Кнопка - Руда Александра - Страница 21

• Предыдущая
• 21/60
• Следующая

— Домой, конечно! — встрепенулась я, представив реакцию сотрудников кузницы на меня, спящую на их рабочем месте.

Как мы шли к моему дому, я плохо помню, дремля на ходу и полностью доверившись сильной руке Тараса.

Однако дома, уже готовую рухнуть в постель, меня растормошили братья.

— Ну, как это было? — завопили они. — Тарас прилично себя вел?

— Прилично, — сказала я подозрительно оглядывая их лица. — А что?

— Ничего, — так торопливо открестился Флор, что мои подозрения удвоились.

— Мальчики!

— Что, Таша?

— Мальчики! Я жду объяснений! Почему это вдруг вы воспылали любовью к Тарасу и даже взяли на себя труд копаться в моей одежде?

— Если ты думаешь, что твой халат было легко найти… — начал Флор.

Если он надеялся, что я начну протестовать и забуду о чем шла речь, то братец просчитался. Я прекрасно знала, что в шкафу у меня идеальный порядок, а халат висел на плечиках на двери.

— Я был против, — сказал Федор. — но отец надеялся, что ты оценишь заботливость Тараса и у вас что-то получится. Просто он волнуется, что ты останешься старой девой. Не обижайся на него, он действует, как умеет.

— Хорошо, — я решила не обращать внимания на действия отца за моей спиной. В конце концов, он всего лишь обо мне заботится в меру своих представлений, — передайте папе, что у нас с Тарасом сейчас все хорошо, и будет все хорошо!

— Так когда ты выйдешь замуж и освободишь ком… — решил уточнить Флор, но Федор зажал ему рот и выволок из спальни.

Теперь я точно могла отдохнуть.

Дороже денег, или О родителях

Когда я вернулась домой с работы, то в свой комнате на кровати сразу обнаружила отца. Подавив раздраженный вздох, я приготовилась выслушивать наставления о поведении с Тарасом. Но вместо того, чтобы привычно начать беспокоиться за мое дальнейшее существование без мужа, отец умоляюще протянул ко мне руки:

— Доченька… Мама заболела…

Обычный ужас ребенка, родитель которого болен во мне быстро сменился профессионализмом:

— Когда? Какие симптомы? — я схватила аптекарскую сумку и направилась к родителям.

Мама болела редко, она практически не выходила из дома, и разве что иногда подхватывала от нас какую-нибудь простуду.

— Я не знаю, какие симптомы, — растерянно ответил отец. — Она просто лежит — и все.

Беглый осмотр подтвердил слова отца. Мама лежала на кровати и невидящими глазами смотрела куда-то вдаль. На вопросы не отвечала, на прикосновения и даже щипки не реагировала.

— Я не знаю, что с ней, — растерянно призналась я. — Она как будто живет и не живет одновременно.

— И как долго такое может продолжаться? — испуганно спросил у меня Федор. Мой вечно самый умный и уверенный в себе брат мгновенно превратился в маленького мальчика, для которого рушится весь мир.

Наверное, так оно и было. Это я еще помнила маму, которая улыбалась, пела песни и суетилась по хозяйству. Для братьев мама всегда была молчаливой тенью, днями раскачивающейся в кресле-качалке и вяжущей свитера, поэтому любое изменение в привычном положении вещей приобретало для них размеры катастрофы.

— А сколько может человек прожить без воды? — ответила я, лихорадочно размышляя о том, к кому можно обратиться, чтобы вывели маме из такого состояния.

— Мама умирает? — пискнул Флор откуда-то из угла.

Отец молча схватился за голову.

— Спокойно все, — приказала я, в который раз отгоняя собственные чувства. — Сейчас важнее помочь мне, а не предаваться унынию. что делала мама в последние дни?

— Вчера когда мы пришли со школы, мама вышла на кухню и долго с нами разговаривала, — сказал Федор. — Испекла пирог, вкусный, мы его сразу съели.

— О чем вы разговаривали?

Брат пожал плечами:

— Обо всем. О жизни, о тебе, о наших школьных делах, планах. Мы так обрадовались, думали, так теперь часто будет.

— Папа? — спросила я.

