Фантастическое приключение доярки Нюрки и коровы Шурки - Ивенин Владимир - Страница 5

• Предыдущая
• 5/12
• Следующая

— А споришь, что воров у вас нет! Вон как на чужое потянуло!

— Ты же сама… — пытался оправдаться «соблазнитель». — И это не воровство. Это совсем другое дело…

— Ясно! — резко оборвала его Нюрка. — Тогда другой пример. Вот вы траву на хлорофиллы воруете и, наглотавшись этих хлорофиллов, себя зелёными считаете. А кто корабли вам делает, дома?

— Голубые. Кто же ещё! — не задумываясь, выпалил зелёный.

— В том-то и дело, что голубые, а не вы, — подхватила Нюрка. — Они корабли делают. Траву и другую зелёную массу в хлорофиллы перерабатывают. А конечным результатом, как у нас любят выражаться на собраниях, пользуетесь вы, зеленопупики, — и ткнула в него пальцем.

— Но мы же выше их. Мы, как бы правильнее выразиться, властвуем над ними.

— В том-то и дело, что властвуете и обворовываете. И первый вор, значит, ты.

— Нет, — быстро ответил зелёный, — надо мной ещё выше две единицы есть.

— Ясно! — подытожила Нюрка. — Как у нас Политбюро было.

— При чём здесь ваше бывшее Политбюро?! — неожиданно рассердился зелёный. — У нас совсем другие законы и другое устройство государства. У нас-то и границ даже нет…

— Границ нет, зато какие-то сектора есть, — вдруг вспомнила Нюрка.

— Сектора есть, и я тебе хотел их показать. Мы их создали в качестве научного эксперимента и устроили по подобию вашей страны.

— Для чего? — изумилась Нюрка.

— Чтобы наши дети, наглядевшись на них, на Голубой планете что-нибудь подобное не вздумали сделать.

— Интересно, что же это вам у нас не понравилось?

— А вот сама и увидишь… Идём… Да не бойся, ничего с твоей коровой не случится. Она здесь в идеальных условиях. Мы же её не на мясо с Земли… взяли… Нам от неё потомство нужно.

— Ничего не получится! — уверенно заявила Нюрка.

— Это ещё почему? — спросил зелёный. — Что же она за корова такая, что у неё не получится?

— А я тебе говорю, не получится! — уже раздражаясь, начала Нюрка. — Она только от Калистрата может обойтись. Только один Калистрат может с ней справиться. Она у меня однолюбка, — и доярка ласково посмотрела на свою рекордистку.

— Это ещё что за Калистрат такой? — спросил зелёный.

— Не что, а кто, — поправила его Нюрка. — Калистрат — это наш колхозный племенной бык и предмет, значит, одушевлённый. Так что с искусственным осеменением вы напрасно дело затеяли. Только время зря потеряете. Лучше нас с Шуркой назад на Землю к Калистрату отправляйте.

— И тебя к Калистрату тоже?! — округлил и без того круглые глаза зелёный.

— Тьфу ты! Типун тебе на язык, — сплюнула Нюрка. — Мне и моего Костика хватит.

— А это ещё кто такой? Тоже бык?

— Да какой ещё бык, черт ты зелёный! Мой муж, Костик ненаглядный. Не тебе, худосочному, ровня. — И почувствовав, что положила инопланетянина на обе лопатки, скомандовала: — Хватит об этом. Лучше веди твои сектора смотреть. И кстати, на чём поедем?

— Мы здесь не ездим. У нас и дорог-то нет. Мы здесь только летаем.

Он нажал на какую-то блестящую кнопку, расположенную на поясе комбинезона, и через мгновение над головами их послышался какой-то зуммерящий звук. Рядом с ними на поляну опустился летательный аппарат, похожий на селёдочницу под плексигласовым колпаком. Внутри виднелись два удобных кресла и панель управления.

Когда Нюрка удобно уселась на мягком сиденье и вытянула ноги, зелёный надавил на какую-то выпуклость перед собой, и «селёдочница», бесшумно и ровно оторвавшись от голубой почвы, оказалась над копной травы и Шуркой, уже успевшей наложить позади себя несколько тёмно-зелёных «блинов». От вида этой мирной картины Нюрка успокоилась и, повернувшись к зелёному, сказала, как когда-то первый космонавт земли Юрий Гагарин:

— Поехали!

Зелёный, довольный тем, что у женщины опять появилось хорошее настроение, спросил её:

— С какого сектора начнём осмотр? Может, с самого первого, когда у вас в России большевистская революция свершилась?

