Приманка для мужчин - Хоуг (Хоаг) Тэми - Страница 91

• Предыдущая
• 91/94
• Следующая

«Я тебя тоже люблю». Эти слова просочились через все возведенные им линии обороны, зашелестели в мозгу, и ему стало жутко, и сладко заныло сердце. Слова, которые он никогда больше не хотел произносить. Чувства, которые не хотел переживать.

Где-то снаружи завыла сирена. Дэн шагнул в сторону, отдаляясь от Элизабет физически и душевно.

— Я тебе все простыни кровью перепачкаю, — невнятно произнес он, попытался сделать еще шаг, но боль, острая, как кошачьи когти, пронзила левое колено. Перед глазами все расплывалось, лицо Элизабет то виделось четко, то совсем исчезало из фокуса, когда наваливалось забытье.

Элизабет фыркнула, принужденно рассмеялась.

— Ах ты, златоуст чертов. Ловко вывернулся. «Не нужна ему моя любовь. Подумаешь, удивил». Внизу хлопнула дверь, и голос Марка Кауфмана окликнул Дэна по имени.

— Марк, сюда! — не сводя глаз с Элизабет, отозвался Дэн.

— Кто сказал, что, когда надо, полицейских не дозовешься? — сухо проронила она.

Затем встала с кровати и с высоко поднятой головой пошла к двери, на ходу запахивая тонкий шелковый халат и перевязывая пояс. Этот человек ей не нужен, она просто хотела его и, бог свидетель, давно привыкла не получать то, чего хочет.

— Элизабет! — окликнул Дэн, решив, что должен что-нибудь сказать, как-то объясниться, извиниться на прощание.

Она остановилась у двери, оглянулась через плечо. Кауфман уже топотал по лестнице.

— Все в порядке, лапочка, — пробормотала она. Вот тебе твой легкий выход. Я все равно послала всех мужиков на хрен.

— Господа, еще раз благодарю вас за встречу. Главный прокурор штата Пол Дуглас отставил стул от накрытого скатертью стола, поднялся, застегнул безукоризненно сшитый элегантный двубортный пиджак. Дугласу было пятьдесят пять, и он являл собой настоящий образец мужественной красоты: высокий, отлично сложенный, темный шатен с серебряной проседью на висках. Глубокие волевые складки придавали его продолговатому загорелому лицу значительность. Его ждало блистательное будущее в политике — будущее, которое стало еще определеннее благодаря делу, попавшему в его ведение. Расследование случаев коррупции в законодательных органах штата отнюдь не уменьшит его популярности.

Дэн тоже отодвинул стул и медленно встал, опасливо выпрямляя заключенное в ортопедический аппарат новейшей конструкции левое колено. Несмотря на то что они находились в лучшем ресторане Рочестера, города, привыкшего к высоким гостям, президентам и главам государств со всего мира, отличный бифштекс на его тарелке остался практически нетронутым. События последних дней надолго испортили ему аппетит.

На Игера, как он заметил, события последних дней такого действия не оказали. Агент только что не вылизал соус с фарфоровой тарелки. Теперь он стоял рядом с прокурором округа Тайлер Джимом Петерсоном. Петерсон, желая соответствовать обстановке, вырядился в свой лучший костюм; Игер же в желтой рубашке и коричневом небрежно завязанном галстуке походил на неприбранную постель.

Мужчины обменивались рукопожатиями, и тут из-за столика в противоположном углу встала и направилась к ним Энн Маркхэм. Изящна и стройна, как маленькая акула, подумал Дэн, отметив взглядом идеально сидящий на ней деловой костюм и хищный блеск глаз. Она посмотрела сначала на Дэна, потом на главного прокурора, остановилась на Поле Дугласе и включила улыбку на полную мощность.

— Энн, — учтиво наклонил голову Дуглас, протягивая ей руку. — Не ожидал встретить вас здесь.

— Да, иногда и меня выпускают из клетки, — ответила она ровным грудным голосом с едва заметным придыханием. Деловитость с намеком на секс. — Как поживаете, Пол?

— Замечательно. Задал бы вам тот же вопрос, но сам вижу, что вы выглядите великолепно. — От его комплимента Энн только что не замурлыкала. — Боюсь, мне пора бежать, — извиняющимся тоном добавил он, — но вы обязательно позвоните мне, когда в следующий раз будете в Миннеаполисе. Встретимся, посидим где-нибудь.

