И был вечер - Ли Галина Викторовна - Страница 3

Хотя, правда, что за повод. Если поднять все существующие легенды, эльфы — народ не злой. Максимум на что они способны, так это продержать у себя пару сотен лет, и то в приятной атмосфере. А тут может, просто погостим с недельку, и домой. Ну, зачем мы им? Силами никакими не владеем, да и знаниями особыми тоже. Ни Ленкины филологические, ни мои биологические им явно ни к чему, всего лишь источник бытовой информации. Как… гм… девушки, у них свои говорят дивной красоты. Так что сколь не крути, сколь не льсти себе, а мы им ни к чему и надо воспринимать происходящее, волшебным приключением, которое дай бог хорошо закончится.

Ленка между тем тихо всхлипнула и прошептала, — А что с Сашкой?

На меня словно плеснули ушат ледяной воды. Щеки залило жаром, стало так стыдно и нехорошо, что мгновенно пересохло в горле.

Я ведь действительно забыла про него! Странные события, завертевшие нас в своем круговороте, вымели из моей легкомысленной и явно пустой головы факт, что идем мы неполным составом.

Ленка, умница, наверняка переживает уже давно, только молчала до сих пор.

Я виновато посмотрела на нее.

Ну, лучше поздно, чем никогда, сейчас узнаем.

Последующий час прошел бурно и не могу сказать что весело. Хотя это тоже, смотря с какой стороны посмотреть. Ленка, например, стала не всхлипывать, а давиться, причем смехом.

Только представьте, что вам надо объяснить человеку не говорящему по-русски, извините, ошиблась, даже не человеку, что вас было трое и узнать, где находится на данный момент недостающий товарищ.

Я показывала в лицах, на пальцах, на сталактитах, на них самих, на нас с Ленкой и пустое место — ничего не получалось.

Мне глупо улыбались, на меня пялились, разве, что у виска не крутили, но не понимали. Сдалась я после того, как нацарапала три фигурки железным кулоном в виде китайского иероглифа на стене. Две фигурки были женские, а одна мужская. Они сильно смахивали на символы, которые малюют на дверях известного назначения, не хватало только букв М — Ж, по причине явной неграмотности ушастых от них я отказалась. И вот я невоспитанно тыкаю пальцем, сначала в треугольник с основанием внизу, потом по очереди в себя и подругу, потом в мужской знак и театрально развожу руками, озираюсь по сторонам, в завершение пантомимы требовательно смотрю на командира.

Результат потряс нас с Ленкой до глубины души. Вместо того, чтобы кинуться и вернуть пропажу на место, командир внимательно посмотрел на обломки сталактитов, на рисунки, покраснел и стал стелить постель рядом с нами.

Ленка тихо пискнула, влипла всем телом в стену, глядя на него, как кролик на удава и натянула спальный мешок до самых ушей.

Это чего он такого удумал?! Это он решил что мы с ним…

Ах ты гад ушастый, озабоченный, символы фаллические тебе мерещатся, фрейдист хренов… Мудрый народ, говорите?! Да я тебя сейчас!

К счастью до рукоприкладства не дошло, он отпрыгнул с предполагаемого места утех на безопасное расстояние, и что-то быстро залопотал, явно оправдываясь. Его команда между тем готовилась умереть от хохота, Ленка — от страха, я — от злости, но все обошлось, и все выжили.

Плюнув на дальнейшие попытки найти понимание и решив, что утро вечера мудренее, легла спать. Эльфы тоже устроились кто где, закуклившись в свои плащи, как гусеницы перед превращением. Сторожей не поставили, видно кроме дивного народы здесь никто не шастал. И свет сразу притушили, просто рукой над шарами провели, и они потухли. Полная темнота тут же ослепила, отбив всякое желание к перемещениям. Оставалось только спать. Ленка горько вздохнула и уткнулась мне в плечо.

— Да ничего с Сашкой не будет, — попыталась успокоить и ее и себя, — Наверное, его уже довели до места, завтра увидимся.

Ленка ничего не ответила, только вздохнула еще горше. Я тоже хотела попечалиться, но не получилось, слишком устала, и через пару минут мы обе мирно посапывали во сне. Только вот мои сны были какие-то беспокойные. То Сашкин голос звал куда-то из темной пустоты, то Ленкин, а то и вовсе — чужой, заунывный. А потом кто-то осторожно потянул меня за ногу, я, не просыпаясь, лягнулась, и к моменту пробуждения в памяти остался чей-то тихий шип, да чувство удара по чему-то плотному, но податливому.

