Напарница - Авербух Наталья Владимировна - Страница 113

— Вам именно казалось, — произнёс сын синдика. — Собирайтесь, Ивона, я подожду вас внизу, только, пожалуйста, не задерживайтесь. Нет смысла возиться с причёской и выбирать лучший наряд: на наших пляжах это не принято.

Должна признаться, моих знаний не хватало, чтобы подготовить меня к тому, что представляет из себя пляж в острийском курортном городке. Моему воображению представлялись ярды золотистого песка, на котором беспорядочно валяются обнажённые мужчины и женщины, предаваясь на глазах у всех откровенному разврату. На деле я увидела два с половиной рода мелкой гальки, которая, как оказалось позже, неприятно раздражает босые ноги. На этой гальке то тут, то там располагались складные креслица дам и циновки кавалеров, действительно размещённые вперемешку, безо всякого порядка. Ближе к воде стояли ровным рядком будочки, которые Дрон Перте назвал кабинками для переодевания. Оставив меня одну, он удалился в сторону внушительного павильона, располагавшегося в стороне от пляжа, и вскоре вернулся в сопровождении миловидной девушки в коротком чёрном платье.

— Ивона, эта девушка поможет тебе переодеться, — бросил сын синдика, — следуй за ней.

И ушёл, оставив меня в обществе пляжной служанки и пакета с купальным костюмом.

— Добрый день, хозяюшка, — присела девица в почтительном реверансе. — Прошу вас… я покажу вам вашу кабинку.

Покорно шагая за служанкой (и едва не ломая себе ноги, оскальзываясь на гальке), я прикидывала величину платы за её услуги, а также за аренду кабинки — на какое, хотелось бы знать, время? Спрашивать всё это у нанятой Дроном девицы мне совершенно не хотелось. Что же, очень скоро я узнаю ответ хотя бы на часть своих вопросов.

Служанка помогла мне расшнуровать корсет и удалилась, оставив меня самостоятельно наряжаться в зелёный костюм, подобранный мне моим фальшивым женихом. После знакомства с Гретой я отрицательно относилась к мнимым родственным связям, и сделанное со стороны сына синдика предложение не увеличивало моего доверия к этому человеку. Положительно, он смеётся над всем, и даже над, как обычно говорят священники, таинством брака. Впрочем, для «устриц», наверняка, в браке не было ничего таинственного, коль скоро это не более чем способ передачи состояния из рук в руки. Я некоторое время порассуждала о том, насколько авантюрист верит в реальность моих денег (если верит, то его предложение становится, по крайней мере, понятным), и как раз убирала волосы под чепец, когда кабинка неожиданно стронулась с места и поехала вниз, под уклон в сторону моря. Напуганная неожиданным движением, я метнулась к дверце, но её неожиданно заклинило. Я уже хотела начать стучать и звать на помощь, как стук раздался снаружи — по противоположной от двери стенке. Кабинка тем временем остановилась, снаружи раздался скрип железных петель и дерева о дерево, а после голос Дрон Перте произнёс:

— Ивона, вы уже оделись? К вам можно?

— М-м-можно, — нетвёрдо произнесла я, и только сейчас поняла, что в дощатой задней стене кабинке была вторая дверь, которая, быть может, исправна, и через которую я смогу выбраться наружу. Она в самом деле оказалась исправна, но путь к свободе преграждал Дрон Перте и многие мили — тысячи миль водной глади за его спиной. Сын синдика был обнажён до пояса, и мне потребовалось некоторое усилие, чтобы не смотреть на его голый торс. Впервые, подумалось мне, я видела неодетого мужчину так близко. Чёрно-серые клетчатые штаны, едва достигающие коленей, уже успели намокнуть, и, по сути, не служили особенным утешением по части приличий. Моё лицо так и пылало от стыда, и я не сразу поняла, чего хочет от меня этот мужчина, галантным жестом протягивая руку.

— Ну же, Ивона, — поторопил меня сын синдика, и я вспомнила, что на мне надето немногим больше, чем на нём. — Не стоит приходить на пляж только ради сидения в душной кабинке. Идите ко мне.

— Э-э-э… сударь…

— Ивона, не будьте ребёнком! — потребовал Дрон. — Или прикажите вынести вас на руках?

