Воин и Маг - Иващенко Валерий В. - Страница 17
- Предыдущая
- 17/82
- Следующая
– Когда мимо побережья ихнего идёшь, вроде как-то зябко становится.
– Я, безусловно верю вам, – фон Трэш развёл руками, – Но к делу это не пришьёшь. А что скажут маги?
Маг-погодник в фиолетовом плаще пожал плечами.
– Что-то там делается, но конкретно сказать пока не можем. Святые дела тамошние не совсем по нашему ведомству.
– Смотрите, как бы потом поздно не оказалось, – отозвался Лирн, скептически хмыкнув. Он, будучи принадлежащим не к роду хумансов, а к народу леани, отличался повышенной чувствительностью к магии, – Вообще-то, мне тоже пару раз в тех водах вроде как по спине морозцем пробежало. Но я думал – почудилось.
– М-да… – отозвался адмирал Арнен, – К официальным протоколам и сведениям такое и вправду не подошьёшь…
– Ещё одно, – посовещавшись втихую, добавили «купцы», – Мы на берегу с разным людом общаемся – с заказчиками, портовыми властями, трактирщиками да таможней. Отношение к имперцам как-то неуловимо изменилось. Раньше задирали по мере возможности, втихую пакостили. А нынче ни-ни!
– Да, адмирал, всё верно. – фон Трэш кивнул седеющей головой, – Что-то затевается, но фактов пока у нас нет.
Адмирал Арнен вместо ответа посмотрел на стоящую под стеклом модель бригантины. «Чайка», на которой они оба когда-то, ещё безусыми мичманами, вместе начинали флотскую службу. Давно это было, нынче от «Чайки» только модель да чертежи в архивах Адмиралтейства остались…
– Тогда давайте попробуем сделать вот что...
И адмирал флота всея Империи стал негромко перечислять свои выводы и предложения.
Сержант Джуг по прозвищу Серый очень не любил гномов. Поэтому, когда прискакавший запылённый всадник доложил, что через лес идут двое бородатых коротышек, Джуг только досадливо поморщился. Однако, услыхав, что «в мешке у одного чегой-то вроде как светится», вскочил и побежал разыскивать своего барона.
Тот обнаружился у входа в свой секретный подвал, запирающим дверь на все замки. Услышав известие, барон Аль заинтересовался. Выйдя во двор замка, прищурился на вечернее солнце, уже скрывающееся за стеной, и коротко бросил :
– Пятеро – в седло. И живей, морды! Серый, остаёшься за старшего.
Уже вскочив на нетерпеливо бьющего копытом, застоялого жеребца, которого с опаской подвели к нему двое конюших, барон бросил.
– Серый, узнаю, что опять дрых – повешу всё-таки!
И огрел плетью коня.
Впоследствии Джуг не раз благословлял всех известных ему Богов, что барон оставил в замке именно его. Где таперича Врих и Сопатый? В каком аду нонче горят Барен, Ватха и дюжий Боров, задолжавший ему два цехина? Да и сам барон, не приведи боги так погибнуть...
Когда наутро встревоженный отсутствием хозяина Джуг разослал несколько всадников на поиски, один из них вернулся с известием, что всё-таки нашёл.
– Все там, все там... – только и повторял бледный солдат трясущимися губами.
Когда приехали на неприметную полянку, через которую проходила лесная дорога, кое-кого из повидавших всякое солдат даже стошнило. Джуг, немного струхнув, спешился и подошёл на ставших вдруг ватными ногах. Проглотив кисломолочный ком, подступивший к горлу, всё-таки заставил себя осмотреть разбросанные вокруг ошметки шестерых крепких, вооружённых людей. Опознав останки барона по одежде, и по приметному шраму на левой руке, обнаружившейся в кустах, бледный как облако Джуг распорядился вызвать коронных.
Злые языки поговаривали потом, что без нечистой силы тут не обошлось. Прибывшие – неразговорчивые парни из Имперского департамента – обследовали всё и вся. Хмурясь всё больше и больше, допросили всех, с собачками да магами всю округу облазили. Не шутка ведь – гибель высокопоставленного дворянина, к тому же владельца майората. Опять же – очень странная гибель...
