У любви свои законы - Ховард Линда - Страница 57

• Предыдущая
• 57/84
• Следующая

Она чувствовала его дыхание на своих губах. Они чуть разомкнулись, словно Фэйт хотелось принять его дыхание в себя. Грей склонился и хотел ее поцеловать.

Фэйт отчаянно уперлась руками в его грудь, и в следующую секунду почувствовала под своими ладонями его соски. Ее собственные соски, скрытые под лифчиком и блузкой, уже давно отвердели.

Он замер, нависнув над ней. Капелька пота скатилась по виску на подбородок. Его соски обжигали ей ладони. Ей хотелось ласкать их, целовать, пробежать по ним языком, вкусить их, почувствовать, как они твердеют от ее ласки, и испытать восторг.

Желание изводило. Он сделал вдох, грудь раздвинулась под ее руками и сила воли Фэйт была сломлена. Вздохнув, она принялась медленно ласкать его соски большими пальцами. Это доставляло ей такое удовольствие, что даже закружилась голова.

Темные зрачки его расширились, он еще ниже опустил голову и шумно дышал. А Фэйт уже была не в состоянии остановиться. Она медленно водила ладонями по мощным мышцам груди, время от времени возвращаясь к напрягшимся маленьким соскам. Она уже почти не владела собой, хотела ласкать его еще и еще…

Он убрал ее руки и, пристально глянув на нее сверху вниз, проговорил негромко:

— Теперь я.

С этими словами он положил руку ей на грудь.

Она выгнулась всем телом ему навстречу, не сдержав счастливого стона. Груди ее напряглись и стали настолько чувствительными, что она едва могла вынести жар его ладони. В то же время ей не хотелось, чтобы он убрал руку, чтобы эта сладкая пытка прервалась… Соски горели, хотя были скрыты под лифчиком и блузкой.

Наклонившись, он поцеловал ее в губы, вытаскивая блузку из юбки. Рука скользнула под блузку, проникла под лифчик и накрыла нежный холмик ее обнаженной груди.

— Ты знаешь, чего я хочу, — бормотал он хрипло, навалившись на нее сверху и раздвигая коленом ноги.

Она знала. И сама хотела того же, пылко, страстно. Его рука ласкала ее нежный сосок, катая его между подушечками большого и указательного пальцев. Ей захотелось, чтобы он прикоснулся к нему губами, втянул в рот… Ей хотелось, чтобы он овладел ею прямо здесь, на траве, под жарким солнцем. Она хотела Грея.

— Скажи, — говорил он, целуя ее плечи. — Скажи: зачем?

Чудный миг испарился. В первое мгновение она даже растерялась. Только потом смысл его слов обрушился на нее, словно ведро ледяной воды. Он хотел ее — она ощущала это без сомнения. Но если она полностью, без остатка, отдалась своим чувствам и желаниям, то его мозг продолжал работать четко, и, даже лаская ее, Грей не прекратил допроса.

Охваченная яростью, Фэйт изо всех сил начала вырываться из его объятий. Он скатился с нее и сел на траве рядом… Вид у него был дикий. Волосы упали на лицо, в прищуренных глазах угадывался хищный блеск самца.

— Мерзавец! — крикнула она. Ее всю трясло от гнева. Фэйт еле сдерживалась, чтобы не наброситься на него с кулаками. В последнюю секунду она поняла, что к нему сейчас лучше не приближаться. Вожделение затмило ему разум.

Грей молча ждал. Он был готов отразить ее атаку. Глаза его блестели. Взгляды их встретились, и они долго смотрели друг на друга. Наконец Фэйт удалось взять себя в руки. Она ясно осознала, что борьба обернется, прежде всего, против нее самой.

С другой стороны, говорить им было не о чем. Она сама была виновата, ибо если и не разжигала в нем огонь, то, во всяком случае, раздула пламя, начав ласкать его первая.

Она медленно поднялась с земли на негнущихся ногах. Юбка порвалась, чулок спустился. Она отвернулась от него, но он поймал ее рукой за юбку.

— Я отвезу тебя, — сказал он. — Только за лошадью схожу.

— Спасибо, я дойду сама. Мне хочется пройтись пешком, — ответила она машинально.

— Мне не интересно, чего тебе хочется. Я сказал, что отвезу тебя. Нельзя одной разгуливать по лесу.

Боясь оставить Фэйт, он потянул ее за собой.

— Я всю жизнь провела в этом лесу, — резко ответила она.

— Но теперь с этим покончено. — Он оглянулся на нее. — Это моя земля, и здесь я всем распоряжаюсь.

