы везде цветут?

Небольшое пятно света, которое отбрасывал крошечный светильник, выхватывало из мрака лишь несколько осклизлых камней боковых стен тоннеля и масляно поблескивавшую буро-коричневую жижу. Именно по этой жиже, доходившей то до щиколотки, а иногда и до колена, осторожно пробирались Амин и Яла.

– И чего я опять к тебе нанялась, – проворчала через некоторое время воровка. – Не иначе ты меня охмурил-таки какой-то магией!

– Ага, – согласился волшебник. – Заклинание Жадности – я заметил, оно очень хорошо на тебя действует!

– Если бы не Проклятие Пустого Кармана, только бы ты меня и видел! – огрызнулась Яла. – Эх, не на того петуха я ставку сделала! В ту же ночь, как мы с тобой расстались, я, едва от слепоты после Кошачьего Глаза прозрела, потащилась к Хитрому Матру – там в два счета все денежки и спустила. А без них – куда податься!

Амин едва заметно улыбнулся. Он и удивился, и обрадовался, когда этим вечером в «Жабьих Лапках» к нему за стол подсела старая знакомая – Яла. То, что она все-таки подошла, было хорошим знаком – при расставании воровка клялась, что больше никаких дел с магами иметь не собирается. А волшебник оказался готов к этой встрече куда лучше, чем к прежним.

Правда, для этого ему пришлось в Гильдии забраться в особый шкаф, где хранились различные амулеты, изъятые у преступников. Амину нужно было решить сразу две проблемы – найти деньги для найма (до выдачи жалованья оставалось еще два дня) и уговорить того, с кем он встретится, составить ему компанию в неизбежно опасном путешествии по подземному Даллу. Решение обеих этих проблем оказалось в одном невзрачном кошелечке с парой золотых монет. На который к тому же был наложен один из вариантов заклятия Морока. Человека, взявшего этот кошелек в руки, можно было уговорить сделать все что угодно – или почти что угодно.

Заодно юноша прихватил амулет в виде сердца из двух половинок. Стоило крепко сжать или резко ударить одну из половинок, другая, даже на расстоянии, начинала пульсировать и загоралась ярко-красным светом.

Медальон, с помощью которого можно было определить, где находится специальная булавка, конечно, был бы теперь кстати. Когда-то давно Амин нашел эти медальон и булавку в Троггийских горах. Увы, искусное творение гномов сейчас покоилось в трясине одного из болот между Ольме и Енау. В самом начале своей службы на границе юноша едва не погиб в предательской топи. Чудом ему удалось выбраться, но мешок с вещами, среди которых был и тот удивительный медальон, погрузился в буро-зеленую жижу навеки…

Уже одно то, что Амин без письменного разрешения за подписями Корнуса и Эртума залез в хранилище изъятых вещей, грозило ему серьезным взысканием от самого Архимагистра. А за использование похищенных амулетов должно было быть назначено служебное расследование. Еще совсем недавно Амин не мог и подумать, что сможет решиться на такое должностное преступление. Однако волшебник не видел иного выхода – а кроме того, твердо был намерен разоблачить заговор Ордена Света в стенах Гильдии Магов Далла и в случае успеха рассчитывал на снисхождение за свои нарушения установленных правил.

Амулеты Амин выкрал уже под вечер. Не вытерпев, он все-таки к концу дня заглянул в кабинет Элениэль. Девушка неодобрительно посмотрела на него, но все-таки сообщила, что ей удалось выяснить. Увы, известно ей стало совсем немного. С помощью особых заклинаний, которые могли использовать только эльфы – и то лишь применительно к своим сородичам, – чародейка узнала, что Зелина жива и находится где-то неподалеку, в Далле. Также ей удалось установить, что из дома Милисенты она сегодня не выходила. Однако больше ничего определенного Элениэль сказать не смогла. Поэтому друзья договорились, что сегодня вечером Амин к эльфам заходить не будет, а останется у себя – вдруг Зелина все же даст о себе знать. Если же этого не произойдет, то завтра днем они вдвоем постараются попасть на прием к Торусу под благовидным предлогом попросить помочь установить связь с сестрой эльфийки, не подающей вестей со времени своего отъезда.

Амину показалось, что Элениэль что-то не договаривает – особенно когда та, пряча глаза, взяла с юноши слово ничего не предпринимать до их похода к Архимагистру. То, что эльфийка на него не смотрела, оказалось весьма кстати для волшебника – иначе она вполне могла его раскусить, когда юноша торжественно поклялся десятью Хранителями не приближаться ни к парадному, ни к черному ходу в дом Милисенты.

О том, что на этот раз Амин собирался проникнуть в дом магессы через подвал, он, разумеется, не сказал, – но, взглянув ему в глаза, Элениэль наверняка что-то заподозрила бы.

Поэтому сразу из Дворца Гильдии волшебник направился в Тихий квартал, рассчитывая найти там проводника по подземному Даллу. Надежды его сбылись – Яла, так и не уехавшая из города, согласилась составить ему компанию. Ее защитный амулет не почувствовал заклятие Морока, так что Амину без особого труда удалось ее нанять. Правда, двух золотых оказалось недостаточно – но воровка под действием заклинания согласилась подождать остатка оплаты три дня.

Хотя Яла и в этот раз требовала целые сутки на приготовление, волшебник настоял на том, чтобы они отправились в путь немедленно. И вот, купив за явно преувеличенную цену пару небольших светильников у хозяина «Жабьих Лапок», они сразу же двинулись на улицу Венков. Там, позади одного из домов, воровка указала юноше на закрытый тяжелым люком колодец. Внутри в его стену были вделаны железные скобы, по которым Амин и Яла спустились вниз.