Хрустальный лабиринт - Алферова Марианна Владимировна - Страница 25
- Предыдущая
- 25/76
- Следующая
Тут кто-то ухватил археолога за руку. Платон обернулся. Стато обвил щупальце вокруг его запястья и тащил за собой. Взмах человеческих ласт, удар эгейского хвоста, и они пустились наутек. Бессмысленное бегство. Их преследователи были куда проворнее. Платон хотел выстрелить, но Стато тащил и тащил его за собой, а рука археолога оказалась намертво захлестнута лентой щупальца. Они пытались пробиться к берегу. Археолог обернулся. Эгейцы были уже близко. И, главное, отрезали их от острова. Один преследователь вновь намного опередил другого. Клинок в его щупальцах довольно широкий, и острие кажется не особенно острым, закругленным даже. Таким клинком надо рубить, а не колоть. Но силы эгейцам, как видно, не занимать. Все семь щупальцев единым жгутом сплелись вокруг рукояти. Мгновение – и меч вонзится Платону меж лопаток. Атлантида перехватил бластер в левую руку и нажал на спусковой крючок. Но где же луч? Нажал на крючок еще раз и еще… Все с тем же эффектом. В этот момент Стато отпустил его руку. Платон отшвырнул бластер и выхватил нож. Вновь эгеец устремился в атаку. Махнул мечом. Но так медленно и так неумело, что археолог сумел ускользнуть от удара. И, поднырнув, вонзил нож эгейцу в горло. Ленты-щупальца раненого задергались в конвульсиях. Но некогда было наблюдать за агонией – второй преследователь был рядом. Атлантида нырнул – там, внизу, он оставил свой землесос. Археолог успел добраться до агрегата прежде эгейца. Теперь включить и… Сразу поднялось густое облако ила. Платон повернул сопло и направил на преследователя. Мощная труба вмиг засосала морду эгейца. Атлантида подплыл и ножом отсек щупальце вместе с мечом. Потом остальные укоротил наполовину и… лишь после этого выключил землесос. Эгеец рванулся к поверхности – запас воздуха в его легких давно иссяк. Платон, держа в одной руке трофейный меч, в другой нож, поплыл к берегу. Стато тут же присоединился к нему. Его щупальца изображали что-то похожее на победный танец. Археолог вынырнул на поверхность. Совсем рядом кипела белая пена прибоя. Берег был каменистый – крупная галька и повсюду валуны. Возможно, эти камни – обломки прежних строений. За годы и годы волны прибоя обкатали их, превратив в гладкие бесформенные болванки. Платон выбрался из воды и присел на камни, сдернул маску адаптера. А что если остальные сейчас кинутся к берегу и… Ну уж на суше Атлантида им покажет! Из волн высунулась голова эгейца. Платон усмехнулся. Лучше расправиться с тварью сразу, пока он не добрался до кресла-антиграва. Мощное тело уже ползло по гальке, не обращая внимания на кипящую вокруг белую пену. Да это же Стато! Платон вздохнул с облегчением.
– Как ты их… как ты их… – восторженно бормотал Стато, на брюхе выползая на берег.
Тут археолог заметил парящего над водой в кресле-антиграве эгейца. Кресло было цвета морской волны, бронежилет, перчатки и маска – тоже. Даже волосы у эгейца были под цвет моря и напоминали водоросли. Незнакомец рассматривал поверхность Океана в какой-то прибор. Затем повернулся и принялся изучать Платона и Стато. Что делать, если этот тоже кинется в атаку? Хорошо, если с мечом… А если с бластером? Незнакомец убрал прибор и стал снижаться, явно направляясь к археологу и его спутнику.
– Что ему надо? – спросил Атлантида и поудобнее перехватил рукоять меча. Нож он уже вложил в кармашек-ножны на плече.
«Что если метнуть нож?»-мелькнула мысль. Платон не был уверен, что сможет попасть в шею – метать нож в броненагрудник не имело смысла.
– Он сейчас выразит тебе восхищение, – уверенно шепнул Стато.
Подлетев, зеленелицый резко осадил кресло и сказал на ломаном космолингве.
– Мгмо… всхищн…
Как ни странно, Стато оказался прав. Далее эгеец заговорил на своем языке. Стато переводил:
– Мгмо в восторге от действий великого воина. Великий воин так легко несет прибой смерти. Мгмо нижайше просит разрешения измерить интеллект великого воина.
– А если я откажусь? – Археолог разозлился. Его чуть не прикончили, а этот зеленолицый собрался измерять интеллект потенциальной добычи.
– Мгмо умоляет не отказывать ему в такой малости. Великий воин должен быть… – Стато задумался, подбирая подходящее слово. – Великодушен…
– Ну, хорошо, – профессор Рассольников согласился. – Но я и так могу сообщить…
– Нет, нет! Мгмо умоляет разрешить ему собрать данные о вашей превосходной личности.
