Саша и Шура - Алексин Анатолий Георгиевич - Страница 34
- Предыдущая
- 34/39
- Следующая
– Там узнаешь!..
– Но я не могу сейчас возвращаться: у меня важное дело!
– Где?
– В Песчанске…
– И ты для этого самого дела вчера на пляже в мусоре копался?
– Я не копался, я собирал…
«Откуда Caша мог узнать о моём замысле?!» – изумился я.
– Ты долго тут будешь рассиживаться? – с виду спокойно спросил Саша. Но я знал, что это его напряжённое спокойствие хуже всякого крика.
– Мне надо доехать до Песчанска, – продолжал упорствовать я.
– Подарок им везёшь? Гостинец?
– Ты даже не знаешь…
– И знать не хочу! – перебил меня Саша. – А как командир «пятёрки» последний раз приказываю: шагом арш в коляску!
Я взвалил на себя мешок из старых портьер и грустно поплёлся к выходу…
Когда я уже сидел в глубине коляски, придерживая руками свой мешок, Саша повернулся ко мне и тихо сказал:
– Эх, ты!..
– Почему это «эх, я»?!
– Вот приедешь в Белогорск – узнаешь!..
И мы покатили обратно… Путь туда, то есть к станции, казался мне коротким, потому, наверное, что я очень хотел, чтобы он был подлиннее. А дорога обратно, в Белогорск, тянулась очень долго, потому что мне хотелось, чтобы она поскорее кончилась…
Мы доехали до самого своего дома. Я снова притащил мешок в дедушкину комнату, а Саша вошёл вслед за мной и плотно прикрыл дверь, будто не хотел, чтобы нас кто-нибудь услышал.
– Что случилось? – тревожно спросил я, бросив мешок на пол и от волнения присев на него.
– Ничего. Но могло случиться!
– Что?
– Это уж ты рассказывай. Я ведь ещё вчера вечером почувствовал что-то неладное. А сегодня утром, как из окна случайно увидел, что ты на автобусную остановку потащился, так сразу всё понял. Я бы тебя тут же остановил, но неудобно было в одних трусах на улицу выскакивать… А ты уж очень быстро в автобус залез. Ну, я тогда – на мопед и в погоню! Знал, что автобус этот полчаса у станции проторчит… А если бы он не проторчал? Позорище было бы на всю область!
– Какое позорище?
– Да ты дурачок, что ли? Не понимаешь?
– Нет, не понимаю…
– Не прикидывайся! Зачем тебя в Песчанск понесло?
Тут уж незачем было скрывать от Саши мой план. И я стал выкладывать всё, как было:
– У меня идея родилась! Там, понимаешь, в Песчанске, на каждом шагу таблички висят: «Борись за чистоту!» Я уж тебе рассказывал… И они борются! Я как это всё увидел, так сразу понял: по чистоте нам с ними не тягаться! И вот решил помочь Белогорску…
– Как? – пристально глядя на меня, спросил Саша.
– Я решил, что очень уж у этого Песчанска внешний вид хороший. Даже, можно сказать, образцовый. Ну, и захотел немного… Ну, в общем, хотел сегодня по улицам Песчанска побродить и кое-где… на самых таких видных местах его пораскидать… Баночки всякие, скляночки, обрывки газет…
Ещё вчера вечером, сгоряча, наверное, эта идея показалась мне замечательной, просто великолепной, а сейчас я еле-еле выдавливал из себя слова. Мне как-то стыдно и очень трудно было об этом рассказывать…
– Ну и тип же ты! – тихо, но как-то очень внятно проговорил Саша. – Ты думаешь, ты бы Песчанску этой самой грязи подбросил?
– Ну конечно… – неуверенно промямлил я.
– Нет уж, ошибаешься! Ты бы нас, белогорцев, грязью забросал. Ведь это же такой позор был бы!
– А я бы не сознался. Ну, если бы меня поймали… Ни за что бы и слова не вымолвил! Я всё продумал. Я бы собой пожертвовал…
– Нами бы ты пожертвовал, а не собой. Честью нашей! Понятно? Ведь это такая была бы подлость… А ну-ка, давай сюда красную повязку! Не дорос ты ещё до неё…
– Я не дорос?!
– Давай, давай! Без разговоров!..
Трясущимися руками полез я в карман за повязкой, которую спрятал туда ещё в автобусе. Я долго её доставал и долго протягивал Саше…
А он взял её, мою красную повязку со словом «ЧОС» посредине, и засунул себе в брюки. Даже не свернул как следует… Я думал, что Саша тут же уйдёт из комнаты, но он не уходил и ничего мне больше не говорил. Так вот молча стоял и смотрел в окно, точно увидел там что-то очень интересное. И я так же внимательно разглядывал пол у себя под ногами.
