Госпожа замка Меллин (Хозяйка Меллина) (Другой перевод) - Холт Виктория - Страница 49

• Предыдущая
• 49/60
• Следующая

— Но ведь Элвина обычно ужинает с вами?

— Сегодня она слишком устала. Мы поужинаем вдвоем.

Я сделала заказ для девочек, а потом мы с Коннаном сели за стол в зимней гостиной. Ужин при свечах в его обществе подействовал на меня странным, возбуждающим образом. Все казалось мне сном. Коннан был очень разговорчив — полная противоположность самому себе.

Он рассказал мне о доме, построенном в форме буквы «Е»в честь королевы Елизаветы I, правившей в те времена, когда его сооружали; он даже нарисовал его план.

— Два двора, закрытых с трех сторон, и выступающий вперед центральный корпус. Видите? Именно в нем мы сейчас и находимся. Здесь парадная прихожая, лестница, галерея и такие же небольшие комнаты, как эта. Они идеально подходят для небольшого числа людей.

Не правда ли?

Я отвечала, что это чудесный дом, и что он, должно быть, настоящий счастливец, раз владеет двумя такими великолепными поместьями.

— Счастье — не в каменных стенах, мисс Лей. Счастливыми или несчастными нас делает жизнь, которую мы ведем в них.

— И все-таки, — настаивала я, — жить в такой красоте очень приятно.

— Согласен. Не могу передать, как я рад, что мои дома вам нравятся.

После ужина мы перешли в библиотеку, где Коннан предложил сыграть партию в шахматы.

Сидя в этой красивой комнате с резным потолком, толстым ворсистым ковром, озаряемой светом изумительно расписанных восточным орнаментом ламп, я чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Коннан расставил на доске фигуры из слоновой кости. Игра началась. Мы молчали, но тишина не тяготила. Мне никогда не забыть мерцание гаснущего огня в камине, тиканье старинных позолоченных часов времен Людовика XIV и шахматных фигур в тонких сильных пальцах Коннана.

Был момент, когда, пытаясь сосредоточиться, я почувствовала, что он пристально смотрит на меня, и подняла глаза. Его взгляд был одновременно довольным и задумчивым. Я подумала, что он пригласил меня сюда с какой-то целью. Но с какой? По спине пробежал холодок, но я была слишком счастлива, чтобы долго размышлять на эту тему.

Я сделала ход, и он сказал:

— Ага! — а затем, — мисс Лей, моя дорогая мисс Лей, боюсь, что вы угодили-таки в ловушку, которую я для вас приготовил.

— Не может быть! — воскликнула я. В ответ он сделал ход слоном, про существование которого я совершенно забыла, и мой король оказался под боем.

— Но, тем не менее, это так… — добавил он. — Ах, нет, не совсем. Шах, мисс Лей. Пока не мат.

Я была наказана за то, что отвлеклась от игры. Все попытки спасти положение оказались безуспешными: с каждым ходом неизбежная развязка приближалась, и наконец раздался его мягкий голос, в котором звучал едва сдерживаемый смех:

— Мат, мисс Лей! Я молча уставилась на доску, и он добавил:

— Я выиграл не совсем честно. Вы устали с дороги.

— Нет, что вы, — возразила я, — вы просто лучше играете.

— А мне кажется, что мы достойная пара. Вскоре после этого я пошла к себе, но долго не могла заснуть: счастье переполняло меня. Снова и снова я вспоминала, как мы сегодня встретились, как вместе ужинали, его фразу о том, что мы достойная пара. Я была увлечена этими мыслями и совсем забыла, что нахожусь в доме, где выросла Элис. Еще недавно это было бы крайне интересно для меня, но сейчас я думала только о том, что Коннан послал за мной и, кажется, искренне рад меня видеть.

Следующий день был столь же приятным и полным неожиданностей. Утром мы с девочками немного позанимались, а после обеда Коннан повез нас на прогулку, которая была намного увлекательней поездок с Тэпперти или Билли Тригаем.

Коннан отвез нас к морю и показал скалу Святого Михаила, поднимающуюся из воды.

— Как-нибудь весной, — сказал он, — я отвезу вас туда, и вы увидите скамью Святого Михаила.

— А на ней можно посидеть, папа? — спросила Элвина.

