Приманка для мужчин - Хоуг (Хоаг) Тэми - Страница 13

• Предыдущая
• 13/94
• Следующая

— А вот на это мне плевать.

Дэн подошел ближе, так близко, что ее плечо почти касалось его груди, а щека оказалась вровень с его губами.

— Поберегите слюну, лапочка, потому что, если я выясню, что вы хоть как-то замешаны в этом убийстве, вашей красивой заднице несдобровать.

— Вы угрожаете мне, шериф, — пробормотала Элизабет. Ей очень хотелось отпрянуть, но она не желала оставлять Янсена победителем.

— Я говорю правду, — усмехнувшись, мягко поправил он. — В моем округе убийство никому с рук не сойдет.

— Вы меня в чем-то обвиняете? Если да, могу я позвонить своему адвокату или у вас на вашем далеком севере они изжиты как класс?

— Адвокатов у нас хоть пруд пруди, как и живущих на пособие бездельников и приезжих. От них не избавишься.

Элизабет невероятным усилием воли справилась с нервной дрожью, очень медленно повернулась и сделала непринужденный шаг в сторону, подальше от Янсена.

— О, где то золотое время, когда шериф мог выслать неугодных из города в двадцать четыре часа!

— Полегче, полегче, — буркнул Дэн, хотя, она права, он считал ее именно неугодной.

Он сел, взял из керамической подставки красный карандаш, рассеянно постучал тупым концом по пресс-папье.

— Что было после того, как вы обнаружили тело?

— Меня стошнило, — честно призналась Элизабет. Она плюхнулась на стул, взвинченная от собственных попыток вести себя соответственно манере разговора — жестко и по-деловому. На самом-то деле сейчас ей нужно было только выплакаться у кого-нибудь на плече, но она не плакала уже столько времени, что, появись перед ней чье-то плечо, она, наверное, и не знала бы, что с ним делать. Пожалуй, заподозрила бы дурное и оттолкнула по привычке.

Она подалась вперед, держась обеими руками за сиденье. Там, на стройке, она стояла и тупо смотрела на мертвого Джарвиса, как вдруг ей пришло в голову, что тот, кто его убил, может быть где-то рядом и наблюдать за нею из-за деревьев. Высокие тополя и дубы надвигались на нее, как сказочные великаны, в сгустившемся воздухе пахло кровью и злом, и она поддалась панике и побежала, спотыкаясь и падая на каждом шагу из-за высоких каблуков; не в силах встать, ползла дальше на четвереньках, обдирая ладони и коленки, не замечая, что острые камни рвут ее дорогие, купленные в Каннах брюки «капри». У нее начиналась истерика, во рту появился кислый привкус меди, по щекам ручьями текли слезы. Тут ей наконец удалось встать, и она побежала, задыхаясь и кашляя.

— Я побежала на ферму Хауэра, — ровным голосом продолжала она, стараясь говорить как можно короче и только по делу, без эмоций. — Аарон Хауэр оказался в амбаре. Он довез меня до дома.

— Он не говорил вам, видел ли он что-нибудь? — уже без злости спросил Дэн, видя, что Элизабет держится из последних сил. Может, и надо было бы дожать ее, но он не мог себя заставить.

— Он вообще почти не говорил. Как мне показалось, ему не очень приятно было иметь со мной дело. Он пытался учить меня, как жить отдельно от мира. Я ответила, что довольно трудно абстрагироваться, когда тебе прямо на ноги падает мертвый человек.

Дэн попытался представить себе, как Аарон Хауэр беседует с Элизабет, и чуть не рассмеялся вслух. Невозможно найти двух более непохожих друг на друга людей. Строгий и набожный Аарон — и Элизабет, яркая, красивая, откровенно манящая.

— Он отвез меня домой, я позвонила в полицию, переоделась и вот продолжаю этот восхитительный вечер в вашем обществе, — закончила она с широкой улыбкой.

Красный карандаш в руке Дэна перестал постукивать о пресс-папье.

— Переоделись? Почему?

— Почему? — по слогам переспросила Элизабет. — Потому, что от меня воняло, как от лошади, и ноги у меня были в крови! Потому, что на меня свалился труп. Потому, что эта одежда была на мне, когда я нашла мертвое тело, и я ни минуты больше не могла в ней оставаться. Я содрала с себя все до нитки и выбросила в ведро, и, да будет вам известно, это просто разбило мне сердце, потому что выбросить пришлось мою любимую шелковую блузку от Армани.

— Это были улики, — процедил Дэн. — Вы избавились от улик.

