Леди с Запада - Ховард Линда - Страница 64
- Предыдущая
- 64/74
- Следующая
Они с Беном были свидетелями его гибели, но майор все равно ушел от возмездия. Он все еще был здесь, в доме. Его плоть и кровь, его ребенок с каждым днем рос в теле Виктории. Сейчас это была ее тень на полу прихожей. Она выходила подышать свежим осенним воздухом.
Вернувшись в дом, Виктория на мгновение остановилась на пороге, чтобы глаза привыкли к полумраку, и ужас пронзил ее холодом с головы до пят, хотя ничего тревожного, казалось, не было. Все тихо, ни единого, звука. Подняв голову, она вдруг встретилась с полным ненависти взглядом Джейка. Лицо его было искажено. Виктория в страхе побежала вверх по лестнице. Инстинкт самосохранения вел ее прочь от человека, который был переполнен до краев жаждой мести и мог, наверное, задушить ее голыми руками.
От резких движений Виктории стало плохо. Сквозь подступающее забытье до нее словно издалека донесся голос Джейка:
– Осторожно, ступеньки!
Она не упала только по счастливой случайности и, ухватившись за перила, тихо опустилась вниз. Виктория слышала его приближающиеся шаги, но ее ноги были как ватные, и она больше не могла бежать. Потом она почувствовала, как чьи-то руки подхватили ее. Во сне она часто бывала в их сильных объятиях и, проснувшись в одиночестве, заливалась слезами. В глазах у Виктории потемнело, и она потеряла сознание. Джейк прижал к себе ее легкое тело и осторожно понес наверх. Холодный пот струился по его лицу, он еще не пришел в себя от страха – ведь Виктория чуть было не свалилась с лестницы. Сейчас она была смертельно бледна, и голова ее беспомощно откинулась назад.
Джейк хотел было позвать Эмму или Кармнту но передумал. Виктория – его жена, и именно он обязан позаботиться о ней, оказать ей помощь.
Она совсем не потяжелела за последние три месяца. Запах ее тела вызвал у Джейка прилив горьких воспоминаний. Как давно, они не были вместе, как давно он не сжимал ее в своих объятиях! Неужели пропасть между ними непреодолима?
Сначала Джейк хотел отнести жену в их, а теперь в его спальню, но, спохватившись, направился прямо в комнату Виктории. Ей будет куда спокойнее, когда она придет в себя в привычной обстановке. Он положил ее на кровать, Виктория все еще не проявляла никаких признаков жизни. Со всевозрастающим беспокойством Джейк расстегнул высокий, под горло, ворот блузки жены и ремешок на юбке.
Виктория, очнись, – прошептал он, глядя, как слабо бьется пульс на ее нежной шее.
Осторожно – приподняв юбку, он снял с Виктории ботинки и подложил подушку под ее ноги в белых чулках.
Она принадлежала ему, вернее, ее тело принадлежало ему. Он положил руку на плоский живот Виктории, пытаясь уловить признаки новой жизни, той жизни, которая разрушила его счастливое супружество. Но их не было.
Сколько же месяцев должно пройти, чтобы беременность стала очевидной? Джейк нахмурился. По его расчетам, Виктория была уже на пятом месяце, а это большой срок. Правда, все женщины выглядят по-разному. У некоторых это более заметно, у других почти до самых родов скрыто от глаз. А может, все дело в одежде, может, она затягивается? Рука Джейка скользнула под толстый слой нижних юбок и не обнаружила там ничего, кроме тонкой нижней рубашки, прикрывавшей совсем не округлившуюся талию.
– Это ты, Джейк? – прошептала она чуть слышно.
– Да, милая. Ты потеряла сознание, но теперь все в порядке, – ответил Джейк, склонившись над женой.
– Мне показалось, ты хочешь убить меня, – ещё не оправившись от обморока, Виктория с трудом, подбирала слова.
Она сосредоточенно вгляделась в его лицо, но не нашла там и следа напугавшей ее всепоглощающей ненависти. Может быть, это только привиделось ей?
– Нет, никогда в жизни! – сердце Джейка судорожно сжалось.
Стена враждебности, которой Виктория отгородилась от него, рухнула. Жена лежала перед ним слабая и испуганная, она не успела собраться с силами. Прежде чем ее гнев обрел былую силу, Джейк припал губами к ее приоткрытому припухшему рту. Стон восторга вырвался из его горла. Его поцелуй становился все более страстным и глубоким. Руки Виктории обхватили его шею, а он еще крепче прижимал ее к себе.
