В августе 79-го, или Back in the USSR - Ахмаров Азат - Страница 25

Я не стал больше разговаривать с пузаном, а просто кивнул своим ребятам. Они тут же заслонили своими могучими фигурами меня с Женей. Кавказец понял, что его огромный живот не катит против их бицепсов, и, зло выругавшись на своем языке, повернулся и ушел.

– Мне, наверно, не надо было такие шорты надевать, – робко сказала Женя. Она сильно испугалась.

– Вот еще, у тебя же к шортам бесплатное приложение – Рома с Валерой! – беззаботно пошутил я.

Мы выбрались с рынка и, нагруженные покупками, пошли к машине. По дороге я купил девчонкам потрясающие розы. Такие огромные бутоны можно увидеть только на нашем юге.

В двух шагах от машины нас догнала компания – наш знакомый толстый любвеобильный кавказец с четырьмя носатыми дружками.

– Ну что, поговорим?

Я жестом остановил ребят, которым не терпелось проверить на практике свои достижения в айкидо, и посмотрел на кавказца.

– А что, Анвар в курсе этого беспредела?

– А ты что, знаешь Анвара? – смутился кавказец.

– Да вот, хотел познакомиться, – неопределенно ответил я.

– Хотел – давай познакомимся. – К нам подошел седой вчерашний чеченец из ресторана с двумя молодыми парнями. – Откуда такой, назовись, кто за тебя слово сказать может?

– Артур меня зовут, Абхаз из Анапы меня знает, – ответил я, решив блефануть. – Рустам с рынка со мной работает.

– А, Абхаза знаю, про Рустама тоже слыхал. – Голос у Анвара подобрел. – А это что, Жоры пацаны?

– Да.

– К нам по делам или на отдых?

– К Алле Борисовне в гости заезжали.

– Да, видел вас за ее столиком, хотел на саму посмотреть, цветы подарить – нравится она мне. Да не вышло пока.

– Ничего, она три дня выступать будет, на концерте и увидишь.

– Хорошо… А ты, Шота, – Анвар повернулся к оробевшему толстяку, – когда нормальных людей от лохов сможешь отличать? Да и слюни на чужое добро не распускай!

Он с удовольствием посмотрел на Женю и пожал мне руку.

– Ну, добро, Артур, передавай привет Рустаму и Абхазу. Отдыхайте, не волнуйтесь, никто к вам больше не подойдет.

Мы распрощались и уехали из слишком гостеприимного Сочи. Надо бы мне притихнуть пока, да как-то не получается. Хотя поездка получилась даже более удачной, чем я ожидал. Сейчас оставалось два сложных дела – документы и аппаратура, которую надо как-то привезти из-за бугра. Я решил сразу же по приезде в Анапу навестить всемогущего морехода Васильича. Но сразу не получилось – дома вовсю звенел телефон.

– Ты куда пропал, я тебя второй день ищу! – Это был Рустам. – Сиди дома, сейчас подъеду. Дело есть!

Суть дела он мне рассказал, как только переступил порог. Оказалось, в морг доставили бомжа, утонувшего по пьянке. На берегу аккуратной кучкой лежала его одежда, но карманы были пустые. Тело, как неопознанное, вместе с одеждой привезли в морг. А там опытный Михалыч, санитар морга, под подкладкой поношенного пиджака обнаружил паспорт утопленника, его трудовую книжку и справку об окончании школы-интерната. Михалыч сразу вспомнил просьбу Рустама и позвонил ему.

– Смотри, какое совпадение, – сказал Рустам, хлопнув об руку паспортом, – его тоже звали Артур, и документы милиция не нашла. Я выяснил, что он корефанился с Профессором, алкашом с кладбища, они там подрабатывали иногда – могилы рыли. Больше его никто не знал. Я Профессору денег дал на билет и велел больше в Анапе не показываться!

Рустам дал мне потрепанный паспорт и замусоленную трудовую книжку на имя Мудакирова Артура Керимовича. В паспорте лежала сложенная вчетверо справка об окончании Березовской школы-интерната.

– Что за интернат?

– Детский дом так называется. В общем, сирота ты.

– Да ты что, Рустам, он же на меня вообще не похож… да и фамилия – ухохочешься.

– Ничего ты не понимаешь! – Рустам усмехнулся. – Наоборот, все к лучшему. Ты случайно падаешь в воду на пристани – там вся вода в нефти от катеров, – фотка в паспорте портится, и ты пишешь заявление на замену паспорта. В паспортном столе моя знакомая – сделает все без очереди! А пока выдаст тебе справку, что паспорт находится на замене.

