Долгий путь к счастью - Холт Виктория - Страница 43

• Предыдущая
• 43/71
• Следующая

— Я нашла его на редкость интересным, — ответила я.

— Что-то я не понимаю, — уже нетерпеливо произнесла Гвеннол.

— Все очень просто, — сказал ей Майкл.

А я объяснила:

— Когда я дожидалась лодки с Острова, то заскучала в гостинице и отправилась гулять, но потерялась в лесных владениях Хайдроков. Сэр Майкл выручил меня.

— Ясно, — холодно молвила Гвеннол.

— Вы должны сегодня же навестить нас, — с теплотой в голосе сказал Майкл.

— Спасибо. Это было бы просто замечательно. У вас удивительный дом.

— Ну что, Пенджелли приготовил уже лошадей? — спросил Хайдрок.

— Я давно велела сделать это, — сказала Гвеннол.

— Значит, как только все будет готово, мы выезжаем.

— Возможно, у Эллен были другие планы, — предположила Гвеннол, — она говорила, что хотела бы осмотреть окрестности.

— Если честно, — призналась я, — у меня была мысль заглянуть в усадьбу. Вы же говорили, что я могу наезжать в любое время, если буду на побережье? — обратилась я к Майклу.

— Вообще-то, — ответил он, — я был бы задет, если бы вы этого не сделали.

— Я так мечтаю вновь увидеть Хайдрок!

— Вы? Вы теперь обитаете в настоящем замке. Боюсь, наше жилище покажется вам слишком скромным.

— Ваша усадьба — это чудо! — воскликнула я.

— Это самый красивый дом, какой я только видела, — горячо сказала Гвеннол.

— Спасибо, Гвеннол, — поблагодарил Майкл, — признаться, я тоже так думаю.

Мы вышли во двор, где нас уже ожидали лошади. Миссис Пенджелли, безмерно счастливая, что ей выпала возможность несколько часов побыть с сыном, проводила нас до ворот. А мы очень скоро уже скакали по дороге, ведущей к усадьбе.

— Я собираюсь сегодня показать вам весь дом, мисс Келлевэй, — сообщил Майкл, — в прошлый раз вы ничего толком не видели. Да, кстати, как ваша нога?

— Вообще не беспокоила. Уже наутро казалось, что ничего и не было.

— А что, ты повредила ногу? — спросила Гвеннол.

Я подробно рассказала ей, что со мной произошло. Она слушала внимательно, и на лице ее скорее была написана сосредоточенность, чем интерес.

Мы добрались до поместья. Вошли в зал. Вот и длинный узкий обеденный стол, оловянная утварь, скамьи и та удивительная атмосфера мира и покоя, которые еще в первый раз поразили меня.

— От этого дома исходит тепло и дружелюбие, — поделилась я с хозяином.

— У всех такое чувство, — коротко откликнулась Гвеннол.

— Да, — добавил Майкл, — у нас повелось считать, что дом или примет человека, или отвергнет, и узнать это можно, едва переступив порог. Вас, мисс Келлевэй, явно приняли и признали эти стены.

— Вы тоже наделяете дома душой? И я. Вот уж не думала, что другим людям свойственно это.

— Причуды и вздор, полагаете? Но раз уж вы так очарованы этим домом, позвольте все-таки с ним ознакомить. А, Гвеннол? Мы с Гвеннол очень старые друзья. И она дом знает не хуже, чем я.

— С огромным удовольствием все посмотрю, — уверяла я, а Гвеннол сказала:

— На этот уголок невозможно наглядеться.

— Посмотрите на оружие в зале. Эти кирасы, например, надевали мои предки во время междоусобных войн. А эти оловянные сосуды хранятся в нашей семье уже несколько столетий. Мне бы хотелось оставить здесь все как было — на века, сколько получится.

Вот и Яго такой же, правда, Гвеннол? — обратилась я к ней; мне ужасно хотелось вовлечь ее в разговор. К этому моменту я поняла, что в гостинице она ожидала приезда Майкла, что он и был тот самый «друг», которого она собиралась навестить. И поэтому совершенно ее не обрадовало то, что мы с ним уже встречались раньше, что я нарушила ее планы. Надо полагать, чувства Гвеннол к нему были более чем просто дружеские; об этом говорило особое выражение глаз, когда она смотрела на него, смягчившаяся линия рта.

— Яго хочет вернуться к феодализму, — вдруг резко заявила Гвеннол, — он не только Островом своим мечтает владеть, но и всеми нами.