— Можно, если не боишься упасть, потому что скамья — это всего лишь маленькая площадка в скале примерно метрах в двадцати над морем, и у сидящего на ней ноги свешиваются в пропасть над водой. Однако многие представительницы твоего пола считают такой риск оправданным.

— Почему? Почему же, папа? — настаивала Элвина.

Она была в восторге от того, что отец отвечает на ее расспросы.

— Потому что, — продолжал он, — существует старинное поверье, что главой дома становится тот из супругов, кто первым посидит на ней.

Элвина весело рассмеялась, и даже Джилли, котирую взяли на прогулку по моему настоянию, улыбнулась.

— А вы, мисс Лей, — Коннан повернулся ко мне, — хотели бы попробовать?

Секунду я колебалась, но затем смело взглянув ему в глаза, отвечала:

— Нет, мистер Тре-Меллин, не хотела бы.

— Неужели вы не хотите быть главой дома?

— Я считаю, что в доме не нужен глава, который требует беспрекословного подчинения. Супруги должны быть равны, и любой из них имеет право на свое мнение, если считает его верным.

Я слегка покраснела, представив себе, как бы посмеялась над этой тирадой Филлида.

— Мисс Лей, вы камня на камне не оставили от глупых предрассудков.

Зимнее солнце освещало обратную дорогу, я была счастлива.

В тот вечер по моей просьбе мы ужинали с Джилли в классной, а Элвина — с отцом. Я не получила приглашения присоединиться к нему в библиотеке и, почитав перед сном, довольно рано легла, но опять долго не могла заснуть, размышляя над странными поворотами судьбы , и зная, что утром снова проснусь в ожидании чуда.

Наконец я уснула.

Неожиданно сон как рукой сняло: в комнате кто-то был. Услышав шорох у самой кровати, я привстала. Было еще очень рано, на небе только-только появились полоски зари.

— Кто здесь? — окликнула я и увидела Джилли в старом халате Элвины и тапочках, которые я ей подарила.

— Что ты здесь делаешь, Джилли? Она открыла рот как бы для того, чтобы что-то сказать, потом улыбнулась и кивнула.

— В чем дело, Джилли? Я ведь знаю, что что-то случилось. Скажи мне.

Она молча указала на дверь, и у меня опять возникло жутковатое чувство, что она способна видеть то, что недоступно другим. По спине пробежал неприятный холодок.

— Там никого нет!

Джилли снова кивнула и вдруг сказала:

— Она здесь. Здесь!

У меня бешено заколотилось сердце: она говорит об Элис. Ведь это ее дом. Она нашла Элис.

— Миссис Тре-Меллин?.. — прошептала я. Она радостно улыбнулась и яростно закивала.

— Ты ее видела? Снова кивок.

— В этом доме?

Еще один кивок, а за ним:

— Я отведу вас к ней. Она этого хочет. Выбравшись из кровати, я дрожащими пальцами натянула халат, Джилли взяла меня за руку и повела. Сначала по галерее, потом вниз по лестнице. Около какой-то двери она остановилась и постучала. Прислушалась, наклонив голову, а затем кивнула мне, как будто кто-то там за дверью откликнулся на стук приглашением войти. Я же не слышала ни звука, и мне стало жутко. В этот момент Джилли распахнула дверь, и мы оказались в полутемной — ведь еще только начинало светать — комнате.

В первую минуту, проследив за жестом Джилли, я решила, что передо мной действительно стоит женщина в бальном платье с распущенными по плечам белокурыми волосами. Я замерла, но тут заметила раму и поняла, что передо мной портрет в человеческий рост, но это действительно был портрет Элис.

Я вплотную подошла к портрету: голубые глаза смотрели прямо на меня, и казалось, Элис сейчас заговорит С трудом я заставила себя произнести:

— Это картина настоящего мастера!

Не знаю почему: то ли от неясного освещения, то ли от того, что в спящем доме было очень тихо, то ли потому, что меня привел сюда странный ребенок, — меня не покидало чувство, что это больше, чем портрет.

— Элис, — прошептала я, пристально глядя в нарисованное лицо. Несмотря на свою рассудительность, я не могла избавиться от ощущения, что она сейчас мне что-то скажет. Интересно, когда был сделан этот портрет… до или после неудачного замужества. Знала ли она уже, что ждет ребенка от Джеффри?

• Предыдущая
• 49/60
• Следующая