– А фамилия? Мне же с такой фамилией в приличном обществе не показаться!

– Ничего ты не понимаешь, наоборот – классная фамилия! Подаешь еще одно заявление с просьбой поменять ее как неблагозвучную – и выбираешь себе любую, хоть Брежнев! Комар носу не подточит!

– Ну, Брежнев не разрешат, конечно. А прописка? Он же прописан в какой-то общаге в Сургуте!

– Да это вообще не проблема. У нас в Анапе есть дом, развалюха на окраине, и моя знакомая туда всех прописывает, проблем ни у кого не было!

– И много она туда уже народу прописала?

– Ну, моих только человек пять.

– Нет, так не пойдет, это подозрительно, при первой проверке погорю. – Я задумался. – Лучше сделать так – подождем, когда сгорит какой-нибудь дом. И пусть она туда меня и пропишет. Только сам сгорит, слышишь, Рустам?!

– Да понял, понял. Хорошо.

– Смотри, какая у меня трудовая биография. – Я полистал трудовую книжку с множеством записей. – Последнее место работы – лесоруб Красноселькупского леспромхоза Ямало-Ненецкого округа! Из лесоруба – в композиторы, крутой поворот!

– А что, работа на свежем воздухе располагает к поэзии, – пошутил Рустам. – Да и кто у тебя «трудовую» смотреть будет?!

Вариант был неплохой, впрочем, и выбирать мне было особо не из чего – такого случая больше могло и не представиться. Сценарий только нужно было немного подчистить. Но с Рустамом это обсуждать совсем не обязательно.

Мы поехали на пристань, где я на виду у дежурного матроса, изображая пьяного, поскользнулся и упал в воду. Перед этим в паспорт я вложил кусочек поролона, так что результат был налицо, вернее, на фотографии – она была неузнаваема. Матрос помог мне выбраться из воды, за что тут же получил десятку. Я с Рустамом доехал до паспортного стола, где собственноручно написал два заявления. Фамилию решил оставить старую – Башкирцев, тем более что именно под ней меня знают Пугачева и Намин. Тут же сдал испорченный паспорт и получил справку о том, что мой паспорт находится на замене в паспортном столе. Большая часть дела была решена, оставалось только дождаться прописки. Я поблагодарил Рустама и отправился искать дом Васильича – помощника капитана сухогруза. Васильич оказался крепким нестарым еще мужчиной с черными усами и хитрым взглядом. Я поздоровался и сказал:

– Я от Ильи Вагановича. У меня большой заказ. Внимательно осмотрев меня, Васильич приоткрыл двери в дом, приглашая войти. Жилище его оказалось нехило упаковано: японский телевизор, музыкальный центр и даже импортный холодильник. Холодильники иностранного производства были большой редкостью в СССР, так как ввоз крупных фирменных вещей из-за границы был связан со множеством хлопот.

Васильич оказался очень осторожен – он тут же позвонил Илье Вагановичу:

– Алло, Илья Ваганович? Тут от вас человек подошел, Артуром представился. Поговорите с ним, он это или не он.

После проверки, успокоившись, он поинтересовался, какие товары меня интересуют. Я вкратце объяснил.

– Вовремя подошел, мы через четыре дня уходим из Новороссийска в Гамбург.

Из толстой пачки Васильич вынул несколько каталогов и рекламных проспектов музыкальных инструментов и аппаратуры. Я выбрал себе шестнадцатиканальный микшерский пульт Yamaha, электрогитару Telekaster, два студийных и пять концертных микрофонов Neumann. Среди рекламных проспектов я обнаружил один проспект с фотографией певицы Кейт Буш, рекламирующей новинку – концертный беспроводной радиомикрофон. Кейт Буш, оказывается, первая в истории мировой эстрады использовала в своем концертном туре радиомикрофон. Стоил он бешеных денег – около двух тысяч долларов, поэтому я с сожалением вынужден был от него отказаться.

Я решил заказать студийный четырехдорожечный катушечный магнитофон Tascam c 38-й скоростью – именно этот стандарт звукозаписи использовали в это время почти все студии мира. Для концертов я выбрал профессиональную кассетную деку Tascam, процессор эффектов Yamaha и неплохой новый синтезатор Roland Juno.