Гибель «Русалки» - Йерби Фрэнк - Страница 17

• Предыдущая
• 17/100
• Следующая

– Думаю, из тебя вышел бы хороший моряк, – сказал капитан Трэй. – Пусть меня свяжут канатом и протащат под килем, если это не так!

– Тогда возьмите меня с собой, когда будете уезжать! – воскликнул Гай. – Я буду стараться, я научусь…

Капитан Трэй положил свою тяжелую руку на плечо мальчика.

– Я бы взял тебя, парень, – мягко сказал он, – если бы не два обстоятельства: во-первых, я, возможно, навсегда покончу с морем еще в этом году, если на этом будет настаивать черноволосый ангел, которого я оставил на Кубе. Она надумала завести там плантацию сахарного тростника. Во-вторых, я никогда не дам койку на борту судна, которым командую, молодому человеку, пока не получу от его отца письменное разрешение. Теперь подумай-ка, мальчик, и скажи мне честно: твой отец тебя отпустит?

– Нет, – ответил Гай с несчастным видом. – По крайней мере, теперь. Может быть, попозже, когда я стану старше…

– Я так и думал, – сказал капитан Трэй ласково. – Вот что я тебе скажу. Если когда-нибудь ты все-таки получишь разрешение, доберись до Гаваны и спроси меня. В любой портовой таверне знают капитана Трэя и проложат тебе прямой курс ко мне. А если я к тому времени стану на якорь, у меня много друзей, которые возьмут тебя на борт, стоит мне только замолвить за тебя словечко. Но хорошенько подумай, прежде чем решишь уйти в море: жизнь моряка – ненадежная штука…

– Расскажите мне о ней, сэр, – попросил Гай.

– Позже. Сейчас я хочу немного образумить моего старика. Продолжай рыбачить, парень, а мы со шкипером пойдем на корму и поговорим…

– Да, сэр, – сказал Гай и взял удочку. Через мгновение Кэти сидела рядом с ним. Она долго молчала, поэтому Гай мог слышать отголоски спора, приглушенные выкрики старого Тэда Ричардсона:

– Да не нужна мне ферма, разрази ее гром! Нынешняя жизнь меня вполне устраивает! Трэй, ты что, хочешь, чтобы твой старенький папа умер от перенапряжения? Что-что? Ниггеры? Господи, сынок, куда как легче вести дело самому, чем выколачивать работу из этих тупоголовых черных ублюдков. Я еще раз тебе говорю…

– Гай, – робко позвала Кэти.

– Да, Кэти? – нехотя откликнулся Гай.

– Как ты думаешь… я красивая? – прошептала она.

Гай критически оглядел ее: дикое лесное создание, стройное, с глазами лани.

– Да, – сказал он безжалостно. – Если судить по тому немногому, что я могу видеть под слоем грязи…

– Я… я буду умываться, – чуть слышно сказала она. – С этого дня и впредь я буду чистой. Вплету ленточки в волосы, надену красивое платье и…

– Но зачем? – сказал он насмешливо. – Зачем тебе это, Кэти?

Она не отводила от него глаз, полных боли.

– Чтоб… Чтобы нравиться тебе хоть немного, Гай, – сказала она напрямик. – Я что угодно сделаю, чтобы тебе понравиться…

– Что угодно? – бесстрастно вопросил Гай. – А скажи мне, Кэти, что ты имеешь в виду под этим «что угодно» ?

– Все, что бы ты ни захотел от меня, Гай, – сказала она, и голос ее был так искренен и чист, что он почувствовал стыд.

– Не мели ерунды! – сказал он резко и отвернулся.

Услышав, как она всхлипнула, Гай взглянул на нее. Но, прежде чем он успел найти слова утешения, к ним подошли капитан Ричардсон и его отец.

– Чересчур крепкий орешек для меня! – вздохнул капитан Трэй. – А может, он и прав. Фермерская работа очень тяжела в таком возрасте. В его жизни есть своя прелесть, во всяком случае, могла бы быть… Не окажешь ли мне услугу, сынок?

– Да, сэр, – с готовностью ответил Гай.

– Найми для меня на одной из соседних плантаций пару хороших работников, умеющих плотничать. Я хочу превратить эту развалюху-лодчонку в уютное жилье. У Кэти будет приличная одежда, и ей надо ходить в школу.

– О нет! – завопила Кэти.

– Кэти, – мягко сказал Гай, – помнишь, что ты только что говорила?

– Да-а-а-а, – всхлипнула она.

– Если ты это сделаешь, ты очень… очень меня обрадуешь. Пойди в школу, научись читать, писать, считать и разговаривать как леди…

– Хорошо, Гай, – прошептала Кэти.

