Сын цирка - Ирвинг Джон - Страница 29
- Предыдущая
- 29/183
- Следующая
В 15.30 в зале остается много свободных мест. Приходят пожилые люди, которые не заняты полный рабочий день, а также маленькие дети. Обычно аудитория не очень пристально следит за выступлениями акробатов и дрессированных животных, им мешает жара и столбы пыли в воздухе. Но к актерам это не относится. Ни разу еще доктор Дарувалла не заметил, чтобы в 15.30 они выступали вполсилы. Акробаты, дрессировщики и даже животные выкладываются на полную катушку. Только вот зрители размягчены и не реагируют как надо. Фарук предпочитал вечерние представления, когда в цирк шли целыми семьями — молодые родители и достаточно взрослые дети, способные оценить все номера. В это время дня угасающий солнечный свет кажется мягким и словно удаляющимся на покой, пылинок в воздухе не видно, мухи уже засыпают, а москиты еще не появляются. На представлениях в 18.30 зал забит до отказа.
Первым номером, как правило, выступает «пластическая девочка», или «девочка без костей», названная Лакшми — по имени богини красоты и счастья. Четырнадцатилетняя скуластая красавица выглядит старше своих лет. В ярко-оранжевой юбке-бикини с желтыми и красными блестками, сверкающими в лучах прожекторов, девочка похожа на рыбу, чешуйки которой отражают подводный свет. В главном шатре делают затемнение, чтобы выделить игру подсветки, однако в лучах заходящего солнца хорошо видны детские лица.
Их много, но вряд ли прав тот, кто утверждает, будто цирк предназначен для детей. На самом деле он нужен и взрослым, которые с наслаждением наблюдают за их реакцией. Созерцая простоту номера девочки Лакшми, доктор терзался мыслью, почему ему не дано передать такую красоту в сценарии. Воображение Даруваллы буксовало, как только он доходил до сцены с ребенком-калекой, покинутым на вокзале Виктория Терминус. Вместо того, чтобы написать нечто чистое и хорошо скроенное, наподобие цирка, он начинал придумывать истории с убийствами, ранениями, где главным героем становился Инспектор Дхар.
Итак, старый мистер Сетна не разгадал причины страдания на лице доктора, глубоко недовольного самим собой. Приветливо ему кивнув, старший официант решился на редкую фамильярность с проходящим по залу официантом.
— Я рад, что не являюсь той противной крысой, о которой думает доктор, — сказал мистер Сетна.
Причина неудачи фильма «Однажды мы поедем в Индию, дорогая» скрывалась не только в алкоголизме сценариста и в том, что он немало украл из ленты «Черная победа». Сказались произвольные изменения режиссером «оригинального» текста Дэнни Миллса, а также геморрой и грибковое заболевание Хэтэвея. Дело усугублялось и тем, что красотка актриса, игравшая умирающую, но внезапно исцеленную жену, оказалась на редкость бездарна, хотя о ней печатали хвалебные статьи в газетах. Друзья и коллеги Вероники Роуз звали ее просто Вера, но на самом деле она родилась в Бруклине и звали ее Гермиона Роузен. Эта женщина оказалась племянницей Гордона Хэтэвея и дочерью его сестры «п…ды-страдалицы». Фарук лишь потом осознал, как тесен этот мир.
В конце концов продюсер фильма Гарольд Роузен понял, что его дочь — пошлая баба, как ее с первого взгляда воспринимали остальные люди. Однако Гарольд находился под каблуком жены, которая командовала также братом, и поступил в соответствии с ее мечтой, подразумевающей, что, изменив имя дочери, можно когда-нибудь превратить ее в кинозвезду. Однако отсутствие ума и таланта у девушки оказалось непреодолимым препятствием на пути мечты. Дело осложнялось еще и тем, что Вера просто не могла ни показывать всем свои голые груди, что осудила бы, наверное, даже леди Дакуорт.
Тем не менее летом 1949 года в клубе Дакуорт упорно утверждали, будто в скором времени Вера станет знаменитой. На чем держались эти слухи? Ведь жители Бомбея не были посвящены в тайны Голливуда. Ловджи Дарувалла стало известно лишь то, что Веру выбрали на роль умиравшей, но спасенной жены. Даже Фарук до поры до времени не знал, что Дэнни Миллс выступал против ее кандидатуры на эту роль, пока она его не успокоила, убедив будто он в нее влюблен, после чего Дэнни стал танцевать перед ней на задних лапах. Но кое-что изменилось после того, как отсняли большую часть фильма. Сценарист решил, что усталость от съемок охладила ее чувства. Актриса имела собственный номер в отеле «Тадж Махал», но она отказывалась спать с Дэнни, потому что явно крутила любовь с главным героем фильма. Это видели другие, но не Дэнни, который, напиваясь до потери сознания, поздно вставал по утрам.
