«Голубой блюз» - Хэммонн Линн - Страница 11
- Предыдущая
- 11/39
- Следующая
Сидя за круглым столом на кухне, обставленной в фольклорном стиле, они с удовольствием поглощали румяные оладьи – коронное блюдо Кэрол. Гость от души наслаждался вкусной едой, подкладывая себе еще и еще. Клод, прищурившись, наблюдал за взрослыми.
– Наверное, вы питались одними ягодами и рыбой, когда жили на своем необитаемом острове?
Долли едва не подавилась.
– Клод, милый, разве ты не понимаешь, что вежливый гость всегда ест достаточно много – просто чтобы сделать приятное хозяйке. И Кэрол, должно быть, очень рада, что ее блюда имеют успех. А вот смотреть, кто сколько съел, – не очень-то вежливо!
Дик, не донеся вилку до рта, произнес с жаром:
– О, вежливость тут ни при чем! Все в самом деле приготовлено восхитительно: и бекон, и яйца, и оладьи, и кофе.
А ваша мамочка всего чудесней, добавил он уже про себя.
Даже если бы Дик объяснился ей в любви, Кэрол не чувствовала бы себя счастливее.
Какое-то время все шло прекрасно. Даже слишком гладко, отметила про себя Долли. Дети быстро освоились и болтали без умолку, ей одной было не по себе. Долли не могла спокойно смотреть на мускулистую грудь и сильные руки Дика. Слишком ярки были еще воспоминания о тех упоительных днях, которые они провели вместе... Ну, с этим-то она как-нибудь справится. Если бы только он не смотрел на нее вот так – восхищенно и горячо...
А гость и в самом деле не мог отвести взгляда от Долли – от ее нежной шеи, маленькой крепкой груди, которую он ласкал еще совсем недавно. Дик чувствовал, что в нем опять поднимается волна желания, и ничего не мог с собой поделать. Словно прочитав его мысли, мать семейства взглянула ему в глаза и залилась румянцем. Надеюсь, хоть дети ничего не замечают, в смятении подумала она.
Искушение протянуть руки через стол и дотронуться до Долли было так велико, что Дик инстинктивно попытался спрятать руки в карманы. Но карманов на привычном месте не оказалось! Только сейчас он к своему ужасу осознал, что сидит в пижаме. А тут еще Кэрол, с восхищением глядя на его мускулистый торс, произнесла:
– У вас красивая пижама. Наверное, из чистого хлопка, как и моя.
Долли посмотрела на дочь так, что та сразу поняла: если она сейчас же не замолчит, мать оторвет ей голову. А Дик, густо покраснев, забормотал:
– Я вышел из дому в спешке...
Клод ехидно вставил:
– Даже не захватив кредитную карточку...
– Ничего страшного, – быстро вмешалась Долли, – мы очень рады, что вы заскочили...
Кэрол тоже попыталась спасти положение:
– У нас получилось неплохое застолье. В таких нарядах... Просто идиллия!
И тут Китти, все время не сводившая с Дика глаз, внезапно заявила:
– А я знаю, вы сегодня не умывались!
– Глупая! – закричал Клод в восторге. – Это всего лишь шестичасовая щетина!
– Сам дуралей! – Китти показала брату язык. – Сейчас не шесть часов. А который сейчас час?
Долли закатила глаза и, решив притвориться, будто ее здесь нет, налила себе третью чашку кофе. Гость поспешно ретировался – подальше от этого осиного гнезда, домой, в тихую гавань.
Сидя в уютном кресле, Дик Флеминг пытался беспристрастно оценить свое поведение во время утреннего визита. Кажется, он справился неплохо, а дети могли оказаться и похуже... Но газета все равно безнадежно испорчена! Как большинство закоренелых холостяков, Дик с почтением относился к собственным привычкам и не выносил нарушения обычного распорядка дня. Но нельзя же обижаться на собаку! Пожалуй, он слегка погорячился и зря предстал перед детьми в образе эдакого дикаря. А Долли все же поразительна. Какая она разная! Разве можно представить себе, что вот эта заботливая ласковая женщина совсем недавно мчалась с ним на лошади в неведомую даль, едва не утонула, упав с каноэ, и целовала его так, как никто никогда не целовал... Дик с нежностью подумал о том, как он мог бы помогать ей, защищать от житейских бурь, и тут же сказал себе: стоп! В тебе говорит обычное мужское чувство. Ты хочешь ее, и в этом все дело. Но она не одна, вместе с ней в твою жизнь вошли бы дети, а этого ты уже не хочешь. Главный урок сегодняшнего утра: жизнь холостяка, размеренная и спокойная, – единственно приемлемый способ существования. Дороти Хаммер – не для него. Решение было принято, и Дик спокойно взялся за чтение.