Он продолжал крепко держать ее, так что ей пришлось идти за ним, если она не хотела, чтобы юбка порвалась окончательно. Они прошли мимо лодочного сарая, обогнули пригорок и вышли на луговину, где Грей оставил пастись своего жеребца.

Грей свистнул, и лошадь направилась к ним. Фэйт удивилась, не увидев на ней седла.

— Ты прямо так ездишь? — спросила она. Глаза его сверкнули темным огнем.

— Не бойся, я не дам тебе упасть, — ответил он.

Фэйт плохо разбиралась в лошадях, никогда в жизни не ездила верхом, но она знала, что жеребцы очень норовисты и ими трудно управлять.

Лошадь подошла ближе. Фэйт инстинктивно подалась назад, но Грей притянул ее за юбку обратно.

— Не бойся. Это самый покладистый из всех жеребцов на свете, иначе я не ездил бы на нем без седла.

Когда лошадь подошла ближе, он ухватился за повод и стал что-то ласково нашептывать ей в трепетное остроконечное ухо.

— Я никогда раньше не ездила верхом, — призналась Фэйт, с опаской косясь на большую голову жеребца. Бархатные губы коснулись ее руки, а тонкие ноздри мелко затрепетали, уловив исходящий от нее запах. Фэйт неуверенно протянула руку и осторожно провела ею по вытянутой морде лошади.

— Значит, Чистокровка будет твоим первым испытанием, — отозвался Грей и, легко подхватив ее, посадил на круп лошади. Фэйт судорожно вцепилась в густую гриву, внезапно испугавшись высоты, на которой оказалась. Непривычно было не чувствовать твердой почвы под ногами.

Собрав поводья в кулак и ухватившись другой рукой за гриву, Грей рывком вскочил на Чистокровку позади Фэйт. Жеребец нервно затанцевал под тяжестью. У Фэйт перехватило дыхание, впрочем, Грей быстро успокоил лошадь нежным похлопыванием по шее и ласковыми словами.

— Где ты оставила машину? — спросил он.

Она сидела уперевшись спиной в голую грудь Грея. Он Сидел, тесно прижавшись к ней, и это не давало ей расслабиться.

Мускулистые ноги обхватывали ее бедра, и она чувствовала, как они попеременно напрягаются и расслабляются, сжимая бока коня. На дорогу они выехали довольно быстро, но Фэйт показалось, что поездка продолжалась целую вечность.

Остановив Чистокровку около машины, Грей спрыгнул на землю, затем бережно снял Фэйт. Она вдруг испугалась, что во время драки могла потерять ключи, хлопнула себя по карману юбки и, на свое счастье, услышала позвякивание. Ей не хотелось встречаться взглядом с Греем, поэтому, вынув ключи, она тут же подошла к своей машине.

— Фэйт.

Вздрогнув, она решительно отперла машину и только после оглянулась. Он подошел ближе. В темных глазах его светилось такое выражение, что она не пожалела о том, что между ними была распахнутая дверца машины.

— Не заезжай больше в мои владения, — ровным голосом произнес он. — Если снова поймаю тебя на земле Руярдов, я за себя не отвечаю, дождешься.

На следующий день Фэйт обнаружила в своей машине на водительском сиденье записку. Сначала, увидев сложенный вдвое лист бумаги, она подумала, что сама обронила его. Взяв его и развернув, она наткнулась на два предложения, отпечатанных на машинке:

«НЕ РАССПРАШИВАЙ БОЛЬШЕ О ГИ РУЯРДЕ. ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ БЕДЫ НА СВОЮ ГОЛОВУ — ЛУЧШЕ МОЛЧИ».

Фэйт оперлась о дверцу машины. Легкий ветерок трепал уголок записки у нее в руке. Приезжая домой, она никогда не запирала машины, поэтому не было ничего удивительного в том, что тем, серьезная ли эта угроза или просто автор для выразительности употребил расхожее выражение: «Если не хочешь беды на свою голову». Но сколько бы она ни всматривалась в строки, смысл их был прост и ясен — предупреждение. Кому-то не понравилось, что она наводила справки о Ги Руярде.

Записку, конечно же, оставил не Грей. Это был не его стиль. Свои угрозы он высказывал противнику прямо в лицо. В частности, от последней такой угрозы у нее до сих пор замирало сердце. Кого же еще могли беспокоить ее расспросы? Тут было два варианта: либо этому человеку есть что скрывать, либо он просто решил взять на себя работу Грея по ее выселению из округа.

• Предыдущая
• 57/84
• Следующая