— А еще я вымыла ноги, — язвительно добавила она. — Или этого тоже не следовало делать? Господи, если вам хочется увидеть кровь, мне кажется, вокруг Джералда ее осталось более чем достаточно.

Его голос упал до еле слышного шепота, от которого у Элизабет зашевелились волосы на затылке.

— На вашей одежде ее тоже могло быть очень много. Она проглотила с полдесятка слов, которых даме знать не полагается, загнала поглубже злость и раздражение, собрала остатки самообладания.

— Кажется, мы пошли по второму кругу. Ей-богу, вы хуже терьера с крысой в зубах. В последний раз говорю: я его не убивала. Сожалею, если это усложняет вам жизнь, поскольку вы не можете повесить убийство на чужого всем человека, но помочь ничем не могу.

— Мне нужна та одежда, — упрямо сказал он. — Вся до нитки.

Элизабет подняла руки, устало откинулась на спинку стула.

— Да ради бога, только, радость моя, не похоже, чтобы лифчик 75С вам подошел. И если ваши помощники случайно застигнут вас в красных кружевных трусиках, боюсь, вам долго придется отмываться.

Дэн стиснул зубы, чтобы не застонать от неожиданно пронзившего его желания. Элизабет нарисовала себя в очень эротическом виде.

Она отвела глаза от его распаленного взгляда и мягко спросила:

— Что дальше?

Вопрос со значением. То, что уже готово было сорваться с языка, противоречило всем доводам разума. Кляня себя за то, что позволил сексу отвлечь его от работы, Дэн понимал, что где-то это была просто самозащита. Ему не хотелось разбираться с тем, что будет дальше. Он вырос в Стилл-Крик, знал каждого из трех тысяч местных жителей в лицо, если не по имени, и не хотел, чтобы кто-либо из них оказался причастен к убийству. В Стилл-Крик убийств не было. Он встал из-за стола.

— Теперь, мисс Лиззи, можете идти домой. Элизабет недоверчиво прищурилась.

— Прямо сейчас?

— Только не уезжайте надолго из города.

Сделав недовольную гримаску, она поднялась.

В дверь громко постучали, и в кабинет заглянула Лоррен.

— Дэн, Эми только что позвонила из рочестерского аэропорта.

— Эми, — упавшим голосом повторил он. — Черт, я совсем забыл. Он шумно вздохнул, запустил пальцы в волосы, морщась от досады. — Я не могу сейчас уехать. Пошлите Кении встретить ее.

Лоррен неодобрительно сжала бесцветные губы в ниточку, ничего не сказала и ретировалась.

— Любовь крутите, шериф? — съязвила Элизабет, вешая на плечо сумку и фотоаппарат. — Ай-яй-яй, что подумают налогоплательщики?

Он мрачно посмотрел на нее.

— Эми моя дочь.

Девочка с косичками… Почему-то Элизабет не хотелось думать о Янсене в роли отца. От этого он казался слишком… человеком. Ей не хотелось думать о нем, как об отце-одиночке, потому что тогда оказалось бы, что у нее есть с ним что-то общее, а это скорее опасно, чем хорошо.

— Увидимся, ковбой. — Она остановилась, взялась за ручку двери и насмешливо улыбнулась. — Пока я здесь, не сделаете заявление для городской газеты?

— Могу, но вы такое не напечатаете.

— Кто, как вы считаете, мог убить его?

— На этот счет у меня много мыслей, мисс Стюарт. — Он приложил два пальца к виску. — Только, пожалуй, я лучше оставлю их при себе.

— Смотрите не потеряйте, радость моя. Дэн проводил ее взглядом, даже не заметив, что последнее слово осталось за ней.

Элизабет прошла по комнатам и аккуратно, не пропустив ни одной, включила все лампы. Ей хотелось залить дом ярким светом, прогнать ютящиеся в углах зловещие тени. Фонарь на заднем крыльце осветил древний холодильный шкаф с выдвижными ящиками и груду набитых всякой всячиной картонных коробок на нем и вокруг, на давно не крашенном дощатом полу. Надо наконец собраться и заняться ими — так и стоят с самого переезда. Кухонный неоновый светильник — яркий представитель нелепого стиля семидесятых — являл взору просторную комнату, оклеенную уже отстающими от стен желто-оранжевыми обоями в апельсинах, бананах и яблоках. Полки и шкафы с болтающимися на одной петле или вовсе отсутствующими дверцами были выкрашены в жизнеутверждающий цвет свежего дерьма.

• Предыдущая
• 13/94
• Следующая