— Непременно.

Дуглас с Петерсоном попрощались и вместе пошли к выходу. Игер поймал взгляд Дэна; тот кивком показал на дверь. Энн повернулась к нему. Игер насупился и с видимой неохотой ретировался.

— Не ожидал встретить вас здесь, Энн, — вежливо сказал Дэн, сунув руки в карманы брюк.

Она ответила лукавой, победительной улыбкой.

— Нет смысла играть, если не собираешься выиграть, дорогой мой. Я нацелила на нашего знаменитого мистера Дугласа всю свою тяжелую артиллерию.

— Далеко пойдете.

— Безусловно. А что же вы, шериф Янсен? К чему приведут вас все эти убийства и интриги? — осведомилась она, насмешливо поблескивая глазами.

— К ранней кончине.

Энн хихикнула, не выразив ровно никакого сочувствия.

— Бедный мальчик. Хочешь по пути заскочить ко мне, отмокнуть в джакузи?

И маняще взглянула сквозь густые ресницы. В полуприкрытых темных глазах уже разгоралось желание.

Дэн искренне сожалел, что не может сказать «да», но ни искры ответного огня в себе не ощутил. Вздохнув, он покачал головой:

— Спасибо, нет.

С минуту Энн пристально смотрела на него, сначала с удивлением, затем с недоверием. Наконец ее губы сложились в хитрую улыбку.

— Как ее зовут?

Дэн ответил безмятежным взглядом, и она рассмеялась.

— Доверьтесь мне, шериф. Я очень неплохо зарабатываю тем, что читаю на лицах людей. Как имя той чаровницы, в которую вы влюбились?

Он не хотел признавать, что влюбился, ни себе, ни Энн Маркхэм, но продолжать спорить смысла не было.

— Элизабет.

Энн кивнула. Теперь, когда ее предполагаемый шеф вышел из зала, она смогла наконец с видимым облегчением достать из сумочки портсигар.

— Какая она? Милая, нежная, мягкая, послушная маленькая домоседка?

Дэн не удержался и расхохотался так громко, что за соседними столами на них начали оглядываться.

— Едва ли.

Энн затянулась, с наслаждением выпустила в потолок струю дыма.

— Хорошо, — чуть прищурившись, сказала она. — Что же, шериф, мне пора. Это ведь столик для некурящих, а я, как видите, с сигаретой. Зачем нарушать закон даже по мелочам, верно? — Она бросила на него прощальный, задумчивый взгляд, чуть приметно поджала губы. Терять любовника неприятно, даже если использовала его только по прямому назначению. — Будь здоров, живи счастливо.

— И ты тоже, — пробормотал Дэн, но она уже шла к выходу с высоко поднятой головой и планами завоевания столицы штата.

Игер уже дважды успел обойти зал по периметру и неожиданно выступил из тени огромной пальмы в кадке, раздраженно хмуря брови.

— Пошли, Казанова, — проворчал он осуждающе. — Я обещал Джолин быть дома к десерту.

Старинные часы на камине в гостиной били полночь, их мелодичный звон плыл по затихшему дому. Дэн стоял на крыльце, прислонясь плечом к гладкому белому столбику и глядя на юг. Рубашку и галстук он давно снял, сменив выходную одежду на джинсы, сапоги и джинсовую рубаху, распахнутую на груди, несмотря на прохладную ночь. В руках у него была бутылка пива; сделав большой глоток, он поставил ее на перила.

Он уже мог бы лежать в постели. Первый раз за неделю мог позволить себе роскошь отоспаться как следует, но сон не шел. Бессонница мучила его вовсе не из-за постоянной боли в колене — с нею он уже свыкся — и не из-за того, что сегодня он вручил главному прокурору штата политическую бомбу замедленного действия в виде черной книжки Джарвиса. Спать мешали только мысли о себе самом и о своей жизни.

Сколько лет он расставлял все в жизни по полочкам, тщательно разделяя части, чтобы работа не соприкасалась с домом, дом — с личной жизнью, чтобы каждый следующий день был понятен и предсказуем. Теперь ему казалось, что твердая почва под ногами заколыхалась, и все посыпалось с мест. Ничего хорошего он в этом не видел. Даже если удастся заново расставить все, как было, по-прежнему уже не выйдет. Один осколок никак не помещался в общую схему — Элизабет.

• Предыдущая
• 91/94
• Следующая