Мадам Змея - Холт Виктория - Страница 53
- Предыдущая
- 53/76
- Следующая
И затем… выход королевы. Толпа смолкла. Никто не желал приветствовать итальянку. Возможно, именно неприязнь к итальянке заставила людей так бурно аплодировать королю и его любовнице.
— Дофин Франциск! — шипела памятливая толпа.
Катрин слышала это. Придет день, подумала она, когда они будут приветствовать меня. Примут меня как настоящую королеву Франции.
Снова прежняя надежда на то, что «придет день».
Она ощущала в своем чреве ребенка. Я сижу здесь, бледная и молчаливая, и многим кажется, что все мои мысли посвящены ребенку. Им неизвестно, как терпеливо я способна ждать. Я не родилась с этим даром, а обрела его. Желавшим увидеть смертельную схватку неведомо, что именно она, Катрин, спровоцировала ее.
Она улыбнулась и приложила руку к расшитой жемчугами ткани, обтягивавшей ее живот. Мадаленна приблизилась к своей госпоже.
— Вам нездоровится, Ваше Величество?
— Все в порядке, спасибо. Маленькая слабость. Это нормально.
Толпа заметила жест Катрин — глаза людей были прикованы к ней. Они увидели, как Мадаленна обеспокоенно спросила о чем-то свою госпожу.
Видите, хотела сказать Катрин своим подданным, у короля есть любовница, но я вынашиваю его детей. Только я способна рожать принцев и принцесс.
Герольд Гуинн, чей шелковый плащ переливался на солнце, сделал шаг вперед; его труба пропела несколько нот. Тотчас воцарилась тишина; все замерли в ожидании объявления.
— Сегодня, десятого июля, по воле нашего всемогущего короля состоится смертельный поединок между Франциском де Вивонном и Ги де Шабо. Они разрешат свой спор, предмет которого останется их тайной, с помощью оружия. От имени короля предупреждаю всех — под страхом смерти никто не смеет вмешиваться в ход схватки, мешать или помогать любой из противоборствующих сторон.
Когда герольд замолчал, все захлопали. Волнение нарастало — скоро дуэль начнется.
Де Вивонн вышел из своей палатки в сопровождении секунданта — одного из протеже Дианы — и многочисленных друзей. На них были цвета де Вивонна — красный и белый. Перед героем дня несли его зачехленную шпагу и знамя с изображением святого Франциска Вивонн, перед которым также шагали барабанщики и трубачи, в сопровождении свиты под аплодисменты публики обошел поле. Когда церемония завершилась, он вернулся в свою палатку.
— Ги де Шабо проделал то же самое, только за ним следовал значительно более скромный эскорт.
Затем началась процедура осмотра оружия, право выбора которого принадлежало Ги де Шабо, принявшего вызов противника. Разгорелись горячие споры и препирательства. Жара усилилась, но Катрин не замечала дискомфорта. Сегодня состоится ее триумф. Сегодня Генрих будет доволен своей Дианой немного меньше, чем когда-либо, Катрин не рассчитывала за один раз отнять Генриха у Дианы, но серии подобных эпизодов вынудит его оставить любовницу и вернуться к жене. Она верила в это.
Диана подалась вперед, нахмурила брови. Задержка раздражала ее. В чем дело? Диана хотела поскорей увидеть своего врага поверженным. Это послужит хорошим уроком для всех, кто насмехается над любовницей короля.
Мадам, подумала Катрин, я надеюсь, что вас ждет сюрприз.
Спор по поводу оружия был только началом. Какую радость испытывала Катрин, отправляясь в огромном старом плаще на свидание с месье де Шабо, которое состоялось в доме астрологов Руджери! Оружие, которое будет использовано сегодня, выбирал не де Шабо, а Катрин. В течение многих часов де Шабо брал уроки фехтования в доме Руджери у итальянского мастера. Катрин беззвучно засмеялась. Мы, итальянцы, умеем делать многое из того, что недоступно французам. Нам лучше, чем им, известно, как следует устранять людей, которые становятся на нашем пути!
Как приятно сидеть сейчас в непринужденной позе, зная, с чем связан спор насчет оружия, и видя подавшуюся вперед Диану. Мадам де Пуатье, так же как и все прочие зрители, не догадывалась, чем вызвана задержка.
