Шелковая вендетта - Холт Виктория - Страница 41
- Предыдущая
- 41/94
- Следующая
– Даже не верится, что это может быть так просто, – сказала бабушка.
– Все может быть просто, если знать, как за это взяться. Посмотрите вокруг. Какие-то вещи считаются хорошими только потому, что принято так считать. Поймите, вам нужно иметь какую-то базу. Деньги – это еще не все. Если вы выложите перед человеком две совершенно одинаковые вещи и спросите его мнение, то вы увидите, что он одобрит ту, которая несет на себе ореол некоего имени, а на вторую даже не обратит внимания. И так во всем. Людям нужно говорить, что вот это хорошо, и если это действительно хорошо, то они согласятся с вами. Но если вы ничего не скажете, то они и не обратят внимания. У Ленор прекрасные модели... поэтому нам есть, с чего начать. Мы сделаем из Ленор самую модную портниху в Лондоне.
Мы дружно рассмеялись, и наше настроение начало подниматься, чему немало способствовали деньги, вырученные от продажи платьев Деборе. Правда, тогда мы еще не очень верили обещаниям графини.
Но как же она оказалась права!
Бальное платье Деборы имело колоссальный успех: ей сделал предложение герцог. «Это платье оказалось счастливым для меня», – сказала Дебора.
– Она выглядела в нем прелестно, – рассказывала нам потом графиня, – все спрашивали, у какой портнихи она его сшила. Я сказала, что это секрет, потому что мы не хотим ее ни с кем делить... Но потом, будто случайно, все-таки проговорилась. И все начали упрашивать меня представить их вам.
– Просто невероятно, – удивлялась я, – раньше мы готовы были упрашивать каждого, чтобы у нас что-нибудь купили, а теперь все готовы упрашивать нас, чтобы мы что-нибудь продали.
– Так уж устроен мир, – сказала графиня.
С этого дня наши дела пошли в гору. Мы смогли взять на работу несколько портних и снять помещение в соседнем доме. Оно было больше, и мы устроились там с большим комфортом. Платья «от Ленор» стали исключительно модными.
Дебора заказала нам подвенечное платье. Она была в нем очаровательна, и мы искренне желали ей счастья с ее герцогом. Эта девочка стала нашей спасительницей. Вернее, спасительницей была графиня, и на протяжении всего последующего года она продолжала поставлять нам все новых клиентов.
Однажды она заехала к нам и сказала:
– Меллор сделал мне хороший подарок в благодарность за то, что я так удачно пристроила его дочь. Но мне никогда не нравился этот способ зарабатывания себе на жизнь. Я бы с большим удовольствием занялась торговлей... в таком магазине, как ваш.
– Вы хотите войти к нам в дело? – вскричала я.
– Ну... а как бы вы к этому отнеслись?
– Мы никогда не сможем выразить вам свою благодарность, правда, бабушка? – Бабушка согласно кивнула.
– Я могла бы в качестве своей доли, внести подарок Меллора. Тогда я стала бы вашим партнером. А у тебя, Ленор, появилось бы время для Кэти.
Так графиня присоединилась к нам. Вскоре после этого умерла леди Сэланжер. Она отошла тихо, во сне. Я была искренне опечалена, так как, несмотря на все ее капризы, все-таки любила ее. Мы с бабушкой поехали в Шелковый дом на похороны.
Теперь ничто не удерживало Касси от переезда в Лондон, и назад мы вернулись вместе. Она с легкостью освоилась у нас, и мы с бабушкой были счастливы иметь подле себя такого верного друга.
Через пять лет после того, как мы с бабушкой отправились завоевывать Лондон, наше предприятие прочно стояло на ногах. Я по-прежнему часто вспоминала Филиппа и наши счастливые дни, проведенные вместе. Кэти была на него очень похожа и служила мне постоянным напоминанием о погибшем муже. Но я уже оживала. У меня была дочь, бабушка и хорошие друзья; и я сделала для себя открытие, что из меня получилась весьма деловая женщина. У меня было чувство стиля, я могла правильно подобрать ткань и, кроме того, научилась умело лавировать в мире бизнеса.