Как доложил потом сыскной чин имперскому наместнику – «да с виду просто попал барон со своими людьми в засаду. Кто подстерёг – неведомо, только двое их было, и никак не гномы. Силы немеряной, ибо их мечи разрубали кольчуги вместе с телами. След взять не удалось – собачки что-то скулят да к ногам жмутся. Единственно, что странно – голова барона пропала. Но егеря считают, что могли волки или лисицы за ночь утащить, следы там есть...»
Короче говоря, Джуг решил не испытывать боле судьбу. Кое-как получил расчёт у ставшего вдруг неимоверно скупым управляющего и тихонько, тихонько, вместе с купеческим караваном подался подальше от этих мест. То ли чувствовал что-то, то ли просто понял, что Боги дали ему шанс пожить – но тем не менее он целеустремлённо направился в более тёплые и, как он надеялся, более спокойные края.
Valle валялся на тахте в своей комнате, которую занимал в замке сколько себя помнил. Только придвинул свою лежанку поближе к окну. Внизу волновалась белой кипенью цветущая черёмуха, под рукой был кувшин понятно с чем – в-общем, жизнь прекрасна!
Все с утра подались смотреть новый охотничий домик, который как раз закончили строить не так далеко в лесу. Охота уже немного приелась, так что сегодня решили просто отдохнуть. Баронесса Амалия лично возглавила процессию, заботливо следя, чтобы никто не потерялся, и чтобы Ната раньше времени не распотрошила корзины с закуской. Сам же баронет ехать отказался, отговорившись тем, что вчера потянул ногу.
– Да сходили бы к целителю в город, вашмилость, – проворчала служанка, принеся ещё песочного печенья.
– Да был, был я у целителя, – ответил Valle, немедля запустив руку в вазочку с заветным лакомством, – С самого утра и отметился.
Ногу он и впрямь вчера немного потянул. Но целитель врачевал не столько её, сколько длинную резаную царапину на левом предплечье. Разумеется, он проглотил свои вопросы, памятуя о том, кто и в какого цвета плаще пришёл к нему. Тем более, что Valle заплатил щедро, не торгуясь, а на прощание эдак многозначительно посмотрел в глаза и чиркнул себя пальцем по горлу.
– Сболтнёшь лишнего – накажу и тебя, и всю родню.
Не верить сыну самого барона – тем паче патентованному некроманту – не было ни смысла, ни причины. Потому целитель, кланяясь на прощанье, знаком показал – нем, как могила.
«А всё же этот жирный Аль никудышний боец был» – лениво подумал Valle, растянувшись опять на тахте, – «Да ну его! Всё – забыли!»
И задремал сладко, спокойно, как спят только люди с чистой совестью и дети.
Во дворе раздался шум копыт и весёлые голоса, спугнувшие голубей со стен замка. Перегнувшийся через подоконник баронет узрел, что процессия уже вернулась с прогулки. Зевнув, он посмотрел на перевалившее за полдень солнце. Лениво почесал немилосердно зудящее предплечье – стараниями целителя рана зажила и бесследно исчезла, но ещё давала о себе знать. Впрочем, Гуго досталось сильнее, но и его залатал суетливый старикашка, осуждающе качая головой. Но, если вспомнить, каким металлом сюзерен платит хорошо поработавшему вассалу – это окупает любые дырки в теле.
– Ну как ты, малыш? – во взгляде показавшейся в комнате баронессы скользнуло нечто большее, чем беспокойство за сына. Новость из соседнего баронства ещё не достигла замка, и леди Амалия немного тревожилась, зная характер Valle. Он не любил откладывать дела в долгий ящик, и решал их всерьёз, иногда шокирующе эффективно.
Баронет истинным зрением проверил, нет ли кого поблизости, и шепнул матери:
– В подвале, в твоей каморке, на нижней полке...
Баронесса не сочла нужным скрыть своё лёгкое недоумение. Ну да, есть у неё в погребах секретная кладовая, куда не суёт нос даже барон. Разные женские мази, притирания, которым нужно «сухое прохладное место». Письма и ценности, которые следует держать подальше даже от проверенных слуг – да мало ли что хозяйка большого имения может держать внизу! По идее, баронет не должен бы даже и знать о той каморке, за которой начинался потайной ход, сделанный ещё дедами-прадедами. Правда, ход давно обветшал и завалился, и всё же...
- Предыдущая
- 17/82
- Следующая