– Ты уже знаешь, как обращаться с женщинами, не правда ли, сынок? – сказал капитан Трэй. – Так ты найдешь мне этих работников, мальчик? И портного?

– Да, сэр.

– Хорошо. Тогда простимся с тобой, и приводи их. Скажи их хозяину, что я хорошо заплачу, в разумных пределах разумеется… Что ты ждешь, парень?

– Раньше чем завтра я вам все равно ниггеров не найду, капитан, а вы обещали рассказать мне все о моряцкой жизни. И о ваших приключениях, сэр…

– Хорошо, – сказал капитан Ричардсон. – Начнем с того, что я командую невольничьим судном и не стыжусь этого. Мне кажется, что человеку, который сам держит ниггеров, не стоит презирать тех, кто ему их привозит. Кроме того, все эти рассказы о жестоком обращении с ними в пути – выдумка от начала до конца. Да всякому здравомыслящему человеку ясно, стоит только немножко пошевелить мозгами: какая нам польза от дохлых ниггеров? Мы уж стараемся обращаться с ними поласковей…

Он продолжал говорить, и Гай почти видел все это: караваны невольников, извилистой вереницей бредущие в предназначенные для них загоны; каноэ, переполненные неграми, прыгающие в волнах прибоя; огромных акул, ждущих, когда они перевернутся; невольничий парусник, принимающий свой груз; матросов, ведущих негров вниз, пристегивающих цепями их ноги к нижней палубе, а затем медленно поднимающихся наверх, чтобы внимательно следить, не рыскают ли у берега крейсеры Международной комиссии по борьбе с работорговлей, и успеть вовремя послать в их сторону пушечное ядро…

Это были волнующие, будоражащие картины. Гай огорчился, когда рассказ подошел к концу. Он торжественно потряс руку капитана, сказав: «Постараюсь найти вас через год или два…»

– Верю, что твои слова не разойдутся с делом, юный Фолкс, – сказал капитан.

В тот же вечер Гай вернулся в родной дом, где все пребывали в глубоком трауре по поводу его предполагаемой смерти. Он распахнул дверь отцовского кабинета и увидел Вэса, который сидел спиной к двери и глушил свое горе и чувство вины с помощью виски. Нестерпимая боль терзала сердце этого сильного человека, оно истекало слезами и кровью. Одна мысль непрестанно сверлила его сознание: «Я сделал это. Я убил своего сына. Бог отнял его, чтобы проучить меня за то, что я блудил с чужой женой…»

Гай на цыпочках обошел вокруг стола, глядя на массивную фигуру отца, склонившегося над бутылкой.

– Папа! – позвал он. – Папа!

И Вэс, увидев его, поднялся выше гор, грома, облаков и воскликнул:

– Сын! Мой сын!

И, стиснув мальчика в могучих объятиях, он устремил свои налитые кровью, затуманенные виски глаза к небесам:

– Мой любимый сын, с которым мне так хорошо! Господи, благодарю тебя!

Гай послал негров чинить лачугу Ричардсонов, как и обещал, и портниху, чтобы снять мерку на платья, заказанные капитаном Трэем для Кэти. Однако через неделю, когда капитан Ричардсон объявил о своем незамедлительном отъезде на Кубу, Гай не пошел к ним. Причины этого поступка делали ему честь. В шестнадцать лет он знал уже источник темных, необузданных желаний, терзавших его.

«Кэти? Нет. Это было бы позорно, низко. Она милая, но слишком юная, и сама не понимает, что говорит. И к тому же – кто она? Внучка речной крысы… Нет, никак нельзя, иначе получится, как у папы с мамой. Не мешает и о будущем подумать: это должна быть настоящая леди, такая, как Джо Энн… Влипнешь еще с этой Кэти, и станет она камнем на шее. Но, Боже милосердный, как же девчонку хочется! Тело не должно так мучиться, оно просто сгорает от желания и…»

Фиби… Фиби… Это имя непроизвольно всплыло в его сознании: «Она же, черт возьми, почти белая, да и кому какое дело? Если сын плантатора позабавится с цветной девушкой, люди посмотрят на это как на само собой разумеющееся. В этом нет никакой опасности – совсем никакой. Да ведь я ей и нравлюсь – пойду-ка я разыщу ее сейчас!»

Но в поле за забором ее не было. Гай проскакал еще немного в глубь владений Мэллори, но не встретил ее. Он подумал, что она, наверно, в самом доме, и наконец в отчаянии отбросил всякую осторожность и послал негра поискать ее. Фиби пришла почти сразу. Гай восседал на Пегасе, глядя на нее сверху вниз.

• Предыдущая
• 17/100
• Следующая