Злые стволы - Ильин Андрей - Страница 31

• Предыдущая
• 31/83
• Следующая

— Паспорта липовые?

— Паспорта натуральные. Людей с настоящей пропиской, биографией. Так что здесь все в порядке.

— Разрешенные статьи расходов?

— На твое усмотрение. Финансовый отчет представишь лично мне. Потом. Когда представится возможность. Ну что, все? Вопросов нет? Тогда до встречи.

— До встречи, — ответил случайный, в болотных сапогах и дождевике, прохожий и, сунув затушенный окурок в карман, пошел себе дальше.

Генерал еще немного посидел на дереве и тоже пошел. В строго противоположную сторону.

— Ну, как охота, товарищ генерал? — спросил ординарец.

— Да никак охота. Всю дичь — как корова языком. Ни одного раза стрельнуть не пришлось. Ну да ничего. Не последний раз в лесу.

— Это точно. Наша дичь от нас не убежит.

— А как у тебя?

— У меня все как положено. Шашлычки, огурчики, водочка. Стол сервирован. Прошу…

— Водочка? А ты знаешь, что от водочки случается цирроз? Мой один приятель вот так же чуть не допился.

— Так мы же немножечко, товарищ генерал. Пару капель. Для запаха.

— Ну, разве что для запаха… Показывай, где у тебя стол…

«Хорошо живут генералы, — подумал персональный генеральский водитель. — Хочет в рабочее время в лес поехать — едет. Хочет ружьишком побаловаться — балуется. Хочет водочки попить — пьет. Не служба — сладкая малина. А ты тут как дурак круглые сутки за баранкой. И капли в рот не возьми…»

Прапорщика Анисимова вызвали в военкомат. Очень срочно вызвали. Со специальным нарядом, прибывшим на служебной машине.

— Отчего такая спешка? — поинтересовался прапорщик. — Что, до завтра не терпит?

— Не терпит. Сказали, быть как можно скорее. Там какое-то дело на пол-«лимона».

— Дело, дело. У меня бычки не кормлены, вода в бак не накачана, молоко не отсепарировано, а они — «дело», — недовольно ворчал прапорщик. — Я же не военный. Я же гражданский. Я же фермер давным-давно.

Посыльный в ответ только пожимал плечами.

— Что им надо-то, не знаешь?

— Откуда? Меня послали, я приехал. А что почем, откуда мне знать? На то командиры есть. Что, не помнишь, что ли, как все это в армии бывает?

— Да уж забывать стал, — вздохнул прапорщик. — Земля, она такого, когда каждый отвечает за свое, а все вместе ни за что, не терпит. Это в армии — что ни делай или даже ничего не делай, а обед по распорядку. А здесь — что посеешь, то и пожнешь. А ничего не посеешь — с голоду помрешь.

— Ну так и возвращался бы обратно в армию. Раз там так хорошо.

— Кому в армии нужен старый прапорщик? Да и к тому же я в земле ковыряться люблю. Когда не мешают.

В военкомате посыльный зашел к дежурному и доложил по уже подзабытой прапорщиком формуле устава:

— Товарищ подполковник. Ваше приказание выполнено. Прапорщик Анисимов доставлен. Разрешите идти?

— Идите.

— Есть!

Посыльный развернулся на каблуках и вышел. «Экие они тут все службисты», — удивился прапорщик.

— Здорово, Анисимов, — протянул руку подполковник.

— Здравия желаю! — ответил Анисимов.

— Не забыл еще?

— Напомнили.

— Проходи. Садись.

— А зачем меня, товарищ подполковник?

— Да неувязка у нас тут одна вышла. Учетчица документы перепутала. Капитанов с прапорщиками, а прапорщиков с капитанами. Все в кучу собрала. Теперь черт ногу сломит.

— А я здесь при чем?

— Надо кое-что уточнить. Ты же у нас на особом учете.

«И ради такого машину гоняли? Странно, — подумал прапорщик. — Вызвали бы почтовой повесткой. Ну, или послали кого-нибудь из призывников. Не похоже это на ленивых и вечно бедных военкоматовских работников».

— Ну что? Когда будем сверять?

— Сейчас и будем. Подожди маленько. Учетчица на обед ушла. Скоро вернется.

— Та учетчица?

— Да нет, другая. Порасторопней.

— Ну, тогда я пойду. В коридоре пока посижу.

— Сиди здесь. Чего тебе по коридорам ошиваться. Там шум-гам. Призывники стадами носятся, на ноги наступают.