— Все было нормально, — простонал отец. — Она сказала, что у нас выросли хорошие дети и даже извинилась, что так мало внимания уделяла вашему воспитанию. И сказала мне спасибо за то, что я хороший отец. А ночью она вставала и ходила в твою комнату, я слышал.

— Почему же она меня не разбудила, — с досадой произнесла я. — Может быть, она уже тогда не очень хорошо себя чувствовала и хотела попросить о помощи!

— Не знаю, — признался отец.

— Когда мы сегодня пришли со школы, она спала, мы заглядывали, — сообщил Федор.

Я после учебы сразу отправилась в Академию, поэтому сегодня маму не видела. Что же за болезнь, которая поражает так быстро?

— Так, — распорядилась я. — Устанавливайте дежурства, кто-то сидит над мамой, кто-то отдыхает. Если состояние ухудшится, сразу бегите в соседнюю аптеку за помощью. Я скоро буду.

— Ты куда? — Флор схватил меня за юбку, и я как будто перенеслась в прошлое на много лет назад, когда вопящие братья цепляются за меня, умоляя не уходить и не оставлять их одних в комнате. — Не уходи.

— Все будет хорошо, — сказала я твердо. — Я бегу в нашу лечебницу за лучшим лекарем. Кто-то должен знать, как вывести маму из этого состояния, и я этого человека найду.

Действительность быстро разбила мои надежды. Почти за сутки в нашей квартире перебывали все известные мне лекари и аптекари, которым я доверяла. Мама все так же лежала в состоянии кататонии, не реагируя ни на что. Даже когда мы насильно попытались влить в нее воду, то часть жидкости вылилась обратно, а часть — попала в дыхательные пути.

— Послушай, Таша, — мягко сказала мне Куратор Лиза, неизвестно каким чудом отыскав меня в пустой лаборатории, где я в одиночестве предавалась горю, чтобы перед братьями и отцом выглядеть уверенной в благополучном исходе. — Прости меня за те слова, которые я вынуждена тебе сейчас сказать, но ведь — аптекарь, и должна понимать, что это конец.

— Нет, — прошептала я. — Я в это не верю.

— Но ведь твоя мама уже много лет не в себе. Возможно, ее психическое расстройство…

— Мама нормальная! — крикнула я. — Она просто тяжело переживала Прорыв!

— Который случился пятнадцать лет назад? Таша, ты же неоднократно наблюдала людей после прорывов.

— Так вы считаете, что это из-за нарушений в психике с ней такое? — почти спокойно спросила я.

— Когда-то в молодости я работала с людьми с различными психическими расстройствами, — сказала Лиза. — И бывали случаи, подобные вашему. Такие люди просто замыкались в себе и скоро…

— Нет, — попросила я. — Пожалуйста. Не говорите этого слова. Неужели у нас нет ни одного шанса?

Лиза пожала плечами, но взгляд ее устремился в окно, где над всеми зданиями устремлялись вверх шпили Академии Духа.

— Я пойду туда, — решительно сказала я, поднимаясь со стула.

— Таша, маги за свои услуги берут слишком дорого, а такой случай вообще потянет за заоблачную сумму.

— Хорошо, я заплачу им. Продам все, что можно и заплачу.

— Речь идет не о днях, а о часах, — предупредила Куратор. — ты вряд ли сможешь насобирать нужную сумму. Конечно, кое что тебе выделит преподавательский состав, кое что насобирают студенты… думаю, ты можешь рассчитывать на сумму в двадцать-двадцать пять золотых.

— Это очень большая сумма! — признательно сказала я, и побежала в Академию.

Угасшая было надежда возродилась вновь, и я с энтузиазмом постучала в двери Проректора.

— Господин маг, я уборщица Таша, — ответила я на его вопросительный взгляд и поклонилась.

— Ах, да-да, ты по поводу твоей премии? Ученый совет недавно рассмотрел твое прошение и принял решение допустить тебя и твоих братьев в нашу Малую Библиотеку.

Если буквально недавно это известие могло вызвать у меня бурю восторга, то сейчас я лишь поклонилась еще раз.

— Простите, господин Проректор! Нельзя ли изменить премию?

— Изменить? — нахмурился Проректор. — Нет, конечно! Мы уже приняли по тебе решение, но, я вижу, ты не очень довольна.

• Предыдущая
• 21/60
• Следующая