Южная трибуна - Хоффманн Клаус - Страница 12

• Предыдущая
• 12/15
• Следующая

Калле медленно побрел по кромке футбольного поля. Остановился. Тренировка юниоров уже началась. Разминка с мячом и без мяча. Эдгар Польман, ребята зовут его Эде, стоит, словно укротитель, в центре, заставляя учеников шевелиться. Время от времени раздается свисток, за ним новая команда. Калле все это хорошо знакомо. Такое впечатление, будто ничего здесь не изменилось. Только появились двое новеньких. Их он пока не знает.

Эде заметил Калле, стоявшего у кромки поля, кивнул ему, прервал тренировку. Все остальные с любопытством уставились в его сторону. Калле заметил изумление на лицах.

Эде взял мяч и кинул Калле.

– Ну, давай! Разомнись немного!

Калле поймал мяч и присоединился к группе. С мячами в руках игроки слушают, как Эде разъясняет следующее упражнение.

– Берем мяч, держим крепко двумя руками, бежим, бросаем мяч на десять метров вперед, догоняем, берем мяч в руки и все сначала. Начали.

Группа пришла в движение.

Хельмут подбежал к Калле.

– Быть не может, старик! Ты ли это?

– Как видишь.

– Хочешь снова вернуться?

– Может быть.

Калле никогда особенно не любил разминки, но сегодня он хочет показать, что кое-что еще может, и старается изо всех сил.

Эде дает свисток и переходит к новому упражнению.

– Снова берем мяч обеими руками, сильно толкаем вверх, сначала левой, потом правой, должна получиться хорошая «свеча», потом подпрыгиваем и ловим мяч обеими руками.

Первая попытка Калле не удалась. Должно вернуться чувство мяча. Потом дело пошло на лад.

Свисток и новое упражнение.

– Бегом ведем мяч попеременно то левой, то правой ногой, хоп, хоп!

«Это у меня до сих пор получается неплохо», – подумал Калле и попытался поймать взгляд Ибрагима. Но тот пока избегает глядеть в его сторону.

Калле ждет следующего упражнения. Теперь по логике должна быть игра головой. Верно! После этого разминка закончена и тренер дает игрокам немного передохнуть.

Несколько старых знакомых подошли к Калле, поздоровались, другие держатся более сдержанно, среди них Ибрагим,

– Хорошо, что ты снова пришел, – радуется Эде, – Продолжаем тренировку. Всем встать! Свисток, и тренер объявляет:

– Пипо, Хельмут и Калле атакуют Боксера, Чарли, Лео, Джойо и Ибрагима. Левая половина поля – игра в одни ворота. Пипо, Хельмут и Калле втроем должны прорваться к воротам, продемонстрировать хороший дриблинг и постараться не потерять мяч. Если кто из пятерых защитников перехватит мяч, он тут же передает его другому игроку защиты.

Эде бросает мяч Пипо. Маленький испанец пытается обыграть плотного Лео и пройти по флангу, он делает обманный маневр, обходит Лео, но терпит поражение от Ибрагима, который вовремя оказывается на месте, перехватывает мяч, благополучно миновавший Пипо, и через все поле посылает его Боксеру.

Боксер останавливает мяч, видит устремившегося к нему Хельмута, видит открывшегося Джойо и пасует мяч ему.

Передача происходит быстро, и Калле, оказавшись на таком же расстоянии от мяча, как Джойо, пытается его перехватить, но тут налетевший Джойо грубо сбивает его с ног.

Калле корчится на земле. Острейшая боль, словно лошадь наступила на бедро. С усилием пытается он подняться, но не может. И тут к нему подходит Ибрагим. Протягивает руку, помогает подняться, поддерживает. После первых мучительных шагов боль постепенно отпускает.

Калле бросает быстрый взгляд на Ибрагима. Тот улыбнулся. Калле улыбнулся в ответ, скривившись от боли.

– Спасибо, – выдавил Калле.

– Порядок! – ответил Ибрагим.

– Как чувствуешь, Калле? – спросил Эде.

– Уже нормально, тренер.

Игра в одни ворота продолжается. Пило и Калле еще несколько раз удается пробиться к воротам, порой кажется, что ноги их неотделимы от мяча. А вот для Хельмута день сегодня неудачный. Его все время перехватывают и отбирают мяч. Минут через пятнадцать Эде свистком прерывает игру. Это оказалось нелегко. Калле с трудом переводит дух. Да и нога все еще болит.