— Долго ждать-то?

— Да нет. Она минут пять как ушла. Пока дойдет. Пока поест. Пока то да се. Через часок будет.

— Мне бы побыстрее. У меня хозяйство.

— Да я понимаю. Но не гонять же за тобой машину второй раз.

— А зачем машину? Я сам приду. Когда скажете.

— Да ладно ты, не суетись. Сейчас она придет и первого тебя оформит. Вне очереди. Вон пока журнальчик почитай.

«Странно, — опять подумал прапорщик. — Отчего это такая предупредительность? Машины гоняют. А на месте выясняется, что никакой особой спешки нет. Кабинеты предоставляют. Когда коридор пустых скамеек полон. Такая предупредительность…

Не похоже все это на родную Красную Армию. Скорее на четырехзвездочный заграничный отель.

И потом — какая-то учетчица, которая все перепутала… Как она могла перепутать, если звания и рода войск по разным ящикам хранятся. И вообще, как она меня могла с кем-то перепутать, если я такой здесь в единственном числе? И в отдельной папочке в несгораемом сейфе должен помещаться.

А они — сверка… Чего с чем сверять?

Вот именно — с чем? У меня же при себе даже документов нет. Как они могут знать, что я и есть тот самый, особого учета, Анисимов? А не, к примеру, его сосед. Не могут они ничего ни с чем сверять, не убедившись, что я — это он. То есть тот, кого надо сверять. Не могут допускать к секретной информации случайного человека!

И какая тут может быть, к ляху, учетчица, если знать о моей военной профессии и местах службы может только военком! А дежурный так запросто про спецучет.

Неувязочка получается».

— Я выйду покурю, — попросил прапорщик, приподнимаясь.

— Кури здесь, — разрешил дежурный.

— Неудобно как-то, — кивнул прапорщик на прикрепленную к стене табличку «Не курить!».

— Не обращай внимания. Кури. Прапорщик закурил. Прямо под табличкой. Прошло полчаса. И час.

— Ну, все. Больше ждать не могу, — сказал прапорщик. — У меня бычки не кормлены.

— Сейчас, сейчас. Еще минутку. Она уже вышла, — придержал его дежурный. — Ты пойми, если она тебя сегодня не оформит, ее начальство взгреет. По самое первое число! А сегодня только двадцатое. Ты уж не подводи женщину.

— Ладно, — уступил прапорщик. — А в туалет можно?

— В туалет можно. Петров, проводи посетителя в туалет.

— Да бросьте вы. Я и сам как-нибудь доберусь, — попытался отказаться прапорщик.

— Сам не сможешь, — сказал дежурный. — Там ключ нужен. Там дверь на замке.

— Так вы дайте мне ключ. Зачем человека гонять?

— Не положено.

— Что не положено? В туалет ходить?

— Не положено посторонним ключ давать. У нас у военкома на этом деле пунктик. Терпеть не может грязи. А посторонние — сам понимаешь… Не дома. Все сортиры на замки позакрывал. И о ключах — строго-настрого!

— Понятно… — кивнул Анисимов. Ему действительно стало все понятно.

— Петров! Ну, где ты там? Сколько тебя ждать! Появился Петров. И еще Сидоров. Оба с портупеями и расстегнутыми кобурами на боку. И ростом что тот, что другой — под верхний косяк двери.

«Если такие посетителей в сортир сопровождают, то кто тогда в десанте служит?» — подумал про себя прапорщик.

— А второй-то зачем? — спросил Анисимов. — Или у вас сортир двумя разными ключами открывается? Как банковский сейф?

— Второй тоже в туалет. Заодно. Как ты, — пояснил дежурный.

— Пойдем, что ли, — сказал Петров, заступая за спину прапорщику.

— Ты что это? Ты как с посетителем разговариваешь? — строго спросил дежурный.

— А что?

— Ты что с ним говоришь, как будто он зек, а ты конвойный?

— Ну, извиняйте, если что не так.

— Извините… Вежливее надо быть, Петров.

— Ладно. Буду.

«Вот сволочи, даже маскировку не выдерживают, — немного даже разозлился прапорщик. — То ли за слепого дурака меня держат. То ли считают, что я уже ни на что не способен и любое обхождение стерплю».

Прапорщик в сопровождении туалетного конвоя вышел в коридор. И спустился на этаж ниже.

• Предыдущая
• 31/83
• Следующая