Тайна царя Иоанна - Хомяков Петр Михайлович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/91
• Следующая

Но, тем не менее, обе двери, и в отдел МВД и в отдел ФСБ были рядом. Буквально в двух шагах. И если уж доблестная милиция не обратила внимание на то, что творилось ночью буквально у нее под носом, то измотанному жизнью обывателю это было тем более не с руки.

Впрочем, обыватель мог вспомнить не один случай такого рода из жизни городка. Не так давно трех довольно известных бизнесменов расстреляли не ранним утром, а прямо среди бела дня в кабинете адвоката (его, кстати, убили тоже). Пикантность ситуации состояла в том, что адвокатская контора находилась в одном комплексе зданий с милицией. Но, в отличие от ФСБ, двери адвокатуры выходили не в проулок, а прямо на площадь, как и двери отделения милиции. Говорили даже, что и окна соответствующего кабинета во время стрельбы были открыты.

Впрочем, это могли быть и обывательские домыслы. Однако, так или иначе, обыватель вправе был вести себя так, как он себя вел. А именно держаться от всех правоохранителей как можно дальше. Тем более, что они сами демонстрировали то, что великий Суворов деликатно называл «застенчивостью в бою».

Семен Платонович Мыльников, пожилой, не сказать, потасканный, майор милиции, казалось, внимательно слушал начальника. А на самом деле дремал, слушая суть дела в пол уха. Ему было совершенно все равно, кого и как в очередной раз грохнули в их, на первый взгляд, тихом городке.

В правоохранительные органы Семен пришел не сразу. Выпускник Геофака МГУ, Семен отслужил в армии офицером-двухгодичником, а потом подался на север. Будучи человеком скептического склада ума, он, тем не менее, смолоду отнюдь не был циником. Наоборот, Мыльников обладал обостренным чувством собственного достоинства и хотел своим трудом добиться в жизни того социального положения, на которое, как ему казалось, он имел полное право, окончив лучший ВУЗ страны.

На севере Семен поначалу подался в золотодобывающую промышленность. Что соответствовало его диплому и специализации по геологии россыпей.

Однако, вскоре он понял, что быстрой карьеры на производстве не сделаешь. В это время, как нельзя кстати, круг профессионального общения вывел его на Отдел борьбы с хищением золота областного управления МВД. Семен быстро убедился, что те, кто охраняет уже добытое золото, живут гораздо лучше тех, кто его добывает. Офицера запаса, специалиста в соответствующей предметной области охотно взяли на работу в МВД. Тем более, что текучка кадров на севере была велика и абсолютно во всех сферах деятельности нехватка людей ощущалась постоянно.

Мыльников взялся за работу с присущей ему добросовестностью и смекалкой. Быстро рос по службе и заочно получал второе, уже юридическое, образование. Ничего не предвещало конец карьеры.

Однако, на его беду, Мыльников однажды раскопал такое дело, что еле остался жив. Он вышел на крупномасштабных расхитителей золота. В деле были замешаны руководители отрасли из Москвы, ряд партийных бонз азиатских республик, несколько военно-морских начальников крупного ранга и даже спецслужбы иностранных государств.

До перестройки оставалось еще пять лет. И мода на «следователей-героев» типа Гдляна и Иванова еще не наступила.

Да, все надо делать вовремя. «Нет поступков плохих и хороших. Есть поступки, сделанные вовремя и не вовремя», – гласит японская мудрость, составляющая одно из правил самурайской этики. Позднее Семен не раз вспоминал эту прочитанную в юности фразу.

А тогда начальник поглядел на него ласковыми глазами и елейно спросил:

– Сема, а как ты переносишь жакан (жакан – пуля, применяемая в охоте на медведей, кабанов и других крупных зверей; примечание автора) в брюшной полости?

– Отрицательно, товарищ полковник! – рявкнул Семен, стараясь принять строевую стойку. Что, надо сказать при его небольшом росте и ранней полноте выглядело скорее комично, чем торжественно-официально.

