Кнопка - Руда Александра - Страница 59

• Предыдущая
• 59/60
• Следующая

— Позволь мне сделать тебе подарок, — сказал он. — Ведь влюбленные мужчины часто делают подарки.

Он протянул мне бархатный мешочек. В нем был небольшой кулончик на золотой цепочке.

— Это гематит. Говорят, он помогает исцелять раны. Я подумал, что ввиду твоей профессии… проклятие… Я не знаю, что нужно говорить в таких случаях.

— Спасибо за подарок, — улыбнулась я.

Он нежно, едва касаясь, провел по моей щеке рукой, а потом припал к губам так, будто хотел напиться. И снова все мое тело пронзила волна удовольствия, я обхватила Эрнесто руками, крепко прижимая к себе.

Он отстранился и прижал к моим губам палец.

— Дела, дела, — пробормотал он. — У меня дела…

Затем легонько поцеловал меня в нос и стремительно ушел.

А я надела подарок на шею, помыла посуду и снова завалилась спать.

На этот раз меня разбудили братья.

— Ташка! Эй, сестра! Ты как? — они теребили меня с двух сторон так, что моя голова болталась из стороны в сторону. — Мы так боялись за тебя! говорили, что тут вообще весь город разрушен и трупы по улицам валяются…

— Подождите, — вяло пробормотала я. — Дайте я проснусь.

— Ну, сестра! Ну, зануда! Мы никак не думали, что ты будешь дрыхнуть во время таких событий.

— Во время событий я и не спала, — возразила я. — Где родители?

— Они еще идут. Мы просто быстро-быстро бежали, за тебя переживали, а ты спишь!

— Мальчики, нужно мебель назад поставить, пока родители не пришли. А потом я вам все расскажу, обещаю.

Пока братья занимались перестановкой мебели, я поставила на плиту чайник. Магический огонь все еще горел, хоть уже и не так интенсивно, как прежде.

К приходу родителей все было готово.

— Таша, дочка! — мама обняла меня. — Мы так рады, что ты цела!

— Да, рады, — подтвердил отец. — Мы за тебя волновались, когда узнали, что в городе был Прорыв. Поэтому вернулись на первой же жукачаре, которая прибыла от вас в нашу деревню.

— Тетушки и дядюшки шлют тебе привет, — сказала мама. — Они очень возмущены тем, что ты так редко их проведываешь.

— Но мы сказали им, что ты учишься и работаешь, — вставил Федор.

— А у тетушки Агафены уже двое внуков, — как бы невзначай заметила мама.

— Но мы сказали, что у нас тоже скоро будут, — добавил отец.

Я решила никак не комментировать данное заявление, пытаясь максимально долго сохранить мир в семье.

— Давайте отпразднуем окончание Прорыва, — предложила мама. — Таша, ты, например, можешь пригласить Тараса, я испеку вкусный пирог.

Ну все, начинается. Со всеми неприятными вещами лучше разделываться сразу, не дожидаясь, пока маленький снежный ком, скатывающийся с горы, превратится в огромную лавину, сносящую все на пути.

— Я не думаю, что Тарас еще когда-нибудь сюда придет, — сказала я.

— Что? — переспросили родители. — Как это — не придет?

— Мы обсудили наши с ним планы на будущее, и решили, что мы не будем вместе.

— Вы? Вы обсудили или ты так решила? — проницательно спросил отец.

— Я так решила, а Тарас согласился с моим решением.

— Ты так решила! Я знал, знал, что тебя нельзя оставлять одну. Я сейчас иду к Тарасу, и в ближайшее время мы вас женим. Такого замечательного, работящего и заботливого мужчину ты еще не скоро найдешь.

— Возможно, — согласилась я. — Но мне не нужен сейчас мужчина. Видишь ли, папа, у меня немного другие планы на жизнь.

— Я не хочу ничего слушать! Ты — моя дочь, и я должен заботиться, чтобы у тебя все сложилось наилучшим образом. А самое лучшее, что я могу для тебя сделать — это выдать тебя замуж, чтобы ты оставила свои сумасбродные идеи. Ты хоть подумала, как на нас смотрит вся родня? Ты уже такая взрослая, а до сих пор не замужем!

Мама согласно кивала. Братья, прятавшиеся за дверями своей комнаты, посылали мне в зеркало, которое я видела, ободряющие жесты.

— Мне все равно, что говорят обо мне родственники, — твердо сказала я. — И я хочу быть счастливой. А вот вы никогда не спрашивали, что мне для этого нужно.