Возмущённая этой угрозой, я сделала два шага, отделявших меня от двери, и Дрон посторонился, пропуская меня к ступенькам, ведущим под воду. На ум приходили страшные рассказы про морских разбойников: кажется, именно так они отделывались от своих пленников.

— Осторожней, тут глубоко, — предупредил сын синдика, когда я ступила на первую ступеньку.

— Э… — бессмысленно ответила я, поспешно отдёрнув ногу, чуть было не опущенную на вторую ступеньку. Она то и дело захлёстывалась волнами, и мне почему-то стало казаться, что, едва я встану на неё, как тут же пойду на дно. Сын синдика снова подал мне руку, но я предпочла проигнорировать этот жест: от накатившего страха у меня не находилось никаких сил отвечать на чьи бы то ни было ухаживания. Смотреть на море с берега гораздо приятнее, чем знать, что вот-вот придётся оказаться буквально внутри этого огромного количества воды.

Дрон Перте пожал плечами, отступил назад на шаг, потом ещё на один — и скрылся под водой. Я закричала от неожиданности, но он тут же вынырнул и подгрёб ближе, держась у самых моих ног.

— Не бойтесь, Ивона, — мягко проговорил авантюрист. — В море трудно утонуть, особенно в такой спокойный день, как этот.

— Спокойный?! — ужаснулась я, глядя на набегавшие на ступеньки волны. Одна даже лизнула мою босую пятку, заставив меня тихонько взвизгнуть.

— Спокойный, Ивона, — твёрдо произнёс авантюрист и, ухватившись за лесенку кабинки, снова поднялся из воды. Я отвела взгляд, чувствуя, как краснею всей кожей. — Неужели вы настолько боитесь воды? Ну же, посмотрите на меня и скажите прямо!

— Боюсь, сударь, — решительно призналась я, встретившись с авантюристом глазами. Он усмехнулся и смерил меня таким внимательным взглядом, как будто сейчас увидел в первый раз в жизни, и этот взгляд, голодный, как у вампира, алчный и повелительный, заставил меня поёжиться и отступить на шаг. Вернее, попытаться, потому что позади меня была кабинка, и я едва не упала в море, потеряв равновесие. Дрон Перте придержал меня за талию.

— Уберите руки, сударь! — потребовала я. — Как вам не стыдно!

— Мне очень стыдно, Ивона, — с готовностью признал сын синдика, увлекая меня на следующую ступеньку. Вода оказалась чуть прохладной, и заставляла меня то и дело отдёргивать ноги, вызывая этой пляской усмешку авантюриста. — Если бы я сейчас не вмешался, вам пришлось бы научиться плавать немедля, а так вы простоите тут до самого вечера.

— Не собираюсь стоять тут до самого вечера, сударь, — с достоинством ответила я, вызвав на лице авантюриста ещё одну улыбку. — Позовите служанку, я хочу немедля одеться и ехать домой! Сыта по горло вашим купанием!

— Ах, вот как, — засмеялся авантюрист и резко дёрнул меня на себя. Разумеется, я немедля упала ему на грудь, и забилась, как рыба, пойманная на крючок. — Тш-ш-ш, Ивона, всё хорошо…

Негодяй сделал несколько шагов назад и снова погрузился под воду, на этот раз вместе со мной. Я забилась ещё сильнее и в страхе уцепилась за его плечи, от волнения не обратив внимания на то, что впервые в жизни прикасаюсь к обнажённой коже постороннего мужчины. Вода была со всех сторон, поднимаясь до самого подбородка, и я вытягивала шею, опасаясь захлебнуться.

— Ивона, прошу вас, — несколько принуждённо проговорил сын синдика. — Вы задушите меня и утопите нас обоих в паре ярдов от берега!

— Уберите… — совершенно нелогично выдохнула я, и не думая ослаблять хватку. — Немедленно уберите! Я не хочу!..

— Ивона! — Негодяй встряхнул меня как котёнка и силой разжал мои руки. — Успокойтесь вы, наконец! Вот, смотрите, я вас держу, и вода вас держит, и вы вовсе не тонете, и не можете утонуть, в этом месте едва мне по грудь будет. Расслабьтесь и прекратите брыкаться.

— Отпустите меня немедленно! — потребовала я, едва убедившись в правильности слов авантюриста. — Как вам не стыдно?

— Вы не боитесь утонуть, если я вас сейчас отпущу? — скептически уточнил сын синдика и рук не разжал.