Новое откровение - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 12

• Предыдущая
• 12/13
• Следующая

Но за пределами этих неточностей и ограничений мы, к сожалению, имеем дело с ложью, которую с полнейшим хладнокровием порождают умы лукавые и злонамеренные. Каждый, кто занимался исследованиями в этой области, думается мне, встретился не раз с образчиками предумышленного обмана, которые время от времени попадаются среди хороших и правдивых спиритических сообщений. Несомненно, именно о таких посланиях писал апостол, когда он говорит: «Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, (дабы знать), идут ли они от Бога.[25]» Слова эти могут означать только то, что раньше христиане не только занимались Спиритизмом, как его понимаем мы, но и сталкивались с теми же трудностями. Вряд ли что может вызвать большее недоумение, чем факт получения послания, в котором содержится пространное и связное описание со всеми возможными подробностями и которое при проверке окажется, тем не менее, полнейшим вымыслом. Однако мы всегда должны знать и помнить, что, даже если один из этих проверенных случаев окажется совершенно правильным, то он имеет больше веса, чем множество других наших неудач, — наподобие того, как получение хотя бы одной телеграммы, содержащей сведения, подтвердившиеся потом как достоверные, является для вас свидетельством существования телеграфного способа общения и получения информации, какие бы помехи и недоразумения ни произошли в почтовом ведомстве впоследствии. Но следует признать, что все это очень неприятно и делает нас недоверчивыми в отношении любого рода посланий, пока не оказывается возможным удостоверить их истинность.

В родстве с этими дурными влияниями состоят всевозможные «Мильтоны» и «Шелли», неспособные считать слоги в стихах и рифмовать слова, все эти «Шекспиры», не умеющие думать, и все прочие глупые претензии на великое имя, выставляющие в смешном виде наше дело. Все это, думается мне, намеренные подлоги и обман со стороны обитателей либо этого мира, либо мира иного, но ставить из-за всего этого под сомнение реальность мира спиритического так же неразумно, как и утверждать, будто под вопросом оказывается самый факт существования нашего физического мира потому только, что в нем порой встречаются весьма неприятные субъекты.

Совершенно точно я могу сказать одно: с той поры, как я интересуюсь этим предметом, среди всех этих ложных сообщений мне ни разу не встретилось послания богохульственного, грубого или непристойного. Такие инциденты, должно быть, исключительно редки. Я также полагаю, что голословные утверждения касательно безумия, одержимости медиумов и т. п. являются чистейшим вымыслом.

Статистические данные по приютам душевнобольных противоречат таким утверждениям, а средняя продолжительность жизни у медиумов ничуть не короче, чем у всех остальных людей. Мне думается, однако, что культом спиритических сеансов сильно злоупотребляют. Если вы уже имели возможность убедиться в истинности этих явлений, то физические сеансы сделали свое дело, и тот, кто тратит время на то, что бегает от одного сеанса к другому, подвергает себя опасности стать всего лишь простым охотником за острыми ощущениями. Здесь, как и во всяком культе, есть опасность, что форма заслонит собою суть, и в погоне за физическими доказательствами человек может забыть, что настоящая цель этих сеансов, как я пытаюсь показать, состоит в том, чтобы дать нам уверенность в будущем и духовные силы в настоящем, для того чтобы достичь должного понимания преходящей природы материи и всезначимости того, что нематериально.

И вот вывод, к которому я пришел в итоге своих многолетних исканий истины: несмотря на нередкие случаи обмана, о которых сторонники истинного Спиритизма весьма сожалеют, и несмотря на разгул нездоровой фантазии, каковую они никак не поощряют, в этом движении все же есть внушительная и здоровая суть, бесконечно более близкая к положительному доказательству, нежели какое-либо иное известное мне религиозное течение. Как я показал, эта система взглядов — скорее возрождение того, что было, чем открытие чего-то нового, но в наш материалистический век результат того и другого оказывается практически один и тот же. Определенно, миновали те дни, когда зрелое и взвешенное мнение таких людей, как Крукс, Уоллес, Фламмарион, Рише, Лодж, Баррэт, Ломброзо, генералы Дрейсон и Тэрнер, сержант Бэллентайн, У.Т.Стед, судья Эдмондс, адмирал Азборн-Мур, покойный архидьякон Уилберфорсский и целое море, лавина других свидетельств могут быть отброшены в сторону пустыми фразами вроде «Это все вздор!» или «Полнейшая галиматья!». Как удачно сказал г-н Артур Хилл, мы достигли теперь такой точки, когда дальнейшие доказательства становятся излишними и когда вся тяжесть сомнений и опровержений целиком ложится на тех, кто отрицают существо[26] вание этих явлений. Но как раз те люди, которые требуют доказательств, как правило, никогда не дают себе труда ознакомиться с теми многочисленными доказательствами, которые уже есть.[27] Похоже, каждый считает, будто весь предмет должен быть пересмотрен заново только потому, что лично ему требуются какие-то сведения.[28]