— Остров — это его гордость, — попыталась защитить я Яго, — и он заслужил право гордиться им. Я со многими говорила на Острове, народ бесконечно уважает его Яго столько делает для этого уголка земли.

— Эллен, дорогая, да они просто боятся против него слово молвить. Землю в аренду они именно у него берут. Не будут они ему подчиняться, пойдут против, он в два счета их с Острова выставит.

— Уверена, что Яго никогда не пойдет на такое, — мягко возразила я.

Гвеннол подняла брови и улыбнулась Майклу.

— Нашей Эллен еще многому предстоит научиться в жизни, — сказала она. А он ненавязчиво и легко перевел разговор на другую тему.

— Ну а теперь пойдемте осмотрим часовню.

По каменным плитам пола в зале зазвенели наши шаги. Винтовая лестница в одном из уголков дома привела нас к тяжелой дубовой двери, окованной железом.

— Сколько драматических событий здесь разыгралось… В часовне сохранилась келья священника, я вам покажу ее. Представляете, приходилось прятать священника от постороннего взгляда. Один из наших предков был женат на уроженке Испании, которая имела неосторожность пригласить в поместье католического священника для постоянной службы. Вообще я собираюсь написать подробную историю рода Хайдроков. Здесь, в часовне, сохранились и книги тех времен, и документы.

— Это потрясающая идея.

— Да, но занятие это доставляет особое удовольствие, если есть напарник. Вот Гвеннол, например, обещала помочь мне.

— Я только об этом и думаю, — оживляясь, заговорила Гвеннол. — А писать историю такого семейства, как ваше, Майкл, особенно интересно. Хайдроки не то что наш род. — Она покривилась. — У нас в роду просто разбойники какие-то. А вы — настоящие аристократы.

— Семейные секреты, этакие скелеты в шкафу, есть у каждого рода, — ответил ей Майкл, — как знать, до чего мы докопаемся в архивах и документах.

— Как интересно! — воскликнула Гвеннол с таким видом, будто она в тот же момент готова была углубиться в пыльные ветхие страницы, а меня бросить, как говорится, посреди дороги, то есть усадьбы.

Мозаичный пол в часовне был выложен маленькими квадратными плитками; широкие скамьи были задрапированы холстом. Позади алтаря красовались тончайшей работы занавеси, вытканные, как сообщил Хайдрок, его бабушкой, что было относительно недавно.

— Занавес этот скрывает клеть для прокаженных, откуда они могли наблюдать за службой, не подвергая никого опасности заражения, не оскорбляя ничьих взоров. А вот там, наверху, в нише, еще одна клетушка-комната, где собирались дамы, которые по каким-либо причинам не хотели показываться в часовне среди посторонних людей. Давайте мы с вами поднимемся в солярий, а оттуда пройдем в «дамскую клетушку».

— Нет, это просто здорово, — сказала Гвеннол, — принадлежать такому роду.

— Непрерывная линия Хайдроков уходит глубоко в прошлое, — продолжал Майкл, — одно звено-поколение скреплено с предыдущим. К счастью, в роду у нас наследниками всегда были мальчики, так что имя наше сохранилось в веках. Я хочу, чтобы и у моих сыновей были сыновья, чтобы Хайдроки продолжали свой род.

— А у вас есть сыновья? — спросила я.

— Да я даже не женат еще, — рассмеялся он.

— Так женитесь! Для вас это своего рода обязанность.

— Мне бы не хотелось, чтобы женитьба стала для меня только лишь обязанностью.

Гвеннол пристально смотрела на него, и я поняла: да, она влюблена в него. А я очутилась на пути. Не надо было мне с ними ехать. Нужно было раньше догадаться и сказать, что у меня свои планы. Она почти открыто недовольна моей компанией, а исключительная вежливость Хайдрока не позволила ему выказать свои чувства, вот я и решила, что он просто мечтает пригласить меня в усадьбу.

Бывает крайне редко. Я хочу сохранить все первоначальные замыслы строителей усадьбы.

Майкл вел нас за собой. Путь наш лежал через маленькую гостиную, где меня приняли в прошлый визит, потом мы поднялись по каменной лесенке, миновали галерею и оказались в солярии. Солнце било сквозь широкие окна, наполняя жизнью вытканные на темно-синих гобеленах батальные картины: битва при Нэйзеби и при Морстон-Мурз на одной стене и изображающие въезд принца Чарльза в Лондон — на другой.

• Предыдущая
• 43/71
• Следующая