— Родители лучше знают, что тебе нужно для счастья, — мягко сказала мама.

— Наверное, вы этого не заметили, но я уже давно выросла. И уже сама могу решать, что мне нужно.

— В этом доме, — вдруг взорвался отец, — живут либо по моим правилам, либо не живут здесь!

— Папа, ты хочешь, чтобы я ушла? — спросила я. м

Мне было больно, очень больно, но сейчас, в противостоянии с родителями, наконец, заканчивалось рождение новой меня — той, которая начала появляться на свет тогда, когда у нее на глазах убили друга. А кто сказал, что роды — это легко и безболезненно?

— Ты либо выходишь замуж, и живешь, как любая приличная девушка, либо убираешься из этого дома. Никогда не думал, что у меня вырастет такая непочтительная дочь!

— А ты меня воспитывал? — горько спросила я. — Ты же совершенно не занимался нами после того, как заболела мама! Ты же даже не знаешь, в какой класс ходят сейчас твои сыновья! Ты не знаешь ни одного имени их друзей. Я уже не говорю про себя! Ты взвалил на шестилетнюю девочку все хозяйственные хлопоты, даже не задумываясь о том, насколько ей это будет тяжело! И ты еще после этого говоришь, что я выросла у тебя? Я выросла сама по себе! И братьев вырастила!

— Да как ты можешь! — ахнул отец. — Я все для вас делал! Я работал! Зарабатывал деньги! Чтобы вы могли где-то жить, на чем-то спать, что-то есть!

Из моих глаз потекли слезы. У каждого своя правда. Мы с братьями мучались от отсутствия в нашей жизни хотя бы одного участливого родителя, ведь отец, приходивший с работы, запирался в комнате с матерью, совершенно не интересуясь нашей жизнью. А отец считает, что его старания нас финансово обеспечить компенсируют его холодность к собственным детям.

— Ты… ты…ты… — отец беспомощно оглянулся, и увидел мать, которая плакала, тяжело переживая эту сцену. — Ты расстроила свою мать. А что, если она снова заболеет?

— Конечно, заболеет! Ведь это так удобно — лежи и ни о чем не беспокойся! — крикнула я.

— Не смей оскорблять свою мать! — заревел отец и занес руку.

Я съежилась. Он никогда нас не бил — просто не было за что. Но отец меня не ударил. Передо мной выросли две долговязые фигуры. Флор крепко держал отца за руку, в то время как Федор спокойно проговорил:

— Ну, все, хватит. Погорячились — и довольно. Папа, если ты хочешь выгнать Ташу из дома — это твое право. Но бить мы ее не позволим.

— Убирайся, — выдохнул в мою сторону отец.

— Прощай, папа, — сказала я. — И ты тоже, мама.

Отец увел мать в комнату, а братья пошли вместе со мной собирать вещи.

— Куда ты пойдешь? — спросил Флор, обнимая меня за плечи и давая возможность выплакаться, пока Федор аккуратно складывал в сумку белье.

— В колледж. Там есть где временно разместиться. Потом найду работу, сниму жилье…

— Мы же можем к тебе приходить? — умоляюще спросил Флор.

— Конечно, — улыбнулась я сквозь слезы, — чтобы не случилось, вы — мои маленькие братья. И всегда ими будете. Я вас люблю.

Братья сели по обеим сторонам от меня и крепко обняли.

— Ты уверена, что у тебя все будет хорошо? — спросил Федор, пока мы шли на улице. Братья тащили тяжеленные сумки — вещей у меня оказалось на удивление много. Стопки книг были просто неподъемными!

— Конечно, — уверенно сказала я. — Я уже давно знала, что наши разногласия с родителями не позволят мне долго оставаться с ними под одной крышей. Я могу найти работу и обеспечить себя сама, так что не переживайте.

— Ого! Ты решила пожертвовать колледжу свое барахло? — спросил за нашими спинами Лео.

— Привет! — обрадовалась я встрече. Флор уже незаметно пытался подсунуть моему другу наиболее тяжелую сумку. — Нет, я просто туда переезжаю.

— Бывает, — сказал Лео, деликатно отпихивая протезом сумку назад к братцу. — а ко мне ты не хочешь переехать? У нас есть свободная комната.

— Нет, — я покачала головой, — но спасибо за предложение. Думаю, мне пора жить самой.

• Предыдущая
• 59/60
• Следующая