Нюрка немного подумала и отрицательно замотала головой:

— Не хочу я смотреть ту революцию. Чего там было правда или неправда, теперь один Бог знает. А люди все врут.

— Тогда коллективизацию посмотрим, — предложил зелёный. Нюрка, чуть подумав, махнула рукой и ответила:

— Это, пожалуй, посмотреть можно. Потому как я сама деревенская, а ничего почти о том времени не знаю, если не считать рассказанного в «Поднятой целине» Михаилом Шолоховым. Эту книгу мы в школе изучали. Он там уж больно коммунистов расхваливает. Во всей станице три коммуниста: Нагульнов, Разметнов и Давыдов. И, оказывается, самые умные были. Казаки же даже землю хуже пахали, чем рабочий-матрос. Он их учил пахать, да ещё ночью с фонарём. А тогда, как рассказывала мне моя бабка, керосин дороже стоил, чем вся его ночная пахота… Поедем в твои колхозы на экскурсию. Посмотрим, чем они лучше наших.

— Не мои, а ваши, — уточнил зелёный.

— Так уж и наши? — с недоверием посмотрела на него доярка.

«Селёдочница» быстро и бесшумно рванулась с места, и не успела женщина опомниться, как они зависли над какими-то деревенскими избами, сплошь с соломенными крышами. И только три или четыре, пока ещё Нюрка не успела сосчитать, сколько их, были крыты железом.

— Смотри внимательнее. Что-нибудь узнаешь? — спросил инопланетянин.

Нюрка пристально оглядела окрестности и от удивления широко раскрыла рот.

— Так эта же деревня на наше село похожа? И окрестности те же?

— Да, ты права. Таким ваше село было лет шестьдесят назад.

— Быть того не может! — нахмурилась Нюрка. — Ведь там же люди по улицам ходят. Они что же, тоже живыми сюда из истории пришли? А вон там даже несколько верховых скачут. У нас лошадей сейчас нет. Вернее, есть две, но они как музейные экспонаты. А остальных ещё при Никите Сергеевиче Хрущёве на колбасу перевели. Америку тогда по мясу догоняли.

Нюркй вдруг замолчала, словно забыла, о чём говорила, и пристально взглянула за борт «селёдочницы».

Она искала глазами свой дом, хотя и не очень большой, но кирпичный и крытый шифером, средних размеров, с настоящим подворьем, как у всех, как и полагается в деревне. Но там, где должен был стоять её дом, Нюрка увидела маленькую неказистую избёнку, придавленную полусгнившей почерневшей соломенной крышей. Она ойкнула от испуга:

— Ой, мамочка! Это куда же вы мой дом дели?! Ах вы ворюги проклятущие! — и она хотела было наброситься на своего экскурсовода с кулаками.

Но зелёный мгновенно накренил «селёдочницу» так, что Нюрка вынуждена была схватиться обеими руками за комбинезон своего спутника.

Когда «селёдочница» выровнялась, зелёный сказал:

— Я же объяснил тебе, что эта ваша деревня шестьдесят лет назад. Это копия вашей деревни. И она здесь, на нашей Голубой планете, вместе с когда-то умершими, а теперь одушевлёнными вашими людьми.

— Даже покойников своровали, — тихо и обречённо проронила Нюрка. — А мы их «на родители» и на пасху оплакивать на кладбище ходим. А оказывается, что там и оплакивать-то уже некого.

— Ты опять не понимаешь! — досадливо поморщился зелёный. — Мы не крали ваших покойников, а, как бы правильнее выразиться, души позаимствовали и сделали им облик, как у живых.

— Роботы, что ли?! — уточнила женщина.

— Да. Вроде этого. Но они живут и умирают так же, как и на Земле, даже и не подозревая того, что продолжают, а вернее, повторяют свою жизнь на другой планете.

— Да это же нарушение всех прав человека! Да на вас в ООН надо жаловаться.

— Есть у нас и из этой организации, они в другом секторе заседают. Все чего-то решают, хотя братоубийственные войны продолжаются. Они же только декларации штампуют да руки поднимают, кто за, а кто против тех или иных санкций… Так мы будем сектор коллективизации осматривать или нет?!

Пока Нюрка пререкалась с зелёным, всадники в будёновках уже согнали всех проживающих в деревне к бывшей церкви, переделанной большевиками в клуб.

• Предыдущая
• 5/12
• Следующая