Де Шабо заявил, что он хочет сражаться в латах обоюдоострым мечом и коротким массивным кинжалом старинного типа. Де Вивонн не обрадовался этому выбору и впервые испытал растерянность.
Диана нахмурилась еще сильнее. Последнее слово было за Монморанси, назначенным главным судьей поединка; похоже, этот старый дурак решил проявить справедливость.
Катрин хотелось громко рассмеяться. Она уже строила новые планы. Любовница короля и его ближайший советник со временем могли стать врагами. Все зависело от ловкости Катрин.
К огорчению Дианы, Монморанси согласился со странным выбором де Шабо.
Каждый из четырех герольдов, подошедших к углам поля, прокричал следующее объявление:
— Дворяне, рыцари, джентльмены и все прочие люди! От имени короля приказываю вам во время поединка сохранять тишину, не разговаривать, не кашлять, не плевать, не подавать сражающимся руками или ногами никаких знаков, способных помешать или помочь им. Никто под страхом смерти не должен выходить на поле.
После этого сначала де Вивонн, потом де Шабо в сопровождении своих сторонников снова обошли поле; противники по очереди опустили колени на бархатную подушечку перед священником и поклялись в том, что они пришли сюда, чтобы защитить свою честь с помощью оружия, не прибегая к заклинаниям и колдовским чарам.
Их отвели на центр поля; они получили мечи, закрепили на поясе ножны с кинжалами. Герольд закричал изо всех сил:
— Начинайте!
Наступил великий момент. Мужчины начали медленно сближаться.
Катрин, руки которой лежали на коленях, почувствовала, что ее сердце бьется отчаянно. Лицо королевы было бледным; больше она ничем не выдавала своего волнения.
Она знала, что де Вивонн расстроен. Меч был слишком тяжелым оружием для фехтовальщика, привыкшего к быстрой рапире. Его перехитрили. Если де Шабо будет действовать столь же ловко, как во время тренировок с итальянским мастером в доме Руджери, все пройдет так, как желала Катрин.
Она не осмелилась прибегнуть к колдовству, зная о том, что противники будут давать клятву в присутствии священника. Любая сверхъестественная сила может обернуться в такой ситуации против того, кто прибегнет к ней.
Де Вивонн атаковал своего врага; толпа затаила дыхание; меч должен был опуститься на голову де Шабо. Но он помнил уроки итальянца.
Моя любимая Италия, подумала Катрин, ты покажешь Франции, как надо сражаться.
Де Шабо, сделав вид, что собирается отразить удар своим мечом, принял его на щит. Наклонившись, он ударил де Вивонна мечом в колено.
Браво! Браво! — подумала Катрин. Она бросила взгляд на Генриха и Диану, пытавшихся скрыть свое огорчение.
Укол не был опасным, но он поверг в замешательство надменного де Вивонна, лучшего дуэлянта Франции. Воспользовавшись его растерянностью, де Шабо нанес в то же место второй удар, уже более сильный.
Это победа, ликовала Катрин.
Она оказалась права.
У де Вивонна было повреждено сухожилие. Он зашатался, отступил назад, выронил из рук меч. Кровь обагрила зеленую траву.
Толпа заревела, поединок закончился победой де Шабо… и Катрин де Медичи. Моя победа более значительная, подумала она, потому что о ней не знает никто, кроме меня и де Шабо.
Толпа затаила дыхание, ожидая развязки. Что произойдет теперь? Де Шабо мог передать де Вивонна в руки палача, чтобы тот вздернул его на виселице, или сохранить жизнь противнику, который для своего спасения должен был признать себя клеветником.
Услышав заданный ему вопрос, де Шабо закричал:
— Де Вивонн, возьмите назад свои оскорбления и попросите Господа и короля простить вас.
Несчастный де Вивонн, страдая от ужасной боли, все же не забывал о гордости. Он попытался встать, но тут же снова опустился на траву.
Наступил момент, которого ждала Катрин. Де Шабо отошел от своей жертвы и встал на колени перед королем.
— Сир, — сказал он, — прошу вас вернуть мне мою поруганную честь. Я отдаю де Вивонна вам. Я прощаю ему нанесенное мне оскорбление. Его жизнь — в ваших руках.
- Предыдущая
- 53/76
- Следующая