Пожалуй, больше всего поразило меня коротенькое, но какое-то очень жёсткое слово «подлость», которое произнёс Саша. Подлость? Я мог совершить подлость?! А как же бы это называлось? «Придумал вечером на пляже какую-то зловредную ерунду, – молча рассуждал я, – а ночью и времени не было подумать… Спал! Хоть бы бессонница какая-нибудь посетила, поворочался бы тогда и мозгами тоже поворочал, а то спал за милую душу со своими подлыми мыслями!»
Саша, как видно, разговаривать со мной не собирался. Он всё молчал… «Пришёл бы кто-нибудь, что ли! – думал я про себя. – Ну, Липучка хотя бы или Веник…»
А пришёл Андрей Никитич.
Он постучал в дверь, как всегда, негромко, будто думал, что в комнате в этот полуденный час кто-нибудь может спать.
– Надо бы нам с вами пройтись по городу, всё оглядеть… – прямо с порога предложил он. – Знаете, хорошая хозяйка перед приходом гостей, какой бы у неё ни был образцовый порядок, всё-таки непременно ещё раз всё. осмотрит, приберёт, почистит. А у вас что тут случилось?
– Ничего такого особенного. Просто поговорили немного… И всё! – поспешил ответить Саша.
И по его голосу, по его лицу я понял: он очень испугался, как бы я сам не рассказал Андрею Никитичу про историю с мешком и про то, что у меня уже нет больше красной повязки со словом «ЧОС». «Значит, ещё заботится обо мне! Значит, ещё не совсем меня презирает…» – подумал я. И мне было приятно, что Саша всё же не хочет опозорить меня в глазах Андрея Никитича.
А сам Андрей Никитич почувствовал что-то недоброе, но не стал допытываться, в чём дело, а подошёл ко мне и дружески положил мне руку на плечо. Он будто почувствовал, что Саша за что-то наказал меня, и решил прийти мне на помощь, утешить, приободрить:
– Хочу тебе, Шура, дело одно поручить. Вернее, доверить. Очень ответственное!
Я с тревогой взглянул на Сашу: что, если он сейчас возразит, скажет, что я недостоин ответственного дела? Но Саша, зло поглядывая на меня исподлобья, молчал.
– Дедушка твой, – продолжал Андрей Никитич, – решил регулярно, каждый день по вечерам, принимать у себя дома отдыхающих: советы давать, консультации… Пока ведь тут, возле источников, санаториев и домов отдыха не успели понастроить. А людей много приезжает. Надо им помочь… Значит, пока будем выходить из положения своими собственными силами…
– Дедушка Антон и раньше больных принимал, – хмуро сообщил Саша.
– Знаю. Но это было как-то стихийно, от случая к случаю. А теперь будет регулярно, почти каждый вечер… Думаю, и другие врачи откликнутся.
– А при чём здесь Шура? – мрачно поинтересовался Саша. – Он же не врач!
– Не врач, но ведь и раньше помогал дедушке с пациентами обращаться. Ну, а теперь вся организационная работа будет на нём: записывать на приём, следить за порядком, там вот, на крылечке, комнату ожидания можно устроить… И помогать дедушке будет во время приёма: станет у нас медицинской сестрой или, точнее сказать, медицинским братом!
– Жалко, что мы раньше до этого не додумались! – воскликнул я. – А то бы к сегодняшнему дню…
– Ты всё про сегодняшний день. О показухе всякой беспокоишься! – зло прошептал Саша.
И я замолчал. А Андрей Никитич угадал, наверное, что нам с Сашей надо ещё что-то выяснить между собой.
Он вышел на крыльцо, медленно спустился во двор и оттуда немного поторопил нас:
– Надо пройтись по городу!..
Саша быстрыми шагами вплотную подошёл ко мне и всё тем же злющим голосом проговорил:
– Если выполнишь это задание – простим, а если и его завалишь – тогда уж не надейся!..
На что именно я не должен был надеяться, Саша мне так и не объяснил, а только вытащил из кармана и сунул мне в руку мою помятую красную повязку.
«ПРИХОДИТЕ К НАМ ЛЕЧИТЬСЯ!»
– К вам только больным можно? Или и здоровых тоже пускаете?
- Предыдущая
- 34/39
- Следующая
