Седьмая — для тайны - Холт Виктория - Страница 42

• Предыдущая
• 42/74
• Следующая

— Это случается с многими молодыми людьми!

— Но не извиняет моей глупости!

— Нет, но ведь утешает, что вы не единственный юноша, оказавшийся в подобной ситуации.

— Ты всегда будешь находить мне оправдания, не так ли?

— По-моему, их всегда находишь для тех, кого любишь.

Криспин прижал меня к себе и поцеловал.

— Как я рад, что сказал тебе! Я и в самом деле не могу поверить, что ты любишь меня. Ты будешь всегда заботиться обо мне?

— Вы — сильный человек. Это вы должны заботиться обо мне!

— Я буду изо всех сил… а в минуты моей слабости ты будешь со мной?

— Если вы этого захотите!

Мы стояли молча. Он целовал мои волосы.

— Вы говорили мне… — напомнила я.

Он немедленно опомнился.

— Мне так стыдно, но ты должна понять меня, он заколебался, а мне опять стало страшновато.

— Я хочу знать все, Криспин, — твердо сказала я. — Прошу вас, ничего не скрывайте. Я пойму… что бы то ни было.

Опять короткое молчание.

— Ладно, — решился он, — я женился на ней вопреки советам своих друзей. Бросил учебу. В конце концов, у меня было поместье, я всегда любил его и хотел там жить. Кейт — не думаю, что это ее настоящее имя, — в ней не было ни капли правды, все фальшиво. Кейт Карвел. Ей быстро надоело поместье. Она не хотела жить в деревне. Я уже не строил никаких иллюзий. Мне очень скоро стало понятно, какую ошибку я совершил, а осознавать себя дураком в девятнадцать лет очень унизительно. Это накладывает на тебя отпечаток… иногда на всю жизнь. Так было со мной, пока не появилась ты. Тогда, надеюсь, я начал меняться.

— Я рада этому, Криспин.

— Я не хочу жаловаться, но никто раньше по-настоящему не заботился обо мне, креме Люси Лейн. Поэтому Кейт так легко обманула меня. Она притворялась доброй. Мои родители никогда особенно не интересовались ни Тамарикс, ни мной. Они полностью ушли в собственную жизнь, в которую мы не вписывались. Люси всегда была мне замечательным другом.

— А вы — замечательный друг ей!

— Я делаю только то, что в порядке вещей.

— Мне кажется, вы трогательно заботитесь о ней и ее сестре.

— Когда Кейт сбежала, я почувствовал облегчение; я даже не могу объяснить это чувство!

— Могу представить…

— Ты знаешь о катастрофе. Меня позвали, чтобы опознать ее. Она была сильно изуродована, но к счастью, на ней обнаружили кольцо, которое я ей подарил еще до свадьбы. Фамильное кольцо с уникальной гравировкой. Теперь оно у меня. Нашли также меховое боа с ее инициалами на подкладке. Этого оказалось достаточно. Печальный эпизод моей жизни был закончен.

— И вы должны забыть его!

— Теперь смогу. Твоя любовь вернула мне веру в себя!

Я засмеялась:

— А я всегда считала, что это самое последнее, чего вам не хватало. В самом деле…

— Я был надменным?

— Ну, вероятно!

— Тебе не надо выбирать слова, дорогая. Мне нужна всегда только правда от тебя!

— А мне от вас, — ответила я, снова почувствовав легкий страх.

— Мое поместье… — продолжал Криспин. — Все свои силы я отдавал ему, ты даже не представляешь, как мне это все время помогало!

— Прекрасно понимаю.

— Мы поженимся, как только закончится вся эта история. Это будет замечательно!

— Надеюсь, все неприятности скоро кончатся. Джеймс говорит, что в деревне много посторонних, которым любопытно увидеть место, где убили человека.

— О, Джеймс, — он внимательно посмотрел на меня. — Он славный малый, этот Джеймс!

— Я знаю.

— Ты ему нравишься. Одно время я даже ревновал тебя коему!

— Ну, это совершенно беспочвенно!

— Наверное, он будет хорошим мужем!

— Уверена. Когда-нибудь кому-нибудь он станет хорошим мужем!

— У тебя к нему есть какие-нибудь чувства?

— Он мне нравится.

— Бывает, из этого вырастают чувства посильнее. Я должен быть уверен, что этого у тебя не произойдет! Ты увидишь, мне всегда будут нужны доказательства твоей любви!