Ведущую роль в картине исполнял Невил Иден — потерявший родину англичанин, бисексуальный мужчина, актер со стажем, но без ярких способностей и таланта. Когда он понял, что в руки ему сами плывут определенные роли, то без раздумий переехал в Лос-Анджелес. Как правило, Невил изображал типичного англичанина. Или придурка, каким его представляют грубые американцы, или умного английского джентльмена, в которого влюбляется эффектная американская девушка, впоследствии осознающая свою ошибку и меняющая выбор в пользу более солидного и скучного американца. Кроме того, Невил играл в картинах роль приезжего дядюшки, тоже англичанина, который неуклюже держался на лошади, ездил в США по правой стороне дороги или затевал неудачные драки в барах. Невил чувствовал, что должен по-идиотски утверждать в мнении зрителей, что настоящие мужчины — только американцы. Такая установка раздражала актера, поскольку возбуждала и его внутреннее «гомосексуальное я».
Иден относился к снимавшейся в Индии картине по-философски. По крайней мере ему предложили главную роль, для него непривычную, хотя он и был в фильме англичанином. Но не таким, как обычно, а счастливым мужем смертельно больной жены-американки. Но даже Невила испугала такая комбинация — неудачник Дэнни Миллс, больной Гордон Хэтэвей и бесталанная Вероника Роуз. По прошлому опыту Иден знал, что от постоянных перемен сценария, общения с второстепенным режиссером фильма и от романа со стервой-актрисой легко можно отупеть. Невил не питал никаких чувств к Вере, которая начала воображать, что влюблена в него, тем не менее связь с ней оказалась намного интересней, чем совместная игра в фильме. Однако от всего этого Невил уже порядочно устал.
Вера знала, что ее любовник женат, поэтому испытывала душевные мучения и постоянную бессонницу. Разумеется, ей и в голову не приходило, что Невил бисексуал. Откровенное признание в этом грехе Иден пускал в ход всякий раз, когда хотел прекратить близкие отношения с надоевшей ему женщиной. Он обнаружил, сколь эффективно сообщать очередной стерве, что она первая женщина, которая смогла завоевать его сердце и внимание, однако гомосексуальные его устремления к мужчинам все-таки сильнее светлых женских чувств. Обычно этот прием отлично срабатывал, и он быстро избавлялся от очередной стервы. От всех, кроме жены.
Гордон Хэтэвей не имел ни минуты, свободной от проблем. Его геморрой и грибок оказались мелочами по сравнению с надвигающейся катастрофой: Вероника Роуз захотела, чтобы сценарист возвратился в Америку, а она могла бы оказывать более пристальное внимание Невилу Идену. Гордон пошел навстречу ее желанию только в одном — он запретил сценаристу появляться на съемочной площадке.
— Присутствие писателя, греб твою мать, смущает артистов, — жаловался режиссер. Хэтэвей не мог по прихоти племянницы отослать Дэнни домой, он был ему нужен каждый вечер, чтобы поправлять сценарий.
Естественно, Дэнни хотел восстановить первоначальный вариант, который даже Невилу казался лучше того фильма, который они снимали. Миллс считал Идена отличным парнем и умер бы с тоски, если бы узнал, что у него роман с Верой.
Вера больше всего на свете хотела спать, и доктора Ловджи Дарувалла пугало то количество снотворного, которое она у него требовала. Тем не менее, доктор, зачарованный кинофильмом, считал актрису «очаровательной». Хотя сын доктора и не поддавался очарованию Веры, все же он не сохранил иммунитет к ее чарам, что привело нежного девятнадцатилетнего юношу к эмоциональному конфликту. Разумеется, Роуз оказалась грубой девкой. Вере исполнилось уже 25 лет, к тому же Фарук еще не знал о редкой привычке женщин получать удовольствие, показывая всем свою грудь. Тогда молодой Дарувалла обнаружил только то, что актриса сильно напоминала столь любимые им старые фотографии леди Дакуорт.
- Предыдущая
- 29/183
- Следующая