Утро не принесло ни мудрости, ни понимания, а напротив, только все больше запутало. Проснулась я от тихих встревоженных голосов. Эльфы уже зажгли свои странные светильники и собрались вокруг нас. Впрочем «нас» тоже уже не было. Была я одна, а Ленка исчезла! Ее спальник лежал на месте и даже тапочки, тапочки тоже присутствовали, а ее не было! Я зачаровано смотрела на одинокое розовое пятно.

Ленкины тапочки — это вообще отдельный разговор. Глядя на них, начинаешь осознавать, почему появляются фетишисты. Аккуратные, розовые, расшитые бусинами, с ослепительно белыми меховыми помпонами.

Как подруга умудряется сохранять свою обувку идеально чистой в походе — тайна за семью печатями, но когда она их упаковывает, то сильно смахивает на служителя неизвестной религии. Происходит настоящее действо, и всех, кто окружает Ленку в данный момент, волей-неволей завораживают неторопливые, но точные, как у хирурга, движения рук.

Каждый тапочек любовно осматривается, с помпонов сдувается пыль, с подошв стирается платочком грязь, выковыриваются застрявшие каменные крошки, потом тапочки по одному заворачиваются в отдельный пакетик, потом вместе — в пакетик, потом еще во что-то, и в прорезиненном мешке для них отводится особое место. Стоит ли уточнять, что этот мешок Ленка тащит сама.

И вот теперь ее сокровище одиноко стояло у стеночки.

В первый момент я, было, подумала, что подруга решила пройтись босиком, но тут же отбросила эту мысль как крамольную. Ленка такая аккуратистка, что и в пещеры ходит в белых носочках. Сапоги мы оставили по пути, там, где раздевались, значит, девушку могли увести или унести только насильно. Тут то и вспомнился беспокойный сон.

Ох, не сон это был…

Я беспомощно осмотрелась по сторонам в поисках логического объяснения Ленкиного исчезновения и вопросительно посмотрела на эльфов.

На этот раз поняли с первого взгляда и беспомощно развели руками.

Ну, нет, господа хорошие, этот номер со мной не пройдет! Мало того, что Сашка исчез, так еще и Ленку потеряли?!

Я встала, в твердом намерении на этот раз выяснить все до конца и тут меня осенило… Мешок со «столовыми» приборами был у меня. Надеюсь назначение кружек и ложек этим пещерным аборигенам знакомо.

Когда на свет явились три эмалированные чашки, и три ложки стоящий рядом командир аж подпрыгнул.

Дошло, наконец, что ему вчера втолковывали, стоило только нужным местом подумать.

Реакция была странная, вместо того чтобы вернуться назад и начать поиск, эльфы подхватили меня и буквально поволокли за собой. Я сопротивлялась, еще, как сопротивлялась, но шансы против восьми молодых и сильных мужчин равнялись нулю.

В конце концов, командир просто перекинул меня через плечо и потащил, не обращая внимания на возмущенные вопли.

Болтаться на плече, пусть даже и совершенной формы, оказалось унизительно.

То ли мешок с… картошкой, то ли военная добыча — одинаково противно. Поэтому, успокоившись, я похлопала парня по плечу и мрачно сказала, — Сама пойду.

Как не странно, он понял с первого слова и спустил на пол.

Ничего, сегодня ночью я стащу свой налобник и удеру от этих господ. Хватит, наигралась!

Все надежды на побег умерли на берегу широкой подземной реки. Там нас ждали две вместительные лодки, сделанные из серебристой древесины и напоминающие формой пироги американских индейцев. Меня усадили на дно одной из них, и когда весло мягко оттолкнулось от берега, нахлынули дурнота и слабость.

Вокруг царила красота неписанная. Такие волнистые многоступенчатые занавеси, такие сталактиты, спускающиеся с высокого потолка к самой воде, еще ни разу не встречались, но они не радовали, казалось, что меня увозят навсегда от всего того, что я любила. А еще сильно не нравились взгляды эльфов. Они сильно изменились со вчерашнего дня: на меня смотрели, как на обреченного, на скорую смерть человека. Вроде бы и жалко, и помочь ничем не можешь.