Она так давно мечтала оказаться в его объятиях, так давно тосковала по близости с ним, что сейчас не в силах была сопротивляться. Его поцелуй был для нее как глоток воды для страдающего от жажды путника, а прикосновение его грубых ладоней – как кусок хлеба для голодного. Она застонала, когда его пальцы коснулись ее набухших сосков, а губы, оторвавшись от ее рта, припали к ее груди. Боль и восторг пронзили ее одновременно, как удар молнии. Ее груди были сейчас так чувствительны к каждому прикосновению, что даже тонкая ткань рубашки иногда казалась шершавой и грубой, но они так долго ждали ласки… Виктория не могла этого больше вынести и оттолкнула мужа.
– Ты делаешь мне больно! крикнула она.
– Больно? – Он поднял голову и взглянул на нее затуманенными страстью глазами.
– Да, грудь болит. Ты ведь знаешь, это ребенок.
Он резко откинулся назад. Ребенок. От этого никуда не скрыться. Ее беременность чувствовалась и в том, как изменилась ее грудь. Соски потемнели и набухли, голубые сосуды под белой кожей теперь проступали ярче, сами груди округлились и отяжелели.
Виктория соскочила с постели и принялась оправлять рубашку, блузку и Юбку, приводя себя в подобающий вид.
– Спасибо, что позаботился обо мне, – сказала она напряженным голосом.
Джейк тут же вспомнил первые слова, которые произнесла Виктория, придя в себя. Боже! Так это от него она бежала в страхе. Неужели он внушал ей такой ужас? Что же они делают друг с другом? Что за безумие овладело ими?
– Я никогда не причиню тебе вреда, – отчетливо произнес он, чеканя каждое слово, – я не хочу и никогда не хотел для тебя ничего дурного. И будь осторожна, когда ходишь по лестнице.
– Буду, – ответила Виктория и вышла из комнаты.
Джейк пребывал в постоянном беспокойстве. Он делал именно то, о чем кричала ему жена в момент их ужасного объяснения: он считал дни. Она была слишком худенькая для того срока, который он ей определил. Он пытался прикинуть, сколько времени могло ей понадобиться, чтобы почувствовать свою беременность. Месяц? Два? Он не знал точно, но в любом случае все признаки должны были быть уже налицо. Но если она ждала ребенка от него, если они зачали дитя в одну из первых ночей, то сейчас третий месяц. И тогда все сходится. Эта мысль заставила его похолодеть. Стоило только вспомнить, какие оскорбления он нанес жене, и его лоб покрывался испариной. Сомнение, однажды закравшееся в душу, уже не оставляло Джейка.
Однажды он улучил момент, когда Кармита осталась одна, и подошел к ней.
– Меня очень беспокоит сеньора, – сказал Джейк, внимательно следя за ее реакцией. – Она такая худенькая. Разве она не должна была пополнеть? Может, с ребенком что-то не в порядке?
Кармита всплеснула руками и усмехнулась:
– Все вы, молодые папаши, одинаковы. Всё-то вас пугает. Сеньора хворала и худела, но это уже проходит. Теперь по утрам ее почти не тошнит, скоро все будет хорошо.
– Но живот, он совсем плоский?
– А каким ему быть на третьем месяце, сеньор Джейк? Не меньше месяца еще пройдет, прежде чем вы что-то заметите.
Третий месяц! Он снова пересчитал дни. Количество, конечно, не изменилось. Это означало только одно – он отец ее ребенка, и жена была права. Но тогда что же она скрывала от него? Если не беременность, то что? И все эти разговоры том, что майор не спал с ней… Разве это не грубая ложь?
Кажется, всю правду он узнает не раньше, чем родится ребенок. Но уж одно-то он может выяснить… Приняв решение, Джейк решительно направился в жилище Анжелины Гарсиа.
Тут он вспомнил, что уже давно не встречал ее. Уж не уехала ли она с ранчо? Впрочем, вряд ли. Не пешком же она ушла? Конечно, попроси Виктория, и он немедленно отослал бы ее с ранчо. Но Виктория об этом и не заикнулась, а Джейку было просто жаль эту несчастную женщину.
- Предыдущая
- 64/74
- Следующая