Графиня вывела нас на верную дорогу, и Ленор стала одной из самых модных лондонских портних.
Наша популярность все возрастала. Частым гостем у нас стала Джулия. Она сильно изменилась. Ее тенденция к прибавке в весе сохранилась, и теперь она была, что называется, «крепко сбитой». У нее был очень яркий цвет лица, и бабушка высказывала предположение, что она переняла у мужа привычку много пить. Джулия не переставала удивляться нашему успеху.
– Я просто не могла в это поверить, – говорила она, – все вокруг говорили о какой-то Ленор... о ее замечательных моделях... каких-то изумительных шляпках... (мы начали делать шляпки по предложению графини – немного, только в комплекте с костюмами)... и все это говорилось про вас!
Она тратила у нас много денег: ее муж был богат, и она могла себе это позволить. Я часто вспоминала, какой она была раньше – неуверенная девочка, переживающая из-за своих неудач в первый сезон.
Графиня считала, что Джулия сделала хорошую партию. «В конце концов, у Джона Грантли есть деньги, и он ни в чем ее не ограничивает», – говорила она.
А потом муж Джулии умер, и она стала богатой вдовой. Она и не скрывала, что восприняла свое вдовство с облегчением.
– Замужество Джулии было очень удачным, – заметила по этому поводу графиня.
В своем элегантном доме рядом с площадью Пиккадилли Джулия начала устраивать званые вечера. Среди ее гостей были преимущественно политики, слегка «разбавленные», как она их называла, «представителями богемы» – художниками, музыкантами, писателями и прочими представителями искусства. Иногда она приглашала и меня. Вечера ее подразделялись на музыкальные, карточные и просто ужины. На музыкальных вечерах у нее играли виолончелисты и пианисты (каждый раз кто-нибудь из знаменитостей), и вскоре Джулия стала хозяйкой самого известного и занимательного салона.
Касси очень нравилось жить в Лондоне. Она много работала, и бабушка считала ее ценным приобретением. Был недолгий период, когда Джулия загорелась найти ей мужа, но Касси так испугалась, а шансы на успех были так малы, что Джулия, которая быстро охладевала к своим затеям, если им не сопутствовал немедленный успех, вскоре оставила свои попытки.
Я не играла в карты и не особенно жаловала гостей Джулии – среди них было довольно много заядлых картежников и горьких пьяниц; но музыкальные вечера мне очень нравились. Джулия вскоре поняла это и только на них меня и приглашала.
Кэти исполнилось семь лет. У нее был блестящий характер и очаровательная внешность – не то, чтобы ее можно была назвать красивой в строгом смысле слова, но внутреннее обаяние делало ее черты необыкновенно привлекательными. Она любила весь мир и считала, что весь мир любит ее. Я очень гордилась дочерью. Каждый вечер я читала ей перед сном и пела церковный гимн – она почему-то очень любила гимны, а потом ложилась с ней рядом, и она вкладывала свою ручонку мне в руку. В эти минуты я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Если бы так могло быть всегда, я была бы довольна своей жизнью.
Джулия прислала мне приглашение на музыкальный вечер. Я раздумывала – идти или не идти. Подошла бабушка и сказала:
– Ты же любишь эти вечера. На твоем месте я бы пошла. Касси тоже с удовольствием пойдет.
И мы с Касси отправились к Джулии.
Я никогда не забуду этот вечер – элегантный зал с пальмами в углу, огромный рояль на возвышении и Джулию – любезную хозяйку в лиловом бархатном платье с отделкой из небеленого кружева. Это платье сшила ей бабушка.
Джулия скомандовала какому-то джентльмену средних лет заняться Касси, и он неохотно подчинился, определенно предпочитая обойтись без своей подопечной. Пианист заиграл Шопена, и раздались вежливые аплодисменты. Я прослушала весь концерт до конца, не вставая с места. После того, как затихли заключительные аккорды, я увидела, что ко мне направляется человек. Он был высок, очень красив и чем-то смутно знаком мне.
– А ведь мы уже встречались, – сказал он с лукавой улыбкой.
И тут я узнала его.
- Предыдущая
- 41/94
- Следующая