— Вы всегда будете их иметь!

Криспин внезапно встал и, схватив меня, поднял и прижал к себе. Его лица в этот момент я не видела.

— Вот так, — сказал он. — Объяснения кончены. Ты все знаешь о моем прошлом и тем не менее согласна выйти за меня! Я готов плясать от радости, но ты же знаешь, какой я танцор! В этом плане у тебя обо мне не очень хорошее мнение!

— Разумеется, я выйду за вас не за ваше бесподобное умение танцевать, — легкомысленно ответила я.

Как же мне хотелось поскорее избавиться от страха, который все еще не покидал меня! Как бы мы были счастливы, избавившись от него!

— Может быть, мы пойдем и расскажем обо всем тетушке Софи? — предложила я.

— Да, так и сделаем! Я хочу, чтобы все знали! Войдя к тетушке Софи, я сообщила ей:

— А у нас для вас новость! Мы с Криспином решили пожениться!

Тетушка вытаращила глаза, но обрадовалась. Она поцеловала меня, а затем Криспина.

— Благослови Господь вас обоих! Я знала… Я так и знала… Но вы с этим так медлили!

Когда ушел Криспин, мы с тетушкой Софи долго сидели за беседой в гостиной. От нашего решения тетушка была в восторге.

— Я всегда считала, что в нем много хороших качеств, а когда увидела вас вместе, поняла, что вы друг другу — пара. Когда он предложил тебе работу, это был первый знак, достаточно откровенный, и он меня рассмешил. Конечно, он был женат, но это можно считать печальной ошибкой молодости. Самая печальная вещь в жизни, что когда ты молод, то думаешь, что все знаешь. Когда же становишься старше, начинаешь понимать, как мало знаешь. Приобретаешь опыт, проходя через всяческие испытания, и учишься не повторять своих ошибок. Я так рада за тебя, Фредди, да и за себя тоже. Замечательно, что ты будешь жить здесь! Я всегда боялась, что ты уедешь.

Я рассказала ей о находке в кустарнике. Восторг ее заметно поубавился, и на лице уже не было той радости.

— Ружье из оружейной комнаты! — воскликнула она. — Что же это значит?

— Пока никто не знает.

— Но ведь можно подумать, что стрелял кто-то из Сент-Обина Парка?

— Кто-то мог пробраться в дом и взять оружие.

— Да, но это должен быть человек, прекрасно знающий дом!

— Таких людей много!

— А зачем нужно было закапывать его? Почему не положить обратно?

— Это неизвестно. Господи, как мне хочется, чтобы все поскорее закончилось!

— Это не закончится, пока не найдут убийцу. Тетушка Софи тревожно посмотрела на меня. Мне хотелось крикнуть ей: «Это не Криспин! Он был тогда в доме. Криспин не мог убить своего деверя только потому, что не любил его».

Мысли тетушки Софи мне были ясны: почему Криспин выбрал именно этот момент, чтобы сделать предложение?

Наступил день дознания. Мы с Криспином решили пока не объявлять официально о нашей помолвке, считая, что сейчас не время для этого. Тетушка Софи согласилась с нами.

Под подозрением находились все жители Харперз-Грина. Событие в Сент-Обине попало на первые полосы всех газет и обсуждалось повсеместно. Строились всевозможные догадки, иногда довольно странные. Всем было тревожно.

Утром, когда я пришла в контору, Джеймс выглядел очень озабоченным.

— Это ужасное дело, — сказал он. — Я не могу смотреть на этих зевак, снующих по всей деревне. Они все стремятся взглянуть на кустарник. Скорее бы нашли убийцу и закончили дело!

— Впереди суд, и говорить о нем будут еще больше! — напомнила я.

— Надеюсь, никто из домашних в этом не замешан, — смущенно произнес он. — Бедная миссис Марчмонт! Ей должно быть очень тяжело.

— Она не выходит из дому. Конечно, вся эта история потрясла ее.

— Ей, разумеется, придется пойти на дознание так же, как бедному Гарри Джентри. Да и слугам, во всяком случае, некоторым из них. Как все это повлияет на жизнь поместья?

— А как это должно повлиять?

— Я думаю, что убийцу никогда не найдут. Обстановка в поместье будет очень неприятной. Я часто подумывал завести свое хозяйство. Начать с малого — заиметь собственную ферму. Самому управлять ею. Ничто не может быть лучше, чем быть хозяином самому себе!

• Предыдущая
• 42/74
• Следующая