– Хороший ты парень, Мыльников, – отечески улыбаясь, продолжал полковник после некоторой паузы. – Поэтому если дальше не будешь делать ошибок, жакана в брюшной полости избежишь. Но, – он поднял палец, – только по доброте моей и симпатии к тебе. Люблю я вас, интеллигентов московских. Хотя все вокруг вас не любят…

– Я не москвич, товарищ полковник, – не к месту брякнул Семен.

– Нехорошо перебивать старших. А МГУ всех делает москвичами в душе, – мечтательно произнес полковник. И меняя тон, резко продолжал – Короче, идешь в десятый кабинет. Там все документы твои уже готовы. Ты уволен с сегодняшнего дня по состоянию здоровья. В общежитие не заезжай. Дуй прямо в аэропорт. В аэропортовском отделении милиции уже готов тебе билет до Иркутска. Деньги с собой есть?

– Есть. – Респектабельный северянин в те времена всегда имел при себе немалую по меркам остальной России сумму.

– Вот и славненько. Значит, лети себе спокойно и живи тихо где-нибудь в глубинке. Вопросы есть?

– Диплом из общежития надо забрать.

– Вот он, – полковник протянул Семену его университетский диплом. – Позаботился отец-командир… И за что только я тебя дурака так возлюбил. Ну, езжай, вернее, лети. И забудь все, что здесь с тобой произошло.

Семен сделал все, что сказал ему полковник. Кроме одного. Он ничего не забыл. Но стал закоренелым циником.

Впрочем, некоторые указания отца-командира он даже перевыполнил. И два года работал не просто в глубинке, а на глубине. Рабочим в одной из угольных шахт Кузбасса.

А потом закончил все же заочный юридический институт и вернулся в Центральную Россию. К этому времени уже началась перестройка. Был соблазн окунуться с головой в события и использовать новые возможности. Но Мыльников был предельно осторожен и по виду скромен. Немного поработал в суде и прокуратуре, но на рубеже тысячелетий решил вернуться в милицию. Это было очевидно не столь престижно, и мы еще вернемся к данной странности в его биографии. Но Мыльникову было виднее. Северный опыт помогал ему предвидеть неприятные ситуации и во время менять работу.

А заодно и место жительства.

– Семен Платонович, ты часом не спишь? – Голос начальника вывел майора Мыльникова из полудремы. – Какие идеи по поводу расследования?

Начальник Мыльникова, подполковник Егоров, грузный мужчина простоватого вида, посмотрел на подчиненного со смесью деланной строгости и отеческой укоризны.

– Идея одна. Учитывая место преступления и его специфические особенности это явно не наше дело. Тут все указывает на то, что оно в компетенции ФСБ. Пусть они и разбираются.

Присутствующий представитель ФСБ недовольно поморщился.

– ФСБ и так подключилось, оно осуществляет оперативное сопровождение уголовного дела – заметил начальник.

– Оно не подключиться должно, а взять расследование на себя. Это дело может быть отнесено к компетенции ФСБ. Тут пахнет терроризмом, деятельностью экстремистских организаций, короче, чем угодно, что входит в компетенцию ФСБ, но не уголовкой.

Пора было показать, что он отнюдь не спал, и Мыльников старательно повторил, подтверждающие его тезис, обстоятельства дела.

– Во-первых, – продолжал Мыльников, – труп найден около входа в отдел ФСБ. Погибший явно шел именно туда. Причем, как показывают следы, шел целенаправленно. Во-вторых, мы, конечно же, проверим, и установим личность погибшего, но пока все говорит за то, что он не местный. А, следовательно, вероятность вовлеченности его в дела наших бандитов мала…

– Это отнюдь не очевидно, – энергично возразил представитель ФСБ.

– Согласен, – кивнул начальник.

– И тем не менее. Но не это главное, – продолжал Мыльников, – погибший, уже истекая кровью, пытался нарисовать вокруг себя на асфальте какие-то знаки. Собственной же кровью. Это может делать сектант, сатанист, член тайного общества, некий агент, но отнюдь не провинциальный уголовник.

– Ну, то что эти странные знаки нарисовал погибший, еще надо установить…

• Предыдущая
• 2/91
• Следующая