Метод наших оппонентов состоит в том, что они накидываются на того, кто последним подал голос — в настоящее время это происходит с сэром Оливером Лоджем, — и затем обращаются с ним так, как будто он выступил с какими-то совершенно новыми взглядами, коих единственным поборником он является, нисколько не считаясь с тем, что еще и прежде так много самостоятельных тружеников дало им свое подтверждение. Это нечестная манера критики, ибо в каждом деле согласование независимых свидетельств — самый лучший способ убеждения. Однако, у нас имеется множество свидетельств, которые не нуждаются и в таком согласовании, поскольку даже нескольких отдельных фактов вполне достаточно для того, чтобы раз и навсегда решить для себя этот вопрос. Если б, например, наше знание о неведомых силах основывалось только на исследованиях доктора Кроуфорда из Белфаста, который посадил испытуемого медиума на стул-весы таким образом, чтобы ноги ее не соприкасались с полом, и смог зарегистрировать в связи с происходящими психическими феноменами разницу в весе порядка нескольких фунтов, проверив результаты и записав ход опыта с истинно научным знанием дела, то я не вижу, как его можно было бы опровергнуть. Феномены эти существуют и давным-давно были твердо установлены для всех людей с открытым, непредвзятым умом. Сейчас можно лишь сказать, что время научных исследований прошло и наступила пора религиозного строительства.

Удовлетворимся ли мы тем, что будем созерцать эти явления, не обращая никакого внимания на то, что явления эти значат, словно группа дикарей, изумленно глядящих на радиоаппарат и нисколько не интересующихся содержанием передаваемых им сообщений, или же мы со всей решимостью возьмемся за осмысление этих тонких и едва уловимых высказываний, пришедших к нам из загробного мира, и за построение такой религиозной концепции, которая будет основана на посюстороннем человеческом разуме и потустороннем духовном вдохновении? Эти явления уже переросли пору детских игр, они покидают возраст спорных научных новшеств и принимают, или примут, очертания фундамента, на котором будет построено вполне конкретное здание религиозной мысли, в некоторых своих частях воссозданное из материала старых зданий, в других же строящееся из совершенно нового материала. Доказательства, на которых покоится данная система, столь бесчисленны, что потребовалась бы весьма значительная библиотека, дабы вместить их все; свидетельства же, на которые система эта опирается, идут к нам не от каких-то безвестных и мифических персонажей, живших в неопределенно-далеком прошлом и не подлежащих никакому контролю с нашей стороны, но от самих наших современников, людей, ум и характер которых уважаемы всеми.

Положение в целом сводится, на мой взгляд, к следующей альтернативе: либо надо предположить, что случилась неимоверная, невероятная, массовая эпидемия сумасшествия, охватившая два поколения и два континента и поражающая мужчин и женщин, во всех остальных отношениях в высшей степени здоровых; либо же приходится допустить, что за несколько лет из Божественного источника до нас дошло Новое Откровение, которое далеко превосходит самые крупные религиозные события, происшедшие после смерти Христа, ибо Реформация была всего лишь оживлением омертвелого католицизма, тогда как данное откровение напрочь изменяет лицо самой смерти и всю судьбу рода человеческого. Между этими двумя предположениями нет места колебаниям: мнение, согласно которому Спиритизм лишь обман да ложь, не выдерживает никакой критики и не может устоять перед очевидностью. Либо явное безумие, либо же идейная революция, позволяющая нам бесстрашно смотреть смерти в глаза и являющая собой для нас великое утешение в тот миг, когда те, кого мы любим, уходят от нас в мир иной.

• Предыдущая
• 12/13
• Следующая