– Кш-кш… – заверещал эгеец.
Эгеец протянул археологу квадратный приборчик – и Платон узнал в нем универсальный измеритель К, правда, устаревшего образца. Впрочем, отвечать на вопросы не нужно – надо лишь приложить датчики к виску. Что профессор и сделал.
– О! – восхищенно выдохнул Стато. А Мгмо залепетал на своем эгейском. Одно слово Платон узнал.
– Кш-кш… – лепетал пораженный эгеец. Что означало «восхищен, восхищен!»
Тем временем участники сражения по одному выбирались на ближайшие камни. Вытащили за собой и два трупа. Один – тот, что был убит в самом начале своими, второго прикончил Атлантида. Следом появился пострадавший. Он успел обмазать обрубки щупальцев какой-то дрянью, и теперь с них сочилась не кровь, а густая лиловая жидкость.
– Смерть, – прошептал Стато. Нос у стража побелел. И здоровяк-эгеец юркнул за спину профессора. – Такой легкий прибой смерти… Легкий прибой… легкий прибой… Больше не будет ступеней… ни одной ступени…
Мгмо извинился и полетел к потрепанному воинству. Из горла его рвались одни шипящие.
– Кажется, наш великолепный Мгмо разъярен, – заметил Атлантида с усмешкой.
– Он говорит, что его солдаты должны драться, как ты. Ты – великий воин. Это видно по твоему 10.
– Никогда не думал, что 10. определяет именно это… А еще говорят, что эгейцы агрессивны лишь в брачный период. В остальное время они милые тихие существа.
– Это так… – подтвердил Стато. – Застряв в лабиринте, лучше не ссориться. Я предпочел бежать, а не драться.
– Ты туп, Стато, – эти слова Платон произнес с особым удовольствием. – Как мы могли удрать от эгейцев? Я плаваю куда медленнее. Нас бы непременно настигли. А у тебя одна рука сращена с бластером. Почему ты оставил бластер на берегу вместе с перчаткой? Ведь ты страж!
Лицо Стато – он был без маски, но все равно Платон именовал лицом его морду – приобрело жалкое выражение.
– Я никогда не стрелял из своего оружия. В нем и батарей нет. Они стоят дорого, а разряжаются даже без стрельбы за три месяца.
– Но ты же страж! Зачем тогда тебе «фараон»?
– Для устрашения. Стражу положено.
– А эти ребята тыкали друг в друга мечами всерьез. И меня собирались прикончить.
– Они не стражи…
– Ах, вот как! И кто же они?
– Веселисты…
Платон вспомнил о выброшенном за ненадобностью собственном бластере.
– Ну-ка, Стато, достань со дна мой «фараон»! – приказал археолог тоном инквизитора – была когда-то на Старой Земле такая нужная профессия. – И поскорее. А то пожалуюсь на тебя Крто.
Страж пронзительно взвизгнул и пополз в кипящую пену прибоя. Тем временем потрепанный отряд Мгмо, забрав с собой трупы и раненых, погрузился в воды Океана и отбыл в неизвестном направлении. Сам Мгмо полетел на своем стульчаке над самыми гребнями волн. Теперь Платон разглядел сине-белый глайдер, висящий Довольно далеко от берега. Ветер усиливался. Потемневшие волны уже все были увенчаны белыми навершьями. Волны, накатывая, бежали все дальше и дальше, выбрасывая на берег камешки и пустые раковины. Вот какую-то тварь красную, семилапую, швырнуло на камни, вот волна вынесла к самым ногам археолога прозрачный камешек и поползла назад, утаскивая ажурными белыми щупальцами гальку в Океан. Археолог поднял преподнесенный Эгеидой подарок. И глазам своим не поверил. Он держал в пальцах алмаз. Не так чтобы очень большой, но… Каратов на пятнадцать будет. Платона с головой накрыла жаркая волна, кровь забилась в ушах. Он спешно спрятал дар Океана в кармашек на поясе и вскочил. Побежал вдоль кромки прибоя. Пена кипела вокруг его ног. Когда очередная волна отступала, археолог впивался взглядом в гальку. Вон там прозрачный камешек. Нет, показалось. Всего лишь отполированный волной кусок кварца. А вон там осколок стекла. Набежавшая волна сбила Атлантиду с ног. Он пополз к берегу, зарываясь пальцами в смешанный с камнями песок. Алмазы! Где вы… Его вновь накрыло и едва не утащило в Океан… И тут он пришел в себя. Нельзя подавать виду. Стато сейчас вернется – он не должен ничего заподозрить. Профессор Рассольников добрался до полоски сухого песка и сел на камень.
- Предыдущая
- 25/76
- Следующая