Убирая со стола, Долли размышляла о том, почему присутствие Дика за столом, его манера сидеть, держать вилку, смеяться и, наконец, то веселый и немного высокомерный тон, который он принял в обращении с ней, так взволновали ее. А главное – не заметили ли чего-нибудь дети?! Долли с опаской взглянула на старшую дочь. Та, стоя у зеркала в холле, с томным и загадочным выражением лица расчесывала свои длинные, вьющиеся рыжеватые волосы.
– Мама, а Дику правда понравились мои оладьи? Я думаю, мы можем пригласить его сегодня на ужин. Я зажарю цыпленка и сделаю пирог...
– Милочка, он для тебя не Дик, а мистер Флеминг. А кроме того, мне кажется, ему на сегодня с лихвой хватило нашего общества.
Не дай Бог, сосед еще решит, что она навязывается! К тому же, ее прелестные дети вели себя далеко не лучшим образом... Нет, надо выбросить его из головы немедленно! Он и раньше детей не любил, а уж после сегодняшнего завтрака – тем более.
Клод, доедая остатки варенья, неодобрительно проворчал:
– Что этот Дик так взъелся на Ральфа? Сразу видно, он ничего не понимает в собаках.
– А мне он понравился, – заявила Китти, – у него глаза, как яблочное повидло, – мягкие, темные и блестящие. Наверное, хорошо иметь такого папу... Мамочка, если наш папа никогда не вернется, почему бы Дику не стать нашим папой?
– Что за глупости! С какой стати?! – Ответ прозвучал, пожалуй, резче, чем ей хотелось.
– Но он живет рядом! Разве этого мало?
Кэрол прыснула.
– Какая же ты еще глупенькая! Что с того, что он наш сосед? Мало ли у нас соседей?! А для того чтобы Дик стал нашим папой, он и мама должны сперва пожениться.
Долли наклонилась и поцеловала золотистую макушку Китти.
– Сладенькая моя дочурка, мы ему не пара.
– Ха! – насмешливо заметил Клод. – Он, видно, еще тот экземпляр – непарный!
– Это не твое дело, какой он экземпляр! – прикрикнула на сына мать. – Мы, может быть, вообще больше его никогда не увидим, разве что мельком.
Стоило Долли произнести это вслух, как у нее ужасно разболелась голова. Пришлось обмотать голову полотенцем и лечь. Вот чем кончаются романтические фантазии, сказала она себе. Так мне и надо!
В понедельник Флеминг засел за изучение карты гнездовий черепах, но сосредоточиться не удавалось. Мысли о Долли занозой сидели в его голове, перед глазами то и дело всплывало ее лицо в ореоле золотистых волос; он видел, как она склоняется к кусту жефлеры, как гладит по голове ребенка, как улыбается... Часам к четырем Дик решил, что с него хватит. Отвлечь от ненужных мыслей его могло лишь что-то по-настоящему захватывающее, например, чтение «Происхождения видов» Дарвина, но его не было под рукой.
Выглянув за дверь и не обнаружив никаких следов жизни возле соседского дома, он испытал что-то похожее на разочарование, но быстро сумел себя убедить в том, что это чувство скорее напоминает облегчение. Все идет к лучшему, говорил он себе, переодеваясь в шорты и тенниску. Вдруг ему показалось, что в соседнем доме несколько раз хлопнула дверь.
– Господи, сколько шума от этих детей! – пробубнил ворчун вслух. – Я правильно сделал, решив держаться от них подальше. Вот и подтверждение тому. Интересно все же, что там происходит?
Меня не должно это касаться! Мне не следует даже подходить к окну, уговаривал он себя, при этом чутко прислушиваясь, не донесется ли с улицы детской голосок или звук отъезжающего автомобиля. Однако снаружи слышался лишь монотонный гул океанского прибоя.
Дик зашел в ванную, плеснул в лицо холодной воды, тщательно вытерся, причесался и направился в гостиную. Ничего страшного не произойдет, если он узнает, что творится у соседей. Дик подошел к окну и осторожно, одним глазком, чтобы не заметили, выглянул. Себя он сумел убедить в том, что интерес его носит характер сугубо... антропологический.
- Предыдущая
- 11/39
- Следующая