– Вам – небольшой отдых, – объявил Эде, послав на поле следующую группу.

– Ты хорошо играл, – с уважением проговорил Ибрагим.

– Сейчас я не в форме. Бегаю, как инвалид, – возразил Калле. Дыхание у него до сих пор не восстановилось.

– Приходи еще, – сказал Ибрагим. «Вечные пьянки да сигареты – вот причина», – подумал Калле.

– Что я тебе хотел сказать, – замялся Калле.– Тогда это было подло с моей стороны, ты извини.

Вот и сказал. Настроение у него сразу улучшилось.

– Ничего. Забыто, – ответил Ибрагим.

Тренер созывает всех и разъясняет следующую игру.

– Мы делимся на четыре группы – на каждой половине поля по две. Боксер и Чарли центральным берут Пипо, Атта и Саим – Калле, Лео и Джойо – Хельмута, Дирк и Хартмут – Ули. Игрок в центре получает от боковых попеременно высокие и средние мячи. Высокие мячи он отбивает в прыжке головой, мячи на уровне груди – в прыжке согнувшись. Всем понятно?

Группы начали. Калле нелегко даются высокие мячи.

– Калле, не зависай! Выше подпрыгивай, сильнее бей! – кричит тренер.

После этого упражнения Эде смотрит на часы, дает свисток и разрешает им разделиться на две команды.

Прежде Калле больше всего любил эти матчи в конце тренировок. Но сегодня он вымотался до предела и может быть разве что запасным вратарем.

«Каждое утро этот идиотизм, – подумал Калле, захлопывая за собой входную дверь.– Без пяти минут восемь. Нужно торопиться».

– Эй, старик!

Это Бодо. Бодо поджидал его возле дома. Калле решил просто пройти мимо, не удостоив его взглядом. Он ускорил шаги, но Бодо нагнал его.

– Подожди, послушай!

Калле бросил на него злобный взгляд.

– Катись ты отсюда, дерьмо! Но Бодо не отстал.

– Ты меня извини за понедельник. Это было гнусно с моей стороны.

– С чего это вдруг? За лучили угрызения совести? Калле опять ускорил шаг. Но и Бодо не отстает.

– Во вторник Вайц взяла меня в оборот.

– И что, распутала все ваши интриги? – в вопросе Калле злорадство и ирония.

– Жена Козловски видела меня в воскресенье.

– Значит, это все-таки был ты. Забавно. Так я сразу и подумал. И трепеща от страха ты во всем сознался. Верно?

– А что мне оставалось делать? Я сказал, что со мною были Счастливчик и Грайфер. Она, естественно, их не знает, да они её и не интересуют, потому как не имеют к школе отношения.

– Значит, Счастливчик и Грайфер…

– Свастику рисовал Счастливчик…

– А Вайц тебе не сказала, о чем спрашивала меня? Она ведь допытывалась, есть ли у тебя алиби. Не был ли ты в дискотеке в воскресенье вечером? Она меня там встретила. А ты говоришь, шпион…

Калле постарался овладеть собой.

– Да ведь я извинился…

– А потом Вайц заложила тебя Гёбелю, и теперь тебя привлекут к материальной ответственности за нанесенный ущерб. Так?

– А вот и нет, сам на знаю, почему. Она, правда, сказала, что обязана сообщить обо всем Гёбелю, но до сих пор не сделала этого.

– Быть не может.

– Во всяком случае, с ее стороны это благородно.

– Вайц в общем-то неплохая баба.

– Она кое-что рассказала мне о «Национальной молодежи». Кстати, они ведь и в нашем клубе захватили верх. Хотят, чтобы мы тянули их повозку. Калле кивнул.

– Мне это тоже стало надоедать, – сказал он. И все-таки трудно представить себе субботу без футбола, без их клуба. К тому же он хочет доказать «чертям», что не трус.

Правда, тренировка у юниоров тоже доставила ему радость. Тренер сказал, чтобы он приходил еще. Он хочет сделать из него ведущего игрока, даже центрфорварда. Значит, придется ходить на тренировки по воскресеньям, да и по субботам тоже.

Как сказала тогда Клаудиа: терпеть не могу все эти драки на стадионах.

Калле и Бодо подошли к школе. От лозунга на стене ничего не осталось.

Пятница, 17.30. Толпа дожидается автобуса, который должен доставить ее на дюссельдорфский стадион «Арена». Гладиаторам пока скучно. И одному из них особенно.

• Предыдущая
• 12/15
• Следующая